«”Адресные субсидии” одной части общества ведут к его распаду, дезинтеграции, разделению на "мы” и "они”. Так, при введении адресных субсидий зажиточная часть населения сразу уводит в тень свои доходы и сокращает выплату налогов — это эмпирический факт. С другой стороны, возникает т.н. "ловушка бедности” — люди стараются не повышать своих доходов выше того порога, за которым они теряют льготы и субсидии. Психологический эффект этих факторов очень велик. Устранить их можно только субсидированием отрасли как целого и уравнительным доступом к социальным благам. Это очень доходчиво растолковал премьер-министр Улоф Пальме в книге "Шведская модель”, прежде чем его убили. Что, не знают этого наши политики и чиновники? Прекрасно знают, просто обманывают людей, чтобы не переживали и надеялись на субсидии.» — С.Г. Кара-Мурза
И последнее…
Это средний класс определяется при любом строе экономически, а вот общественный строй — понятие всегда идеологическое официально и «на уровне ощущений» для народа.
Процитирую ЖЖ-юзера kommari.
«Можно сказать абсолютно уверенно, что социализмом в Скандинавии — то есть Швеция, Дания, Норвегия и Финляндия (последняя самая бедная из этой четверки) — не пахнет.
Потому что социализм — это прежде всего и в первую очередь на уровне простого человека — ощущение принадлежности к обществу справедливости. Вот этого ощущения нет у финна, шведа или норвежца. А у какого-нибудь гораздо более бедного кубинца есть.
В данном случае я не голословен. Пару лет назад я работал в одной фирме и имел дело с одним живущим в Финляндии финскоязычным шведом, с которым мы говорили больше, чем о работе. И однажды я ему так и сказал: вот, де, в России многие считают, что в Швеции или Норвегии построен тот самый социализм о котором так долго говорили большевики. Надо было видеть его реакцию — швед был потрясен. До такой степени, что даже стал звонить своим норвежским знакомым — он туда часто ездил на рыбалку.
Так вот, он примерно то же самое и сказал, что социализм — это еще ощущение причастности к чему-то Большому. При этом и для него и для его знакомых эта причастность отнюдь не была достоинством: «социализм — это коллективизм, а меня (нас) больше устраивает индивидуализм», как-то так.
Итак, кроме экономики, социализм — это еще ощущение некоей благодати (да простится мне прохановщина), которая заставляет ощущать какого-нибудь Павку Корчагина, гробящего свое здоровье, прокладывая узкоколейку, более счастливым, чем ощущает себя сытый шведский безработный, отдыхающий на свое пособие на Канарских островах. Это очень нематериальная субстанция, страшно трудно поддающаяся дефиниции, но она существует — что показывает пример восточных немцев, которые попали из своей не самой богатой ГДР с ее жалкими "трабантами” в ФРГ с роскошными "мерседесами” — и даже сейчас, почти 20 лет спустя, тоскующими по потерянной человеческой солидарности и причастности к чему-то большему, чем срубить бабла-пожрать-потрахаться-оттянуться.»
Конечно, идеал социализма — это не угробить себя во имя будущего, но и не мальтузианские потребности. Нельзя ставить вопрос как «что главнее вообще», ситуация может меняться. Нельзя повторять ошибку СССР, в результате которой, как метко кто-то заметил, «страну за джинсы продали». Однако нельзя и идти по пути Швеции — это она никому не нужна, территории и богатства России нейтралитетом не защитится.
И, если при обычной мирной жизни надо заботиться о своем народе, повышая уровень жизни, то «в случае чего» надо обязательно иметь «ощущение принадлежности к обществу справедливости». Иначе Родину не отстоять.
|
Комментарии