Сталин и вредители на заводе винтовок

3

Как Сталин реагировал на массовые аресты на заводах в 1937 году? Радостно подмахивал расстрельные списки из врождённой вредности характера? А может иные либеральные «историки» подают наше прошлое вверх ногами и шиворот-навыворот? Свидетелем одного такого случая стал будущий генерал от инженеров и Герой Социалистического труда.

Этот месяц мы с инженером Книгиным в Ижевске. Ходим на работу на завод Наркомата оборонной промышленности. Саша устроился по специальности, в лабораторию металлообработки. Я кропаю статейки в заводскую газету «Выстрел». На заводе назревает что-то совсем нехорошее. Нет-нет, да и задумаешься, а может не привирают про «самый ужасный год» в истории Советского Союза?

Ижевский завод огромный, ещё с революционных времён производит отличные охотничьи ружья. Здесь же родился первый Советский мотоцикл «Иж-1». Эпоха этих мотоциклов продлится без малого век.

Всего семь лет назад, в 1930 на заводе запустили станкостроительный цех. Да, впервые в этих краях стали не покупать сложные станки за рубежом, а изготавливать сами по заказам производств. В этом, 1937 году приятное событие - первая партия наших, ижевских станков уехала покупателям в Голландию. Как это не вяжется с образом отсталой страны, занятой только расстрелами и пропагандой!

Неожиданно оказалось, что с продукцией этого завода мы уже познакомились. Чкаловский самолёт, что вёз нас над Полюсом, в движке имеет коленчатый вал из особой стали. Разработка и производство как раз нашего завода.

Но главная продукция, конечно, не мотоциклы со станками. Завод делает винтовки, много, очень много винтовок. Каждый день даёт по полторы-две тысячи стволов. Можете представить?

Мы делаем первую снайперскую винтовку образца 1931 года. С прошлого года на сборку стала новейшая автоматическая винтовка Симонова. Но больше всего - легендарных трёхлинеек.

Инженер Книгин заглядывает через плечо и морщится когда я пишу эти строки. Ну вот не надо этого, сейчас начнутся шуточки либералов про винтовку девятнадцатого века, больше похожую на копьё, рассказы, что всё украли у бельгийца Нагана, хорошо хоть не у Хуго Шмайсера. Исправляюсь.

Во-первых, мосинка и в конце девятнадцатого века вышла отменным оружием. Во-вторых, она официально звалась конкурсной винтовкой, потому как к концу конкурса в неё собрали все лучшие решения из нескольких лучших проектов. И всё-таки, главная конструкция - наша.

Самое главное - к царской трёхлинейке нынешняя винтовка имеет довольно мало отношения. В конце двадцатых её шесть лет улучшала специально назначенная комиссия. Многие узлы просто переделали. Кстати, винтовка стала гораздо короче и больше походит на старый драгунский вариант трёхлинейки. Она даже в чертежах идёт как винтовка образца 1930 года.

Я в очередной раз зашёл в лабораторию металлообработки к Книгину. Вопреки обыкновению, в лаборатории гнетущая тишина. Инженеры смотрят мрачно и думают о чём-то своём. На заводе беда - наши винтовки ждёт армия, мы да Тула - главные поставщики на всю страну. А завод стоит вторую неделю, ни одной винтовки не поставлено. Доигрались.

Заведующий лабораторией - Володя Новиков, совсем молодой парень, нет ещё тридцати. Но уже опытный заводчанин, больше десяти лет трудится на Ижевском заводе. Успел отметиться и отличным изобретением - придумал новый способ нарезать стволы, который в несколько раз ускоряет работу.

Но сегодня не весел и он. Сосредоточенно вертит так и сяк новенькую винтовку, только из цеха. Вот же, по документам брак, а по всем измерениям вполне годное оружие. Как так?

Сгоряча рубить тоже нельзя. Особых приборов, чтобы проверить ствол изнутри, пока нет. Это не калибр протягивать, тут гораздо сложнее. Попробуй, изучи длинную трубку ствола через малюсенькое отверстие в семь с небольшим миллиметров! Недоглядишь - разорвёт винтовку в руках у солдата или патрон заклинит в самый неподходящий момент.

Потому на технический контроль ставили самых опытных рабочих. Многие всю жизнь на производстве, кончиками ушей винтовку чувствовали. Может и правда брак? Или приболели «перестрахеитом»?

Вдруг пошли массовые браковки, могли половину партии в негодные записать. Как такое понимать? Или вредители на заводе портят государственные винтовки или с контролёрами что-то не так. Завод встал, контролёры машут руками - устраняйте причину брака, хватит дефицитную оружейную сталь зря переводить!

И ведь что странно, военная приёмка винтовки брала без нареканий. От военпредов никаких сигналов о накативших лавиной проблемах не было. А вот свои же, заводские приёмщики завод убили о бетонную стенку. Того гляди, головы полетят.

Володя Новиков мрачно передёргивает плечами - Уже полетели. Доброхоты пошли доносы писать, спасая шкуры от наказания за негодную продукцию. Вместо поиска причин брака стали, как обычно, назначать виноватых.

Шутка ли, семнадцать человек арестовано. Тех, кто за качество боевой винтовки головой отвечал, от мастеров, до начальников цехов.

Скоро за конструкторов примутся. А кто на их место станет? Людей десятилетиями выращивали!

И такая чехарда не вчера началась. Производство то запустят, то опять контролёры душат. Два месяца хромаем мимо плана, какой-то тяни-толкай. То запустят завод, то опять в цехах тишина.

Говорят, дело дошло до товарища Сталина. Вчера вот в Кремль вызвали директора завода Быховского, а с ним десяток начальников, отвечающих за выпуск винтовок. Поехал и начальник заводского контроля Бухтеев (да, очень подходящая фамилия для контролёра). Поехали начальники цехов, делающих детали винтовки. Военпреда тоже обязали ехать. Что-то теперь будет?

Только сейчас обратил внимание на непрерывно трезвонящий в лаборатории телефон. Все начальники уехали, заведующий лабораторией - чуть ли не последний в заводоуправлении остался. Вот звонки и переводят сюда. Володя раздражённо постукивает карандашом по столу - а что я им скажу? Устал уже отвечать - ждём решение сверху.

Новиков схватил надоедливую чёрную трубку и явно намеревался сказать что-то резкое. Вдруг наш знакомый резко выпрямился и прямо побледнел на глазах. На заданный, видимо, вопрос назвал должность и фамилию и весь короткий разговор молчал. В конце, будто с трудом, выдавил что-то вроде военного «слушаюсь» и в трубке громко зазвучали короткие гудки отбоя.

Книгин потряс начальника за плечо - Володя, что стряслось? Это из Москвы? Что с винтовками? Новиков смотрел совершенно обалдело:

- Со мной сейчас, кажется... разговаривал товарищ Сталин. Побегу...

Он вдруг резко вышел из ступора, лихорадочно схватил какие-то бумаги и унёсся по этажу. Шутка что ли или нервы не выдерживают тягостного простоя завода? Раньше за ним такого не водилось.

Дело выяснилось уже к вечеру. Оказалось, на совещании в Кремле приёмка и производственники валили друг на друга. Одни обвиняли производство в массовом браке, другие кивали на излишнюю придирчивость проверяющих. Дошло чуть ли не до ругани.

Дело спас товарищ Сталин. Предложил рассудить по справедливости. Давайте, товарищи, возьмём самую худшую партию винтовок. Где половина винтовок негодные. И отдадим на проверку контролёрам в другой цех.

Директор смотрит в стол - так и они половину винтовок отпишут как вредительские. «Перестрахеит» очень заразен. Особенно, после двух десятков арестов.

А Сталин не спеша трубочку набивает. Ничего страшного, товарищ директор, пусть половину отпишут. Каждая винтовка с паспортом идёт. Вот и поглядим: одни и те же винтовки будет приёмка браковать или разные! Прямо тут и подождём доклада. Насчёт задержки не беспокойтесь, товарищи, по поводу Ижевского завода мы найдём что обсудить.

Сталин прямо с совещания потребовал соединить его с заводом и отдал распоряжения. Так что обалдевший взгляд Володи Новикова вовсе не был розыгрышем. Через час с небольшим готов доклад приёмки - заключение предыдущего контроля подтверждаем, больше половины стволов к стрельбе не пригодны.

Новиков засел сравнивать номера винтовок и на лице робко заиграла довольная улыбка. Чем дальше он двигался по таблицам, тем шире и шире. Наконец он вскочил, как сумасшедший горячо обнял нас и убежал в приёмную звонить в Москву.

Оказалось, другая приёмка забраковала совсем не те винтовки, что первая. Выходит, всё-таки, перегнули с бдительностью. Через много лет Новиков напишет про эти события так:

«Сталин дал нагоняй всем товарищам, которых вызвал к себе. Сказал, что если не будет восстановлено производство винтовок в течение недели, то будем привлекать вас к ответственности».

И ещё любопытный штрих. Сталин дал указание Берии немедленно снять все обвинения и выпустить арестованных начальников цехов и мастеров. А то знаем мы ваши штучки, маховик системы обратно крутится очень неохотно.

С запуском винтовки и перестройкой системы контроля справились меньше, чем за неделю. На самотёк дело пустить тоже нельзя, огрехи в производстве неизбежны и контроль за ними быть должен, контроль строжайший, но по делу. Через неделю винтовка вернулась в крупную серию, как вспоминал Новиков:

«Винтовка снова пошла нормально, её производство возобновилось, потому что с перестраховкой было покончено. Теперь зря браковать уже боялись. Между тем, винтовки и до этого в своей подавляющей массе были высококачественные. Брак через военпредов не прошел бы».

С завода вечером шли довольные, решилось нужное и хорошее дело. Книгин рассказывал по дороге, что это для нас его начальник - свойский парень Володя. Ему непростая и насыщенная судьба предстоит.

Будет он и директором родного Ижевского завода, и заместителем наркома в военные годы целой россыпью таких заводов командовать. Звание генерала от инженеров и Золотую Звёздочку Героя на грудь получит более чем заслуженно.

Вот Вам и страшный 1937-й год вместе со злодеем Сталиным. Все, вроде, службу исполняли, всё по закону. А не разберись вождь, осталась бы страна и без честных мастеров и без винтовок. Страшно заразная болячка «перестрахеит».