Александр Росляков. Что не дает уйти в полет?

На самом верху прошла очередная пикировка на тему буксующего уж четверть века неотрывно от земли нашего гражданского авиастроения:

«Мишустин потребовал от главы Ростеха Чемезова привести в порядок «финансовую модель производства» отечественных самолетов, поскольку все их «очень ждут». А они пока только пустошат казну. Чемезов сослался на трудности с импортозамещением, но обязался их преодолеть, хотя «нет ни одной страны в мире, которая бы полностью производила комплектующие для своих самолётов, мы же вынуждены делать всё сами». На что Мишустин отвечал: «Одна такая страна была – Советский Союз». Чемезов: «Точно, в Советском Союзе было именно так. Вынуждены вернуться к такой практике». И пообещал, что Ростех начнет серийное производство МС-21, SJ-100 и Ил-114 к концу следующего года».

Что можно на это все сказать? Ну, очередной перепев давнишней песни Beatles «Back in the USSR» прозвучал для наших бонз, может, и свежо. Но вот этот ритуальный посул запуститься непременно в конце следующего года, звучащий все последние 25 лет, для нас стал прямо-таки похоронным. Заездили пластинку эту насмерть и поставили – в который уже раз! – опять, дав критиканам повод для злорадства:

«Чемезова поочередно песочат Путин и Мишустин. История с вечно неготовыми самолетами (вернее «будут готовы через год-два») надоела уже всем. И она тем сильнее аукается главе Ростеха, чем меньше остается на ходу западных самолетов...»

Но делать-то со всем тем что? Можно ли выпустить у нас свой самолет после крушения советского авиапрома? Вот что я думаю на этот счет.

Авиастроение – дело очень хлопотное, где все время надо хлопотать – чтобы ни на микрон, ни на грамм не отклониться, всё вовремя завезти, все технологии и порядки сборки строго соблюсти. В отличие, скажем, от строительства домов или дорог, где можно что-то чем-то заменить, потом добрать, чуть скривить или спрямить, нанять вместо своих трудяг таджиков... Здесь же надо заниматься с полной отдачей и изобретательностью для дружного преодоления неизбежных в любом деле срывов. Возник сбой в программе станка или сборки – с помощью общего мозгового штурма быстро найти выход, следить за всем с орлиной зоркостью и истовой честностью: без этого – труба, на выходе комплексный брак и миллиарды в ту трубу.

Но такая одержимость, ведущая к духовному сплочению, царит сегодня там, где шьют политические дела, штампуют иноагентов и всяческие новые запреты. Люди, старающиеся из кожи вон так угодить режиму, уверены, что не пропадет их скорбный труд, даст сочный дивиденд – вот и находят всевозможные пути, как отличиться, изобрести что-то вон из ряда, например:

«Суд разрешил перевести шамана Габышева, который в 2019 году шел на Москву, чтобы провести обряд по изгнанию Путина, в психбольницу с более мягким режимом, сообщил его адвокат. Но больница в Якутске просто не забирает пациента из больницы в Уссурийске».

Сколько тут всякой хитрости, изобретательности, угодливого расчета, потому что засадить Габышева безвылазно в самую суровую психушку, как некогда Навального в самую дыру – это дело чести и карьерных ростов.

А чтобы налечь так же на какую-нибудь лопатку для турбины, главную деталь в самолете, чтобы о ней писали, спорили, как о Габышеве – этого и близко нет. На Западе, где все уже налажено, такого и не надо, а для наладки – необходимо. И у нас на заре авиации, которая для нас вновь началась, и за границей – только всё и шумело о тех и иных прорывах в этом деле, толпы собирались посмотреть на самолет, в котором Чкалов прилетел в США! И это – та кость, на которой, если она будет, и остальное мясо нарастет. А без нее – даже если вернуть кооперацию с Западом, ничего кроме Суперджета, обошедшегося в десять раз дороже западных аналогов, страшно отсталого и с импортной начинкой – не выйдет ничего.

Почему же нет этой раскрутки, вывода авиастроителей в первые ряды, выноса их проблем на всеобщий вид? Видимо, власти боязно дать им все карты в руки, сказать, как в свое время было сказано Туполеву и Королеву: главное, делайте свое дело, от всего остального и вас, и кто под вами – отмажем, оградим. И уж они старались вон из кожи, такое делали, что Запад ахал. Гигант Ту-114, доставивший Хрущева в США, вызвал там шок, Хрущев просто парил над всеми Штатами, пока искали подходящий трап...

Сейчас же наоборот: вот это остальное, политическое – главное, а всякое там строительное, созидательное – тьфу. В советское время по школам ходили, окучивали молодежь поспособней, чтобы дальше шла учиться, а следом на авиазавод – чего теперь и близко нет. Другое дело – на СВО:

«Мальчишка из Дагестана, которому только стукнуло 18, школу еще не закончил, поехал с друзьями в Москву на каникулы. Тут их задержали якобы за какое-то мошенничество, несколько дней держали в отделе, где, с их слов, бесчеловечно истязали, пугали каким-то несуществующим уголовным делом – заставляли подписать контракт. Ведь за это к нему склонившим – вознаграждение  до 100 тысяч за каждого...»

В этом сюжете еще уйма содрогающих подробностей, которые я не рискую приводить, но суть не в них, а в том, что если бы весь этот подъем – да в авиастроение! Сложность его сегодня даже не в каких-то прорывных изобретениях, как во временя Туполева или Лавочкина; все нужное уже изобретено, сидит в компьютерах, бери и пользуйся. А в четком сложении массы усилий, десятков, сотен смежников, участников производственных цепочек – без чего ни за какие деньги не построишь современный самолет. Даже простейший винтовой «Байкал», который не выходит уж лет 30.

Мозги гасятся и выдавливаются за границу, а здесь цветут одни ворюги и доносчики, да нарастает вал политических репрессий. Повторяется худшее, что было в сталинизме, при котором зарождалась наша авиация – и сегодня ее с таким повтором нипочем не возродить.

Для необходимого одушевления и объединения тучи разрозненных усилий запуганных и привыкших только на себя переть людей, как это делает сплошь и начальство – нужен свой великий почин. Зеленая улица – как сейчас для СВО и политических репрессий. Но ни о чем подобном в речах Мишустина, Чемезова и прочих шишек и речи нет и близко.