Польские людоеды в Кремле

На модерации Отложенный

В истории России много трагических и страшных страниц. Одна из них — Смутное время. Иноземцы, пытавшиеся занять русский трон, разбойники, которые, пользуясь безвластием, чинили свои темные дела, — это лишь часть того, что пришлось пережить тогда России. Но даже это несравнимо с той жуткой картиной, которая предстала перед глазами ополченцев, когда они наконец выгнали поляков из Кремля.

КРЕМЛЕВСКИЙ КАННИБАЛИЗМ

В конце лета 1612 года Второе народное ополчение подошло к Москве, и вскоре город был освобожден от польских захватчиков. Однако часть интервентов засела в Кремле и Китай-городе. Они ждали своего короля. Ополченцы предлагали им покинуть Кремль и вернуться на родину, но узурпаторы только насмешничали в ответ. Их дворянская гордость не позволяла им сдаться, как они выражались, скопищу мужиков, торгашей и попов. Солдат, подчинявшихся Трубецкому, они «отправляли» к сохе, воинов Пожарского — в церковь, а Минина называли мясником.

И это несмотря на то, что они оказались в полной блокаде: продовольствие получить было неоткуда. Бывало, что небольшой обоз прорывался к ним, но это не могло решить проблему в целом. Начинался настоящий голод. Осенью гетман Ян Ходкевич подогнал полякам большой обоз, нагруженный продуктами, одеждой и оружием, но ополченцы не дали ему подойти к Москве. Три дня шел кровопролитный бой, и в конце концов Ходкевич вынужден был отступить. Засевшие в Кремле поляки провизию не получили.

Это было последней каплей: к тому времени закончились скудные запасы хлеба. Да и вся живность: кошки, собаки, крысы — все были съедены. Ели траву и коренья до тех пор, пока все не присыпало ранним снегом. Тогда кто-то придумал есть старинные греческие рукописи из архивов Кремля. Бесценные раритеты, по словам историка Казимира Валишевского, долго варили, чтобы добыть из пергаментов растительный клей, который на короткое время заглушал страшный голод.

Но вскоре не стало и рукописей. Осажденные начали сходить с ума. Позже один из них, пан Будзило, или, как его называли русские, Будила, рас-сказывал, что люди «грызли землю под собой, свои руки, ноги, тело». Смерть была бы для них избавлением, но они оставались живы, и страшный голод и лишения убивали в них все человеческое.

Так люди начали поедать людей. Вначале съедали мертвых. Разоряли могилы, вытаскивали из них останки и варили похлебку. За все время осады было съедено около 800 трупов. Запасливые ляхи солили человеческое мясо в бочках для себя и на продажу. Соленая голова, к примеру, стоила три злотых.

Описание людоедских запасов осажденных поляков, которые предстали взорам казаков, освободивших Китай-город и Кремль, дает келарь Троицко-Сергиевой лавры Авраамий Палицын: «И обретошя много тщанов (чанов. — Ред.) и наполов плоти человеческиа солены и под стропами (под стропилами, на чердаках. — Ред.) много трупу человеческого…»

Подтверждение всем этим сведениям историки находят и в «Пискаревском летописце»: «И после того на Москве в городе в осаде почал голод быть великой, и люди людей ели и собаки, и кошки, и всякое поганое…»

ПО РОДСТВЕННОМУ ПРАВУ

В конце концов мертвые тела тоже закончились, а голод не убывал.

Тогда в ход пошли живые. Первыми стали убивать и отправлять в котлы русских пленных. Но и это «мясо» вскоре закончилось. Пришлось есть своих. По воспоминаниям того же Будзилы, кто-то из гайдуков убил и съел свою мать, кто-то — сына, кто-то — двух сыновей. В течение только двух месяцев от 3-тысячного польского гарнизона осталась половина. Сильные убивали слабых, здоровые съедали больных.

Из-за мертвых тел вспыхивали ссоры, граничащие с безумием. Все нравственные категории, в том числе и представление о справедливости, исказились. Один из голодающих пожаловался полковнику, что солдаты из другой роты съели его родственника, а он считал, что эта добыча должна была принадлежать ему и его роте. Полковник побоялся стать судьей в этом деле, так как велик был риск, что обиженная сторона в отместку съест и его.

Такой страшный голод не мог не спровоцировать разные болезни. Но капитулировать поляки по-прежнему не собирались.

БЕССЛАВНЫЙ КОНЕЦ

В последние дни октября 1612 года Второе народное ополчение под предводительством Минина и Пожарского пошло на штурм Китай-города, в результате которого поляки сдались. Ког-да русские воины вошли на освобожденную территорию, даже они, видавшие ужасы войны, содрогнулись от омерзения. Повсюду стояли котлы, наполненные человечиной. Часть поляков успела скрыться в Кремле. Но через четыре дня осады сдались и они, заручившись обещаниями о пощаде.

Однако ж ляхам не повезло. Полк Струся забрали в плен казаки Трубецкого, полк Будзилы — воины Пожарского. Гнев казаков был силен, и они зарубили почти всех пленников. Солдаты Пожарского оказались более сдержанными и отправили пленных по российским тюрьмам. Однако, например, в Галиче поляки не добрались до тюрьмы — были перебиты местными жителями. И это неудивительно, ведь, как писал Валишевский, «войско и народ вступили в священную ограду Кремля… радость сменилась скорбью перед раздирающим душу зрелищем: в подвалах склады внушающей ужас провизии: омерзительное крошево, в котором воображение кое-кого из московитян рисовало себе части тела друга или родственника».

Так бесславно закончилась попытка иноземцев захватить Москву.