Интервью с политическим деятелем Олегом Шеиным

Редакция Вписки в Форбс подготовила большое интервью с политическим деятелем Олегом Шеиным, депутатом Государственной думы III, IV, V, VI и VII созывов, депутатом Астраханской областной думы 2011—2016 годов. С 2021 года он также возглавляет фракцию партии "Справедливая Россия" в думе Астраханской области. Автор ряда книг по истории.

🔹Современная российская молодёжь - какая она: миролюбивая и стремится к высоким целям гуманизма или как в сериале "Слово пацана"?

🔹Какие плюсы от того, что жизнь переместилась в интернет пространство?

🔹В чём причины демографической ямы России и как обстоят дела с демографией в других странах?

🔹Какие основные препятствия к созданию семей и рождению детей существуют сегодня в России?

✔️ Предлагаем вашему вниманию ответы на эти и другие вопросы в новом интервью Вписки.

Вписка в Форбс (В.Ф.): Представители старших поколений часто осуждают молодёжь, считая, что сегодняшние 20-летние «живут неправильно, не тем заняты». Как вы считаете, современные российские молодые люди имеют верную траекторию движения?

Олег Шеин (О.Ш.): Ещё древние греки заметили, что с точки зрения старшего поколения, каждое молодое – всё хуже и хуже… Однако мы видим, что прогресс неумолим и со сменой поколений приходит новое и, в основном, положительное и позитивное. Нашей страны это, безусловно, тоже касается. Понятно, что молодёжь и более старшее поколение - они неоднородны. Поэтому говорить про них «в целом» нельзя, но есть общие вещи, которые фиксируются социологией и статистикой.

В.Ф.: Приведите примеры таких статистических данных. 

О.Ш.: Во-первых, молодёжь менее агрессивна и менее конфликтна, если сравнивать, как реагируют молодые люди на вызовы сегодня, с тем, как это делало старшее поколение. Возьмем данные Федеральной службы исполнения наказания, которые демонстрируют, что за последние 15 лет число заключенных, возрастом до 25 лет, находящихся в местах лишения свободы, сократилось вчетверо. Число несовершеннолетних, находящихся в колониях, в сравнении с «золотым» 1980-м годом, сократилось в 50 раз. Это четко показывает, что современная молодежь не склонна решать какие-либо конфликты, проблемы через насилие. 

Есть интересные опросы, которые касаются потребления наркотиков. Среди людей 50+ хотя бы раз в жизни наркотики пробовали 25%, от 40 до 50 лет, чья молодость пришлась на 90-е годы, этот показатель уже 30%. А дальше пошло снижение. И среди сегодняшней молодежи, доля тех, кто хотя бы раз в жизни употреблял любые наркотики лишь 12%. Безусловно, проблема наркомании есть, но ее масштабы кратно сократились. Это касается и объёмов потребления спиртных напитков (12 литров водки на человека в 1990 году и пять литров сейчас), уменьшаются также и продажи сигарет в стране. 

В.Ф.: Только ли дело в уровне преступности и потребления запрещенных веществ?  

О.Ш.: Дело в ценностях. Примечательны опросы, которые проводятся Российской академией наук. Людей просили назвать пять главных ценностей. И во всех возрастных категориях встречались «права человека», «свободы», «справедливость». Но среди молодых людей эти ценности как главные разделяют 80-85%.

В.Ф.: Что в своём поведении молодым людям стоило бы поменять, а что из их привычек следовало бы взять на вооружение старшим поколениям?

О.Ш.: Привычки это рутина - то, что закладывается внешней средой. Важнее понять, какие ценности есть у разных поколений. Человечество по-прежнему демонстрирует высокую степень жестокости. Но такие вещи, как «не убей», «не укради», «не обмани» (даже если начальник приказал), являются культурным фундаментом. Эти вещи не всегда связаны с поколениями, они связаны с тем, как меняется внешняя ценностная среда. И уменьшение насилия в обществе - это не только российская, но общепланетарная тенденция, связанная с развитием цивилизации. 

Чем традиционнее общество – тем выше уровень насилия. Традиции – это старина, а старина – это слабая экономика, ограниченность ресурсов и ожесточенная борьба за них. Больше всего убийств в расчете на душу населения сейчас в племенах, живущих в джунглях Амазонки или в горах Папуа Новая Гвинея. В современной России количество убийств в 5-6 раз меньше, чем было в Российской империи.

Но этот процесс нелинейный, может быть и отброс назад. Пример: гитлеровская Германия, где народ «сошел с ума» на почве национального величия. Успех гитлеризма стал не продуктом привычек, а результатом культурных изменений, накапливавшихся ранее и породивших монстра, жертвами которого стали 50 миллионов человек.

В.Ф.: Что стало предпосылками возникновения фашизма в Германии 20-х годов прошлого века?

О.Ш.: В основе того, что произошло в Германии, как ни странно, философская школа немецкого романтизма XIX века. Она разрослась до того, что немцы решили, что у них «особый путь» sonderweg, что они имеют культурное превосходство над другими народами и только враги мешают становлению страны.

Катализатором послужило жесткое послевкусие Первой мировой войны. Вовсе не случайно более высокая доля нацистов была среди беженцев и немцев, оказавшихся на правах нацменьшинств в Польше и Чехословакии. Они испытывали стойкое ощущение, что стали людьми второго сорта и нашли в Гитлере лидера, который «восстановит справедливость».

Безусловно, 1920-30 годы везде были периодом диктатур. Нашей стране повезло, что у нас победили большевики. Потому, что в противном случае у нас была бы своя версия фашизма. И не случайно значительная часть белых иммигрантов – ильины, шмелевы, красновы - приветствовали Гитлера и Муссолини. Их устраивало подавление оппозиции, жесткий порядок, фюрер-лидер. Да и организованным убийством евреев первыми отличились во время погромов наши черносотенцы. Повторю: Россия избежала фашистского сценария, исключительно благодаря победе интернационалистов во время Гражданской войны.

В.Ф.: Нашумевший сериал «Слово пацана» - это сериал для кого? Актуальна ли тема уличных разборок и силовых методов решения вопросов для современных молодых людей?

О.Ш.: Честно скажу, что сериал я не смотрел, но, конечно, слышал о нём. Я не уверен, что гангстерские российские сюжеты интересны молодёжи. Классический российский сериал – он ведь про полицию и бандитов. И видя, насколько год от года сокращается телевизионная аудитория, можно судить о том, что бандитские сюжеты интересны для людей постарше. Отмечу, что и через медийную сетку, и через особенности речей основных начальников, и через политические ток шоу российскую публику десятилетиями приручают к обыденности тюремного и блатного жанра.

Обыденное ведь нормально. Плохо, но нормально. Такая типа жизнь. А культура, миролюбие, толерантность превращаются, таким образом, в причуду, враждебную обществу и разрушающую его иммунитет в агрессивном мире.

В.Ф.: Российское телевидение – что оно дает сегодня молодежи?

О.Ш.: Телевидение не смотрю уже около 20 лет, но общие представления о том, что там происходит имею. Классика жанра – политические, социальные ток-шоу и всевозможные сериалы – это все история склок, нежелательности компромисса и обыденности жестокости. Я не сторонник конспирологии, но убежден, что так происходит неслучайно. 

Одной из задач вертикали власти является создание разрозненного, атомизированного, несолидарного общества. Если в обществе люди не ищут точки соприкосновения, слово «политкорректность» становится ругательным, всё это негативно отражается на умах молодежи. Показательны истории с насилием – буллинг и шутинг – в школах. Я выше говорил, что молодежь отличается незлобивостью, но ведь процесс неоднороден.

По числу убийств в школах мы кратно превосходим европейские страны и находимся где-то на уровне Бразилии. Это означает, что вслед за миролюбивым поколением молодежи может появиться поколение, для которого насилие будет частью вшитой культуры. И эта «борьба за умы» происходит сегодня. Это вопрос того, какое будущее нас ждет. 

По сути, сейчас идет борьба между гуманистическими ценностями, которые в значительной степени разделяет молодежь, и ценностями «человек человеку волк», при которых можно легко управлять страной без каких-либо солидарных протестов. Это вопрос очень серьезного культурного выбора, который будет лежать в основе и политического выбора тоже.

В.Ф.: Конфликт поколений уже много лет вращается вокруг онлайн пространства. Основная претензия старших связана с тем, что «молодёжь зависима от интернета». В чём могут быть плюсы и минусы виртуализации жизни?

О.Ш.: Мы сами все давно сидим в интернете. Это невероятное расширение горизонтов, немыслимое ранее самыми смелыми фантастами. Весь мир перед тобой, ты можешь получить любые знания, учить любой язык, познавать тонкости автомеханики и ремонта электрики, погружаться в историю и культуру, читать любую книгу, находить людей в любой точке мира. 

В Советском Союзе боролись с влиянием улицы - это было главным в воспитательной программе при СССР. Все - нет больше влияния улицы. По крайней мере, в прежнем виде. И оно не вернется. Как бы ни ругали детей за погруженность в игры и развлекательные программы, это лучше, чем уличные банды и наркотики. 

В.Ф.: А умеют ли люди пользоваться этими возможностями интернета? 

О.Ш.: Чтобы этот «новый мир» действительно открывал горизонты, требуется иная образовательная система, чем мы имеем. В советской школе нас учили запоминать и понимать причинно-следственные связи. Сегодня знания доступны и если что-то забыл, всегда можно «глянуть». Ключевым уже является не запоминание, а поиск аутентичной информации. И главное, чему должна учить образовательная среда – это отсекать разумное от ложного, сопоставлять, формировать критическое мышление. Эти цели противоречат интересам государственных мужей манипулировать обществом. Но достижение этих целей создает качественно новое общество, способное думать, развиваться и развивать страну и планету.

Вторая вещь, которую должна давать школа – это умение коммуникации. Например, европейские школы дают ребенку навыки работы в коллективе, солидарной работы по поиску информации, достижению компромиссов, умению убеждать и находить тем самым лучшие решения. 

Наше образование не соответствует целям современного мира, но зато отвечает политическим задачам, поставленным состоятельной верхушкой.

В.Ф.: По вашему мнению, в чём причины демографической ямы России последних лет? Как обстоят дела с демографией в других странах?

О.Ш.: Мы живем в условиях демографического перехода. Это большой планетарный вызов, связанный с урбанизацией и капитализмом. Условно, в XVIII веке при высокой рождаемости была и высокая младенческая смертность. У Петра Первого из 11-ти детей выжили трое. Поэтому рожали «про запас», чтобы хоть кто-то выжил. Кроме того, экстенсивное освоение земли - вырубка лесов под пашню, заселение степей, пустынь и тайги - требовали много рабочих рук.

Шло время. Развивалась медицина, люди научились бороться с эпидемиями. Появились водопроводы. Новые технологии подняли урожаи и улучшили качество питания. Смертность начала резко снижаться, а привычка иметь много детей сохранялась. Так возник демографический бум. В Европе и у нас он прошел сто лет назад, в Азии совсем недавно, а в Африке еще продолжается.

Но затем люди поняли, что дети, скорее всего, выживут все, полностью зависеть финансово от них родителям не придётся, так почему бы не пожить «для себя»? Кроме того, современное производство требует совсем другого образования. Чтобы стать специалистом, надо учиться 16-18 лет. Соответственно, и возраст создания семьи откладывается. 

На этом фоне произошло сокращение рождаемости. В начале в Западной Европе и США, потом в СССР, затем в Азии, сейчас этот процесс начинается в Африке. Опасность этой волны в том, что рождаемость падает ниже простого воспроизводства. То есть на одну женщину приходится менее двух детей. И тогда впереди вымирание человечества.

Самая низкая рождаемость сегодня не в Европе, а в Азии. Это Китай, Южная Корея (где 0,7 ребенка на женщину), Тайвань, Таиланд, Вьетнам. В Индии меньше двух детей приходится на одну женщину, в Иране 1,7, в Арабских Эмиратах – 1,3. В России, для примера, коэффициент рождаемости в этом году составляет 1,4. 

В.Ф.: Как смягчить удар от этого демографического перехода?

О.Ш.: Самое простое – это приток внешней эмиграции. Но это сложный инструмент, и далеко не у всех получается им владеть. Например, во Франции серьезнейшие проблемы с детьми и внуками эмигрантов. Они французы, там родились, но живут как люди второго сорта. В итоге формируется серьезный протест со всеми вытекающими последствиями в виде организации преступных сообществ, распространения экстремистских и ультрарелигиозных взглядов.

В.Ф.: Можно ли поддерживать свою рождаемость на более высоком уровне?

О.Ш.: Это путь сложнее, чем расширять иммиграцию. Он не достигнут ни одной страной, но наиболее преуспели в этом северные европейцы: французы (коэффициент рождаемости 1,7), ирландцы, скандинавы. Этот высокий коэффициент обеспечивается именно коренным населением. В его основе социальная стабильность, государственная поддержка семей с детьми и толерантность общества к женщинам.

Например, во Франции каждый третий ребенок рождается вне брака и за это женщину никто не осудит. А вот в Японии, Южной Корее, Испании, Италии внебрачные дети осуждаемы. В итоге возникает сюжет, когда детей нет вообще. Никаких. Старая «традиционная» мораль добивает эти страны и вычеркивает народы. В Китае к концу столетия, если не раньше, из 1,5 миллиардов людей останется 800 миллионов, в основной массе старики. 

В.Ф.: Какие основные препятствия к созданию семей и рождению детей существуют сегодня в России? Почему молодёжь откладывает/отказывается от этих социальных ролей?

О.Ш.: Есть опросы ВЦИОМ. По ним, 40% российских женщин воздерживаются от рождения ребенка из-за бедности. Россия – бедная страна – это неоспоримо. Более того, сейчас в стране сокращаются реальные доходы. А рождение ребенка всегда означает снижение уровня жизни. Да, есть госпрограммы и ниже прожиточного минимума семьи с детьми получать не будут. Но что такое прожиточный минимум? 15 тысяч рублей? Очевидно, что этой поддержки не достаточно. 

Далее, 38% женщин говорят о том, что принять решение о рождении ребенка могут из-за политической нестабильности в стране. Казалось бы, куда стабильнее: власти не меняются, все знают, кто и дальше будет управлять. Но никто не знает, что это несменяемое руководство выкинет в следующий раз. Можно вспомнить антипенсионную реформу.

Россияне испытывают очевидную неуверенность в своем будущем. 75-80% жителей страны считают, что от них не зависит будущее России, не зависит принятие основных решений. 70% людей, даже при доверии первому лицу, не доверяют госаппарату. Такое положение дел, конечно же, не располагает к рождению детей.

В.Ф.: Что нас ждет, если коэффициент рождаемости сохранится на нынешнем уровне, в 1,4?

О.Ш.: Через две смены поколений – это 2060-70 годы – в России будут жить 90 миллионов человек, из которых больше половины будут пенсионеры. Такая страна будет лишена не только будущего, но и настоящего. Будущим поколениям крайне трудно будет обеспечить какой-либо научный или технологический рывок.

В.Ф.: Принятые недавно шаги, например, по отказу от проведения абортов в частных клиниках страны, действенная мера? Теперь ждём резкого увеличения рождаемости?  

О.Ш.: Нет, конечно. В качестве иллюстрации здесь можно привести опыт Польши. Это религиозная консервативная страна с хорошими социальными программами, где уже 30 лет запрещены аборты. В итоге за это время рождаемость там скатилась более чем на треть. И сегодня Польша занимает 27 место из 29 в Европе по уровню рождаемости. Хуже, чем у поляков, только в Литве и Испании. В основе этой катастрофы – вторжение государства в то, как молодежь видит культуру семьи. 

В.Ф.: Как можно изменить ситуацию без таких радикальных мер?

О.Ш.: Мы имеем свой хороший опыт поддержки рождаемости без всякого запрета абортов и прочего патриархального мракобесия. Я говорю об острове Сахалин. Там живут в основном горожане, почти все населения русские, но коэффициент рождаемости на Сахалине выше, чем во всех республиках Северного Кавказа, кроме Чечни. В основе такого достижения очень серьезные социальные программы, с серьезными финансовыми вложениями. Именно этой дорогой нам надо идти.

Страна это люди. И если мы ставим задачу сохранения страны, то главное – это сделать всё, чтобы людям было в России комфортно, чтобы они чувствовали себя уверенно, имели твердую финансовую почву под ногами и понимание, что именно от них зависит будущее нашей страны.