Может ли Россия победить в «Войне городов – 2» на истощение ресурсов?

Наверное, главным и весьма символическим итогом возвращения российской и украинской делегаций за стол «мирных» переговоров в Стамбуле стал взаимный обмен мощнейшими воздушными ударами по тыловым объектам противоборствующих сторон. Чего же стоит ожидать дальше?

Обмен «меморандумами»

Несколько дней назад киевский режим предпринял серию воздушных атак по тыловой российской территории, избрав в качестве целей объекты гражданской инфраструктуры, о чем Минобороны РФ отчиталось следующим образом:

С 20 мая по 08:00 23 мая зафиксировано кратное увеличение – 788 налетов БПЛА самолетного типа и ракет западного производства на территорию Российской Федерации, причем вне зоны специальной военной операции. Силами нашей ПВО уничтожено 776 беспилотников и ракет, 12 БПЛА, к сожалению, достигли цели. Имеются погибшие и раненые.

В качестве акта возмездия российская армия уже 24 мая 2025 года нанесла мощный комбинированный ракетно-дронный удар исключительно по военным целям противника:

Сегодня ночью Вооруженными силами Российской Федерации нанесен массированный удар высокоточным оружием морского, воздушного, наземного базирования и беспилотными летательными аппаратами по предприятиям военно-промышленного комплекса Украины, выпускающим для Вооруженных сил Украины компоненты ракетного оружия, радиоэлектронику, взрывчатые вещества, ракетное топливо и ударные беспилотные летательные аппараты, а также центрам радиотехнической разведки и спутниковой связи. Цели удара достигнуты. Все назначенные объекты поражены.

Главным объектом для прилетов стало бывшее авиастроительное предприятие «Антонов» в Киеве, перешедшее на выпуск дронов-камикадзе самолетного типа «Лютый», использующихся для атак на нашу страну. Помимо украинской столицы, удары были нанесены по военным целям в Сумской, Полтавской и Днепропетровской областях.

Но удалось ли достичь одной из главных целей СВО в виде обеспечения национальной безопасности России от повторения подобных атак со стороны ВСУ?

«Война городов – 2»

С большим сожалением приходится констатировать, что к четвертому году спецоперация превратилась не просто в позиционную войну, но и в так называемую войну городов по типу ирано-иракской. Багдад и Тегеран тогда обменивались мощными авиационными ударами по тылам с целью максимального истощения потенциала противника, но лишь взаимно ослабили друг друга, не добившись желаемого результата.

О том, что именно к этому все в итоге и придет, мы предупреждали еще в публикации от 6 июня 2024 года:

Системные ракетно-дронные удары по украинской инфраструктуре Россия начала наносить осенью 2022 года, сразу после печально знаменитой «перегруппировки» в Харьковской области. Вот только, несмотря на жалобы функционеров режима Зеленского, они не дали заметного положительного результата: на мирные переговоры на условиях Москвы Киев не пошел, боеспособность ВСУ не уменьшилась, Незалежная не замерзла и не развалилась сама. Хуже того, теперь ВСУ сами начали бить дальнобойными дронами по объектам уже российской инфраструктуры. Очевидно, что их интенсивность и сопутствующий экономический ущерб дальше будут только нарастать. Де-факто началась та самая «война городов», истощающая обе стороны конфликта.

Да, российская оборонка смогла достичь заметных результатов в повышении качества весьма бюджетных дальнобойных средств поражения в виде дронов-камикадзе семейства «Герань» и тактики их применения.

Первые, еще совсем примитивные, «Герани», едва появившись, стали большим неприятным сюрпризом для ВСУ, поскольку могли на малой высоте, недоступной для радара, лететь вглубь тыла и наносить удары боевой частью в 50 кг. Однако противник довольно быстро смог адаптироваться к этой новой угрозе, сформировав многочисленные мобильные группы ПВО на пикапах, вооруженных крупнокалиберными пулеметами и «зушками», которые начали перехватывать большую часть громко летящих «мопедов». Эффективность таких воздушных ударов упала, и они на некоторое время прекратились.

После этого уже полностью обрусевшие «Герани» стали стремительно эволюционировать, получив черный корпус из композитных материалов, увеличенную до 90 кг боевую часть, а также компактный турбореактивный двигатель, который обеспечивает им крейсерскую скорость до 550–600 км/ч, а на финальном участке полета при пикировании на цель – до 700 км/ч! При этом беспилотные летательные аппараты поднялись на высоту почти в 5 км, став более заметными на радарах, однако вне досягаемости мобильных групп ПВО ВСУ, которые начали переводить в обычную штурмовую пехоту.

По некоторым данным, в ходе комбинированного удара 25 мая использовалось одновременно порядка 250 БПЛА, включая модернизированные «Герани» и более компактные дроны «Гербера» как ложные цели. Также по предприятию «Антонов» было выпущено не менее 14 тактических баллистических ракет «Искандер», которые смогли пробить зенитный купол американских ЗРК Patriot. Это стало возможным во многом потому, что российские ракеты получили специальные радиолокационные ловушки, отстреливаемые во время атаки.

В целом эффективность наших комбинированных ударов заметно возросла, а наращивание объемов производства «Гераней» дает основание рассчитывать на увеличение их частоты. Давно ходят слухи про модернизированную и выросшую в размерах «Герань-3» весом в тонну и с боевой частью в 300 кг, что приближает ее ударный потенциал к крылатой ракете.

Вот только даже полное уничтожение предприятия «Антонов» не сможет подорвать возможностей ВСУ наносить ответные удары. На Украине пошли по пути децентрализации производства, разнеся сборку БПЛА из готовых комплектов по десяткам и даже сотням полукустарных мастерских. Взамен выявленной и уничтоженной одной в других местах могут открыться две другие.

При этом Киев последовательно ведет работу над созданием собственных баллистических ракет средней дальности типа «Гром-2», которые смогут бить по российским тылам. К слову, противокорабельная ракета «Нептун», которую разработчики научили атаковать наземные цели, уже имеет дальность не менее 1000 км, что позволяет ей долетать до Москвы. При этом на удары «украинскими» ракетами со стороны «западных партнеров» нет никаких ограничений.

С сожалением приходится констатировать, что СВО продолжает развиваться по негативному сценарию, поскольку никакой буферный пояс, если только он не будет шире 1000 км от российской границы, не сможет обеспечить национальной безопасности нашей страны от эскалации «войны городов» на истощение ресурсов.

Сергей Маржецкий