Что можно сказать о языке, на котором говоришь

Немного двусмысленно звучит заголовок, не правда ли? "Сказать" о "говоришь". И тем не менее не исправляю, потому что именно так я и думаю, даже не пытаясь анализировать то, что пишу или говорю.

Эта заметка или статья, еще не знаю, что получится, родилась из просьбы создателя сообщества о грамотности нашей речи - написать что-нибудь о языке. Первой мыслью было - да что же я могу написать такого, чего другие не знают, тем более в нашем ГП, где каждый умудрен и чаще всего не молод. И это не говоря уж о том, что хоть я и говорю и пишу по-русски, но сам себя русским не считаю, а русской крови во мне и четверти не наберется.

Но мысль не отпускала меня и таки заставила сесть и начать писать вот эти строки.

И здесь я должен признаться, что родных языков у меня два - русский и молдавский (румынский, что одно и тоже). Только молдавскому меня учила деревенская улица, а русскому мама, папа и книги. Причем книги - в первую очередь. А читать я начал их, когда мне и 5-ти еще не исполнилось. Так что мой стаж книгочейства уже превышает 58 лет. Немало, короче. И вообще книги в моей жизни - это тот фундамент, на котором я стою и по сю пору. А читал и читаю в основном по-русски, но не только русских авторов, а в последние годы, пожалуй, и вовсе русских писателей читать перестал, кроме тех, что перечитываю.

Но я отвлекся от темы. Сказать, что я когда-нибудь в детстве и отрочестве интересовался проблемами языка, как такового, значит соврать. Это означает, что язык был той стихией, в которой я существовал, тем воздухом, которым я дышал, той плотью, в которую я облачал свои мысли, мыслишки и даже откровенные глупости. А еще язык меня интриговал своей прихотливостью, даже непостижимостью, богатством и разнообразием средств, которые он предоставлял мне для того, чтобы, в первую очередь, я мог вступить в разговор, чтобы быть понятым, чтобы уметь подобрать котраргумент в споре, ответить на грубость, хамство, агрессию. И утолить вечную жажду общения.

Масюсенькое отступление, оно существенно в моем конкретном случае. Речь идет о моей просто патологической общительности, о моем отношении к общению, как к чему-то главному и важному, о моей жуткой любознательности и живости нрава. Если короче, то я неисправимый болтун, всегда открытый к общению и получающий от этого общения полный кайф. Моя первая специальность, психиатрия, выросла именно из этих черт моего характера и немало лет удовлетворяла мои потребности в общении. Если, конечно, не считать клуб книголюбов, многочисленных друзей, всякие мероприятия, связанные с книгами, литературными праздниками и пр.

Я давно уже не врач, давно не занимаюсь специально книголюбвством, не участвую в каких-либо событиях окололитературной жизни. Лишь книги по-прежнему окружают меня повсюду в квартире и лишь среди них мне удается порою сосредоточиться и кое-что из себя выдавить в виде строк, предложений, абзацев, которые я смею называть своими мыслями о том о сем. А мысли эти бродят во мне без устали, без передышки, жужжат, что твои шершни, не дают покоя ни днем ни ночью. Ночью, пожалуй, жужжат еще усерднее и лишь к утру, притомившись, затихают.

Вроде начал об языке, а пишу черте о чем, ну что за натура; мама, роди меня обратно, болтуна этакого. Не слышит уже меня мама, а ведь я весь в нее - и по вредности характера, и по любопытству, и по умению улаживать все словом и миром. В жизни своей раза два дрался, не больше, а так все решал ладком, хотя попадал в жуткие компаниий - от алкоголиков до уголовников. И как-то удавалось найти общий язык, хоть ни те, ни другие, да и третьи-четвертые тоже, не читали тех книг, что читал я, и даже не подозревали об их существовании. И вот в этом, чисто прикладном плане, я не раз благодарил судьбу за умение говорить и находить общий язык с очень разными людьми в очень непростых ситуациях. Для врача-психиатра это особенно важно, но и просто в быту или на службе язык способен не только подвести, но и выручить.

И вот в очередной раз спрашиваю себя - так что же для меня такое язык.

Есть ли он некий придаток к чему-то более важному и существенному во мне, или же он является органической частью моей сути, моей личности и невозможно разделить меня и его. И чем больше задумываюсь, тем крепче убеждение в том, что мы абсолютно неразделимы. И даже если я вдруг онемею, если вдруг не смогу писать, но сохраню ясность мысли, то язык меня не покинет и останется последней моей опорой в этом мире. Он позволит мне и дальше думать, даже если мысли мои так и останутся в своем узилище и мне не удастся ими с кем-либо поделиться. А это означает, что и я сам буду продолжать оставаться чем-то единым, разумным и способным к рефлексии. Т.е. буквально - cogito ergo sum - мыслю, следовательно существую.

В заключение все же скажу несколько слов о том, что речь и выражаемые посредством нее мысли, все же не идентичны и не могут считаться синонимами. Тут я затрагиваю очень важное для себя лично представление о том, что я понимаю под мыслью. Для меня это нечто оригинальное и непременно самостоятельное. Я не говорю об истинности тех мыслей, что рождаются в шальной моей головушке, а лишь о том, что я имею наглость утверждать следующую крамолу - мыслью я называю лишь то, что сам выродил (и очень чутко реагирую на чужую мысль, если она тоже оригинальна, а не затаскана и истрепана до неприличия). Иногда в муках, чаще шутя и без малейшего понятия о том, как это вышло. И здесь владение языком является большим подспорьем. Чем язык этот богаче, чем тоньше нюансировка, на которую он способен, чем богаче словарный запас, чем лучше понятийный аппарат, владение тем минимумом терминов, которыми оперируешь - тем твои мысли раскованнее, самостоятельнее, тем быстрее ты мыслишь и тем оперативнее реагируешь на постоянно изменяющуюся реальность. Ведь если разобраться, то ничто не связывает нас столь прочно с окружающим миром, как наш язык и способность им пользоваться. И здесь я имею ввиду не только социум, т.е. людей и общественные отношения, но и мир природы и мир искусства. Особенно литературу, поэзию, драматургию. Да, даже общение с природой заставляет обращаться к языку, иначе как бы люди сумели одухотворить природу и написать о ней столько нетленных шедевров. Даже просто рассказать своим друзьям о путешествии. Ведь в пояснениях нуждаются даже фото и видеоматериалы. А немое и озвученное кино, согласитесь, два почти разных вида искусства.

Очень сомневаюсь, что сумел исполнить то, о чем меня просили, т.е. написать о языке. Я вообще не пишу "на заказ", и лишь служебные обязанности заставляли меня делать это. Так что эта сумбурная статья (все-таки статья, чур меня, чур) может рассматриваться лишь как завиральное сочинение на заданную тему. Но уж чем богаты...

Решился на то, чего обычно не делаю - решил дописать пару абзацев. Подвиг меня на этот шаг один из комментариев: Язык - враг мой (дословно). Я ответил, что если с ним не дружить, то конечно. И сразу вспомнилось детство. И наши с братом любимые игры. Игры в слова. Эрудит появился позже и я увлекался им несколько лет, играя с друзьями. А в детстве хватало двух клочков бумаги и карандашей. Это была и Виселица (угадать слово по буквам до того, как тебя "повесят"), составить из букв длинного слова максимальное кол-во слов покороче. Были и другие. Эти игры очень существенно пополнили наш с братом словарный запас. Да что там, мы просто читали словарь впрок. Понимаете? Но главное, что они приучили нас к мысли, что слово не игрушка, а нечто СТОЯЩЕЕ, что оно требует от тебя определенных навыков, внимания, сообразительности, смекалки.

И еще одна невысказанная мною вещь. Если честно, то я почти не помню правил русской грамматики и орфографии. Разве что несколько, и то касающиеся некоторых языковых исключений (жи, ши, стеклянный, деревянный и пр.). Все остальное как бы забылось, но скорее всего настолько усвоилось, что превратилось в автоматизм и сам язык я чувствую изнутри, т.е. просто знаю, что нужно так, а не этак, и все тут. Это же родной язык, его любить нужно. А разве можно любить по правилам?