ГДЕ ТЫ СЕЙЧАС, ХРИСТИНА?...

Есть в фондах Государственного архива Калининградской области дела, названия которых звучат примерно так: «Предложения, жалобы и материалы по их рассмотрению, поступившие от граждан в таком-то году».
В одном из таких дел за 1989г. имеется письмо в обком партии из Казахстана от ветерана Великой Отечественной войны, участника Восточно-Прусской операции и штурма Кёнигсберга Германа Ивановича Тихова. К письму был приложен его рассказ «Христина», который он просил опубликовать в областной газете. Место действия в рассказе – Восточная Пруссия. Время действия – май 1945г.

Рассказ опубликован не был. Причина отказа в публикации была обозначена так: «В настоящее время в области практически не осталось польских семей, все они в первые послевоенные годы были переселены на территорию Польской Народной Республики».

Мы же сейчас предлагаем вашему вниманию этот неопубликованный рассказ ветерана. Просьба - не судить строго.

 «ХРИСТИНА»
(рассказ-воспоминание)

- Только что закончилась война нашей Великой Победой над фашизмом. Весна, май 1945 год!
Наш 100-й артиллерийский полк гвардейских минометов после 9 мая остановился, расположившись в лесу в 50-ти километрах западнее города Кёнигсберга. Я, гвардии сержант, исполняя должность за офицера связи полка, еду на «газике» со своим шофёром из Кёнигсберга в полк.

Видим - впереди по шоссе идет девушка. Догоняем, останавливаем машину рядом с ней. Я спрашиваю по-немецки:
- «Куда Вы идёте?»

Она отвечает:
- «Я иду домой в свою деревню».

Я посмотрел в своей планшетке на карту местности и населённых пунктов вокруг Кёнигсберга и нашёл название деревни, сказанное девушкой. Оказывается, что деревня находится всего в трёх километрах от места расположения нашего полка.

Я говорю тогда девушке:
- «До Вашей деревни еще шагать 40 километров, а мы едем как раз в ту же сторону. Садись, подвезём!»

Девушка смотрит на нас недоверчиво, видно, что боится. И робко отвечает:
- «Найн, найн!»

Тогда я, стараясь как можно доверчиво и дружелюбно, говорю ей:
- «Сегодня Вы не дойдете до деревни. Придётся ночевать где-то, а мы можем довезти Вас домой за два часа».
Девушка в нерешительности жмётся, но видно, что ей очень хочется домой, а ночевать где-то страшнее всего. И поколебавшись ещё немного, она согласилась ехать, сказав тихо:
-«Нун гут, гут».

Поехали. Дорогой я задаю ей вопросы. Девушка, понемногу осмелев, стала рассказывать, что училась в школе. Началась война. Перед тем, как советские танкисты освободили их деревню, была страшная бомбардировка. Жители деревни, спасаясь, разбегались и прятались. В это время она потеряла родителей и осталась одна.

Советская комендатура увезла ее в Кёнигсберг. И вот теперь её отпустили домой.
Проехав около часа, мы свернули на просёлочную дорогу. Я указал шофёру, как проехать к деревне, которую назвала девушка.

Подъезжаем. Показались разбросанные домики, от которых остались лишь жалкие развалины. Наша спутница вдруг радостно оживилась. Привстала в машине, машет руками, указывая на один из домиков, и радостно кричит:
- «Дас ист майн хауз! Майн хауз!».

Мы остановились. Девушка соскакивает и быстро бежит к одной хате без крыши с торчащей трубой, скрываясь за её стеной.
Я говорю шоферу: «Ваня, не отходи от машины, а я посмотрю, куда она делась».

Неспеша, осторожно подхожу к дому и, заглянув за стенку, вижу: стоит девушка перед разбитым окном, закрыв лицо руками и, как мне показалось, плачет. Подхожу ближе, вижу, что за разбитым окном стоит мужчина с засученными рукавами, с повязанной тряпицей на поясе.

Я удивился и насторожился, выхватив парабеллум, громко крикнул по-немецки:
- «Вер ист ди? Вас махен хир? (кто ты? что здесь делаешь?)

И вдруг мужчина отвечает по-русски:
- «Пани! Я поляк! А эта девушка моя дочка Христина!».

Тут девушка, вся в слезах, подбегает ко мне и восклицает:
- «Дас ист майн фатер! Майн фатер! (это мой отец, мой отец!)»
Я, оставаясь всё же настороже, строго спрашиваю мужчину:
- «Говоришь, что ты поляк, а она почему-то немка, дочка-то твоя?»

И вот что мне рассказал мужчина-поляк:
- «Пан, мы жили в Польше на границе с Пруссией, а 20 лет назад переехали жить в эту деревню. Здесь и родилась у нас дочка Христина. Она училась в немецкой школе и поэтому говорит по-немецки. Во время страшного боя при взятии советскими войсками деревни, мы потеряли дочку. И до сих пор не знали, жива ли наша Христина».

Тут поляк не выдержал и всплакнул от нахлынувших на него чувств. Немного успокоившись, продолжил свой рассказ:
- «В советской комендатуре, которая нас задержала, всё выяснили и меня отпустили разыскивать дочь. А моя жена сейчас находится недалеко от Кёнигсберга, её оставили работать в полевой кухне одной из советских воинских частей».

И тут для меня всё стало ясным, что произошло с этой несчастной польской семьей. Поляков освобождали от фашистов, отпуская домой. И вот сейчас мы привезли дочку к её отцу.
Я махнул Ване:
- «Подъезжай!»

Здесь же мы отметили радостное событие хорошим завтраком. Потом, попрощавшись с Христиной и её отцом, мы уехали в свой полк. А счастливый отец, представил я себе, привезёт дочку к её матери. И какая же у них будет трогательная, радостная и драгоценнейшая встреча?!»
Где ты сейчас, Христина? Как живешь?
—--------
Тихонов Герман Иванович,
ветеран, Восточно-Казахстанская область,
492016, г. Усть-Каменогорск.
—--------
 Из фондов Государственного архива Калининградской области:
ГАКО. Ф. П-1. Оп. 102. Д. 222.
Иллюстрация: Немецкие граждане, сорванные войной со своих мест, возвращаются домой. http://waralbum.ru/