Замороженные российские активы довели Европу до нервной горячки

Фото: Global Look Press

Константин Ольшанский

Препирательства в Евросоюзе по поводу замороженных российских активов обнажают степень его деградации.

Пока Россия готовит жесткий ответ на случай конфискации, адекватные западные политики и эксперты предостерегают от шагов, которые могут иметь катастрофические последствия для международных рынков и верховенства закона.

Владимир Путин назвал изъятие российских активов в Европе воровством и заявил, что правительство России уже вырабатывает пакет ответных мер. Глава Минфина Антон Силуанов подтвердил, что проект уже подготовлен, и Россия будет действовать зеркально.

Это означает конфискацию западных активов, все еще находящихся в России. Их стоимость, по оценкам Politico, составляет примерно $300 млрд. Это эквивалентно авуарам Центробанка, замороженным на Западе.

В центре всей этой европейской возни находится бельгийский депозитарий Euroclear, где хранится более €190 млрд ($220 млрд) российских активов.

Власти страны, ее премьер Барт де Вевер яростно выступают против предложений Еврокомиссии по использованию этих средств, особенно против идеи о предоставлении Украине «репарационного кредита», обеспеченного будущей конфискацией.

Как пишет Financial Times, Euroclear направил письмо главам ЕК и Евросовета, в котором подчеркнул: подобные действия будут фактически восприняты как воровство, подрывающее верховенство закона. Последствия, по мнению бельгийцев, будут разрушительными.

Из-за снижения доверия инвесторов обвалятся европейские финансовые рынки. Резко вырастет стоимость заимствований: возникшая премия за риск приведет к удорожанию кредитов для всех стран-членов Евросоюза.

Наконец, последуют и ответные действия России (в частности, многочисленные иски с требованием вернуть суверенные средства).

Власти Бельгии разделяют эти опасения. Барт де Вевер прямо заявил, что схема Еврокомиссии сводится к воровству, и потенциальный ущерб значительно превышает €190 млрд, которые предлагается «мобилизовать».

«Мобилизовать» — эвфемизм, который пустила в оборот глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен. Владимир Путин дал более точное определение того, что хотят вытворить европейцы: воровство.

Власти Бельгии выдвинули конкретный список условий Евросоюзу, при которых могут согласиться на использование российских активов.

Как пишет Politico, речь о беспрецедентных гарантиях. В частности, Бельгия требует, чтобы все текущие и будущие риски вместе с ней и Euroclear разделили все страны Евросоюза.

Также должно быть подписано соглашение о немедленном возврате средств, если Euroclear потребуется вернуть деньги в Россию (например, по решению суда).

«Увещевания» продолжаются, что, по мнению западных аналитиков, свидетельствует об одном: нет четкого понимания, как смягчить последствия, и уж тем более конкретных гарантий для Бельгии и Euroclear.

На фоне этих споров Politico сообщило о планах ЕС выдать киевскому режиму промежуточный кредит.

Цель — дать Украине удержаться на плаву хотя бы в первые месяцы 2026 года. Однако, погасить этот кредит планируется опять-таки за счет изъятых российских активов. То есть, страны Евросоюза фактически предлагают скинуться под обещание вернуть предоставленные в долг средства, если конфискация состоится.

Euroclear категорически против и той схемы, что описывает Politico. Использование замороженных активов любым способом может привести к росту долговых обязательств Евросоюза. При этом у европейцев отсутствует «план Б» на случай, если своровать российские активы не удастся.

Полный раздрай по поводу российских денег даже в США. Пока Дональд Трамп сочинял мирный план, чтобы употребить российские активы на совместные проекты, американские дипломаты раздавали бредовые интервью.

Постпред США при НАТО Мэттью Уитакер вдруг призвал Евросоюз действовать в вопросе конфискации агрессивно.

Призыв к более решительным действиям обнажает фундаментальный раскол, пишет Politico, между готовыми идти на значительные риски ради поддержки Украины и усиления давления на Россию, и теми, кто предостерегает от подрыва основополагающих принципов международного права и финансовой стабильности. Адекватных пока больше.