Российский Бандера

О Каминском  
В 1942 году, когда на участке фронта Орел было сравнительно спокойно, за линией фронта, занимаемой II-й бронетанковой армией, было создано русское самоуправление. В районе Локоть, который соответствовал по площади немецкой провинции (например Вюртембергу, Баварии), был назначен городским головой один человек, который без значительной немецкой помощи в короткое время создал в районе сравнительно нормальные условия жизни. Сельскохозяйственная жизнь в районе снова воскресла. Снабжение гражданского населения продовольствием протекало нормально, нормы в сельхозуправление сдавались, школы приступили к работе и при помощи русской полиции в районе была создана безопасность. Немцами было признано, что за все это они должны быть благодарны городскому голове района Каминскому, который своей силой воли и организационными способностями достиг всего вышеуказанного. 


Ручается за спокойствие
В то время о Каминском было известно, что ему около сорока лет, что он сын поляка из г. Познань и одной по национальности немки из г. Витебск, получил русское образование и считал себя за русского. По профессии инженер. Был арестован и сослан в Сибирь органами Г. П. У. Якобы за его антикоммунистическое мировоззрение. Позже получил амнистию и был отослан в Локоть в принудительный поселок. Так как немецкое военное управление было им довольно, подчинили ему еще соседние районы, в которых русское самоуправление еще не совсем было налажено. И в этих районах навел он порядок. Немцы заметили, что чем меньше они вмешивались в дела в его районах, тем лучше был порядок. Также и Каминский просил, чтобы ему дали только главные инструкции по работе и при проведении их в практической жизни дали бы ему как можно больше свободы. Он обещал исполнить все желания немцев, создать порядок и безопасность в подчиненных ему районах. Немцы договорились с Каминским и ему была передана полная власть в районах. Все немецкие военные власти, штабы, полиция, и т. д. были выведены из района его управления и только один маленький немецкий штаб связи был оставлен с Каминским. Таким образом, в тылу II-й бронетанковой армии создалась своеобразная, наполовину автономная русская территория, в которой Каминский, как маленький монарх, управлял. Торговля, сельское хозяйство расцвели. Школьная жизнь и юридическая жизнь начали работу. Был создан театр с собственным балетом. Немецкой оккупации в Локоте почти не чувствовалось. Каминский создал свои «вооруженные» силы, состоявшие из трех полков, и назвал их Р. О. Н. А. (Русская освоб. нац. армия). Вооружены они были советским трофейным оружием, имели даже несколько своих танков. При помощи полков в его районе не было партизан, а если они появлялись, то без боя переходили на его сторону. Он боролся с советским режимом и с коммунизмом и не интересовался политическим прошлым людей. Он искал себе людей, которых мог бы он использовать. Если же он выявлял активного коммуниста, то сразу же его расстреливал. Его люди были ему преданы, он завоевал их доверие, люди видели организационные способности в управлении и в его военном командовании.  Он называл себя «командиром бригады» и командовал своими тремя полками с изумительным спокойствием и умением, несмотря на то, что он даже не был лейтенантом. В обращении со своими частями, со «своим» гражданским населением и с врагами он был типичным русским — бесконечно великодушен и бесконечно жесток. 


Химлер допустил
Каминский и его район самоуправления привлекали все больше и больше внимания немецкого управления. В рядах II-й бронетанковой армии создалось ненадежное положение, т. к. в районах соседних военных частей вооруженных сил, на среднем участке фронта, было резким вмешательством Химлера прекращено начавшееся власовское движение. Несмотря на то, что Химлер не имел никакого права распоряжаться в районах армий, он в целях предосторожности в деле с Каминским назначил в немецкий штаб связи Каминского прикомандированного к бронетанковой А. ОК. 2 (имеется в виду die Armee Oberkommando-2 — главное командование (штаб) 2-й (бронетанковой) армии.) по-русски говорящего SS-овского офицера. Но к Каминскому не могли ни в чем придраться. Он не проводил национально-русской политики. Он и к тому же не знал о ликвидации первой власовской попытки. И поэтому он сконцентрировал главное внимание на себе лично. Он объявил себя «верным послушником немцев», преследуя цель «освобождения русского народа от большевизма». Этими словами немцы остались довольны и в этом же духе было об этом доложено Химлеру, который это допустил. Главнокомандующий II-й бронетанковой армией был горд делом Каминского, он думал даже в «большой» политике сделать крупный шаг вперед и спросил Каминского, не имеет ли он интереса по образцу Локоть перестроить всю Россию. Каминский сказал, что это задание слишком велико для него, но он подумает об этом. С этих пор у него была какая-то мания величия. После этого случая он создал сразу же политическую партию.  В сентябре 1943-го средний участок Восточного фронта отошел назад и вместе с этим район Локоть был также очищен.  Каминскому разрешили с его полками, районным управлением, членами семьи и со всеми, кто хотел эвакуироваться, переехать в другой район с тем, чтобы при новой немецкой офензиве вернуться снова в Локоть. Новым районом, куда Каминский переселился, был Лепель, район находился полностью в руках хорошо организованных партизан. Город Лепель был окружен с юга, запада и севера и только единственная дорога на Витебск была свободна для передвижения колонн и то под сильным конвоем. Немецкая комендатура в г. Лепель считала каждый день возможность падения города, находящегося в 200 километрах за линией фронта. Каминский должен был этот район и единственную дорогу для отступления завоевать для III-й бронетанковой армии и в Лепеле создать районное самоуправление. Частично по железной дороге, частично на подводах переселился Каминский с полками, гражданским населением, театром и балетом, всего вместе 30 000 человек, и с немецким штабом связи в Лепель. Но с партизанами даже и он не справился.  Несколько недель спустя после переселения Каминского в Лепель было из достоверных источников доложено в штаб III-й бронетанковой армии, что военные части Каминского во многих предмостных укреплениях около Лепеля вошли в связь с партизанами и хотят действовать с ними совместно. Армия, видя, что пути их отступления в опасности, подала жалобу на «Каминского и его сброд». Одновременно были затребованы резервы для очищения района Лепель от советов.  Когда пришла радиотелеграмма от Каминского с просьбой прислать ему в Лепель шторьх, решили, что он себя хочет доставить в безопасность, и которых ему послали.      

Восстановил порядок
Каминский же полетел к своим предмостным укреплениям. Совершенно один явился он в штаб одного бунтующего полка, схватил за горло командира полка и через несколько мгновений последний лежал задушенным на полу. Большинство офицеров высказали же ему свою преданность и признались, что они сами были выбиты из толку неправдивыми сведениями о том, что Каминский перешел на сторону партизан. Несколько других офицеров он приказал выпороть, и сам полетел дальше. Через несколько часов он опять прочно держал свои полки в руках. Вечером он сообщил озабоченной армии о восстановленном положении. После этого случая он пользовался еще большим доверием среди своих людей. В Лепеле развилась аналогичная жизнь, как в свое время в Локоте. Начались представления в театре, и публика всегда буйно приветствовала Каминского с его женой. После того, когда партизаны увидели, что с полками Каминского ничего не поделать, стали писать ему письма, играя на его национальных чувствах, обещая в случае его перехода на их сторону высокие награды в Красной Армии и указывали на безнадежное положение немцев. К.

ответил им также очень вежливо, послал им программу своей партии и требовал их перехода на их сторону. Но в районе Лепель этот метод ему не удался.


Весной 1944-го ударная бригада К., как ее стали называть, принимала участие в крупной военной операции против партизанских бригад в районе Минск — Лепель. В то время когда немецкие военные части с большим трудом продвигались вперед из-за незнания, тяжелой местности и упорного сопротивления партизан, части К. отличались большим успехом. После этого хотели вообще бригаду К. пустить на постоянную борьбу с партизанами. Но т. к. К. не хотел оставить своего гражданского населения в районе Лепель без защиты, то население эвакуировали в Детлово — на бывшую польскую территорию между Варшавой и Минском. Где появлялся К., там действительно на время исчезали партизаны. К. был награжден немецким железным крестом первого разряда. Химлер призвал К. к себе и принял его части в состав WAFFEN SS как самостоятельную дивизию. Сам Каминский был произведен в генералы войск SS как SS-BRIGADEFUEHRER. Дела К. рассматривались как только военные, ничего не имеющие общего с политикой. Эвакуированные в Детлово должны были скоро и это место покинуть. К. потребовал от немцев, чтобы его людей эвакуировали в более безопасное место, где бы они могли постоянно остаться. Кому-то пришла в голову идея перебросить его население в Венгрию, а его дивизию в тыл на отдых. Из переброски в Венгрию ничего не вышло. В это время вспыхнуло в Варшаве восстание польского освободительного движения «А. К.». Дивизия К. не пошла на отдых, а была послана в Варшаву на подавление восстания. На улицах Варшавы шли ожесточенные бои. Неопытный в уличных боях и не привыкший к тяжелому оружию К. был во время боя ранен. Варшава была для К. и его людей первым соприкосновением между ними и западным комфортом и богатствами западного мира. Здесь была добыча, которой они в бедных городах и селах России никогда не видели. Думали — Варшава так и так погибнет в огне. Начались грабежи. Людей К. охватило какое-то опьянение, которое, чем был ожесточенней бой, становилось все сильнее и сильнее.  Всего лишь в нескольких километрах восточнее Варшавы стояли клинья советских танковых частей Красной Армии. Поэтому немецкое командование было заинтересовано как можно скорее закончить бои в Варшаве. Предчувствовали, что переговоры с польскими повстанцами были возможны. Поляки не отклонились в переговорах.  Во время одного посещения К. в Берлине было поставлено ему в упрек, что его люди в Варшаве вели себя возмутительно — грабили, насиловали и т. д. К. тоже возмутился, заявил, что он не понимает немецкой точки зрения, что он и его люди в течение нескольких лет в боях за Германию потеряли все и теперь нельзя еще ничего допустить по отношению к предателям полякам?  

Как грабитель расстрелян
Спустя несколько дней было известно, что К. погиб от пули польских партизан. Появилось недоверие, т. к. время и место его убийства не совпадали. Но позже выяснилась правда из бумаг «секретное дело командования» и многие лица узнали правду. Поведение частей К. угрожало переговорам с польскими повстанцами. К. вернулся в Варшаву, ему было предъявлено требование, он его отклонил, т. к. надеялся на большую помощь со стороны Химлера, он отказался выступить против своих офицеров, которые, несмотря на запрет о грабеже, грабили. Непослушание К. все больше и больше не нравилось немцам и после того, когда якобы целый грузовик с драгоценностями и ценными вещами, предназначенный для К. личной шкатулки, был конфискован, он был отдан под военно-полевой суд и расстрелян. Его частям не рисковали сообщить приговор и приведение его в действительность. Только лишь спустя несколько месяцев, когда действительность была уже везде известна также и в частях К., и в других русских формированиях, была сообщена правда. Спокойствие частей К. и других власовских формирований, с каким они приняли это известие, показало, что все же была здесь доля правды в поведении К., и из слов его офицеров было видно, что они последнее время потрясены его поведением.  Из случая с К. можно сделать несколько хороших выводов: это не было ни русское, ни политическое дело. К. и его люди были русские батраки на службе у немцев, которые пользовались известными привилегиями. С точки зрения немецких восточных политиков, было это дело политически безопасно. Люди К. сражались из личного послушания к К., который сумел завоевать их симпатии к себе. К. сражался из честолюбия, может быть, из-за ненависти к советскому режиму и известной симпатии к немцам. Ему нравилась роль, в которую он впал, быть всемогущим, руководителем, главнокомандующим в им же созданной армии, которая имела все новые и новые военные успехи. Но внутреннее состояние его частей сильно покачнулось с момента отступления из родного края Локоть.  Так как в частях К. отсутствовало всякое политическое мышление, то стало проявляться чисто «батрацко-крестьянское» понятие.  Опыт с К. стал рассматриваться высшими немецкими кругами как пример, что русских людей нельзя брать на постоянную службу и смотреть на них как на людей бесполитичных, защищающих чужие интересы, даже в начале если и кажется, что они многообещающие и подходящие во многих политических случаях проводящейся в то время политики. Когда К. стал известен за пределами своего владения, русская масса, находившаяся в то время под немцами, стала относиться к нему отрицательно. В особенности со стороны Власова и его сторонников описывался К. как прототип «немецкого батрака», который предал русское политическое и национальное дело за дешевую, незначительную привилегию — самоуправление, за собственные военные части, стал безвольным немецким орудием немецкой русско-враждебной политики. 
Публикуемый  документ германский историк Себастиан Штоппер нашел в Федеральном архиве во Фрайбурге в фонде Свена Штеенберга (BA-MA, MSg 149/35, Bl. 19–26) — автора хорошо известной книги о генерале Власове, неоднократно переводившейся на русский язык.  Автор документа - Артур Доллердт/Artur Doellerdt (псевдоним Свен Штеенберг).  Выходец из Прибалтики. В 1942 году офицер абвера в Орджоникидзеграде на Брянщине, где размещался пункт немецкой военной разведки. Доллердт хорошо знал русский язык и часто выступал в роли переводчика. Абверовцы, базировавшиеся в Орджоникидзеграде, тесно контактировали с администрацией Локотской республики. В дальнейшем после оставления немцами в 1943 году Локтя и Орджоникидзеграда Доллердт был каким-то образом связан с генералом Власовым, возможно, являясь одним из представителей абвера в штабе РОА. После войны жил в южной Германии и занимался торговлей. Западногерманская тайная полиция имела намерение его рекрутировать, но Доллерт отказался: «Не в мирное время. Если начнется война — сразу». Он активно участвовал в деятельности антикоммунистических организаций и выступил в различных мероприятиях как оратор. При этом он любил использовать псевдонимы. На пресс-конференции «Национально-Трудового Союза» (НТС) во Франкфурте его представляли, например, как «господина Хансена». Наконец он решился на то, что его новым именем станет имя «Свен Штеенберг», так как его родословное древо имело связи с семьей Унгерн-Штернбергов.  Документ написан Доллердтом на русском языке от руки. Но когда именно, точно установить невозможно. Несомненно, это произошло не ранее конца 1944 года, после гибели Каминского, о котором упоминается. Не исключено, что материал предназначался для Власова и штаба РОА, в 1-ю дивизию которой влились остатки каминцев. Впрочем, нельзя исключать, что текст готовился уже после войны для одного из русскоязычных эмигрантских изданий или для Института исследований СССР в Мюнхене.  Доллердт был человеком весьма информированным и вполне объективно оценивал сильные и слабые стороны Локотской республики, Русской освободительной народной армии (РОНА) и ее главнокомандующего. Доллердт также считал отказ Гитлера от политического сотрудничества с русскими антикоммунистическими силами на ранней стадии войны одной из главных причин поражения Германии.  Документ публикуется без сокращений.