Мифы об отсталости российской промышленности в годы Первой мировой войны

Удивительно, но факт: несмотря на тяжелейшие испытания мировой войны, промышленность Российской империи достигла высшей точки своего развития не в мирном 1913, а в военном 1916 году, накануне февральской революции.

Согласно советской статистике, объем производства за 3 военных года вырос на 21,5 %. Это высокие, почти довоенные темпы роста. Да к тому же за эти годы коренным образом изменилось и состояние российской промышленности: бурно развивалась тяжелая индустрия, создавались новые отрасли, значительно повысился технический уровень производства.

Особенно впечатляют успехи российской промышленности на фоне других воюющих стран, которые с самого начала войны переживали глубокий спад промышленного производства [1].

Несмотря на такие результаты, за последние 100 лет стала уже традиционной крайне критическая оценка состояния промышленности царского времени, в том числе и в годы Первой мировой войны. Начало легендам о слабости и отсталости России положили либералы еще до революции, потом эстафету подхватили большевики. В частности, утверждается, что промышленность Российской империи была ничтожной и не соответствовала статусу великой державы; что она не выдержала испытания войной, и спад стал неизбежным еще до революции; наконец, что промышленность не могла удовлетворять потребности фронта, и армия зависела от импорта.

В подтверждение этого приводятся как отдельные факты, свидетельствующие о неблагополучии в той или иной сфере, так и оценки современников – военных, политиков, предпринимателей, которые в то время занимали высокие посты и, зная ситуацию, были встревожены положением в экономике. Но ведь так было не только в России! Война невообразимых прежде масштабов предъявила громадные непредвиденные требования к промышленности всех ее участников без исключения.

Например, все знают о снарядном голоде летом 1915 года. Однако, между прочим,снарядный кризис 1915 года относится вовсе не к нашей стране, а к самому промышленно развитому государству Антанты. Этот кризис и начался, и закончился в Англии и в России примерно в одно и то же время.

Было бы безумно удивительно, если бы во время мировой войны все обстояло прекрасно и ничто не вызывало озабоченности. Безусловно, у России, как и у других воюющих стран, имелось немало проблем, и достаточно серьезных. Наверное, пока Наполеона не отправили на Эльбу, осведомленные люди того времени тоже тревожились о состоянии своих армий и о нехватке ресурсов для окончательной победы над врагом. Во время войны это совершенно естественно и даже правильно. Но век спустя, при всех бесспорных проблемах и трудностях военного времени, общая картина видится несколько иначе.

Как известно, все познается в сравнении. Накануне Первой мировой войны Российская империя делила с Германией третье место в мире по объему ВВП, была четвертой промышленной державой и бесспорным мировым лидером по темпам экономического роста. Надо подчеркнуть, что эти результаты были достигнуты буквально на глазах одного поколения – после отмены крепостного права наша страна начинала с крайне низких стартовых позиций.

Доля ведущих стран в мировом промышленном производстве в 1913 году, %

По оценке П. Байроха, выдающегося экономиста и историка, известного своими реконструкциями исторических показателей развития экономики, в 1913 году доля России в мировом промышленном производстве составляла 8,2% [2]. Другой часто вспоминаемый показатель доли России в мировом промышленном производстве – 5,3% в 1913 году – представляет собой одну из множества опечаток, которыми, к сожалению, грешит популярное издание Россия 1913 год. Статистико-документальный справочник , откуда эта цифра и пошла гулять по Рунету. На самом деле в старом сборнике еще Лиги наций, изданном в 1945 году, из которого взяты эти показатели, значится 5,5%, причем без Финляндии. При использовании же современных исходных данных по той же методике Лиги Наций получается 7,2% мирового производства в границах Российской империи на 1913 год, а это недалеко от оценки П. Байроха.

Конечно, четвертое место – это ниже, чем первое, второе и третье, зато выше, чем пятое и все остальные. В начале ХХ века в клуб великих держав входили 7, а то и 8 стран. Россия, которая со своими 7-8% мирового промышленного производства входила в четверку лидеров, по праву занимала в нем видное место. Особенно если помнить о сохраняющихся в течение длительного времени рекордных темпах роста российской промышленности.

Если в целом российское промышленное производство за 1914-1916 годы выросло на 21,5%, то объем производства машиностроения увеличился за эти три года в 4,76 раза, металлообработки в 3,01 раза, химической промышленности в 2,52 раза [3, с. 350, 366]. В 1915-1917 годах была проведена широкомасштабная модернизация промышленности, причем, в отличие от довоенного периода, основная часть оборудования выпускалась отечественными предприятиями.

Производство и импорт промышленного оборудования (млн. рублей в ценах 1913 года) [3, с. 364]

В 1916 году Россия импортировала 20 тыс. станков, но они составили менее одной трети (!) нового оборудования, которое в том году поступило на российские предприятия. Остальное оборудование произвели отечественные заводы. Стоимость оборудования частных заводов, занятых работой по металлу, удвоилась по сравнению с довоенным временем уже к началу 1916 года. В монографии «Экономическое положение России в годы Первой мировой войны» описывается, как заводы тысячами устанавливали новые станки. Производительность отдельных частных заводов выросла в десятки раз. Те из них, продукция которых измерялась сотнями тысяч, стали производить до десятков миллионов рублей. И это еще в начале 1916 года! «Конечно, эта «индустриализация», - пишет А.Л.Сидоров, - проводилась капиталистами с целью увеличения личной наживы и усиления производства орудий истребления и разрушения. Но она показывает, каким бурным темпом развертывалось производство, как усиливалась производственно-техническая база отдельных отраслей» [3, с. 363-368].

Разумеется, по-другому советский автор написать не мог. Но примечательно заветное для большевиков слово «индустриализация», которое он использовал для характеристики того, что происходило в российской промышленности во время мировой войны. Назвать это иначе было просто невозможно. Вот в этой массовой модернизации производства, в огромном количестве новеньких станков, поступивших на российские заводы во время войны, заключается секрет быстрого восстановления советской промышленности в 1920-е годы. Для этого не потребовалось строить ничего нового. Достаточно было, фигурально выражаясь, вставить в окна стекла и смазать не так давно установленное оборудование царского времени.

Критикуя развитие дореволюционной промышленности, советские авторы подчеркивают неравномерную динамику различных отраслей. Действительно, при колоссальном развитии наиболее передовых в техническом отношении и ключевых для обороны отраслей в ряде других, особенно не связанных с военными заказами, отмечался застой или даже сокращение производства. Это дало повод советским историкам писать о неустойчивом росте, который якобы исчерпал себя еще до революции из-за топливного, металлургического, транспортного и других кризисов.

Например, в известной книге Г.И.Шигалина «Военная экономика в Первую мировую войну» говорится: «Характерной особенностью функционирования русской промышленности во время войны являлось сокращение выплавки черных и цветных металлов и добычи каменного угля и нефти». «Во время войны черная металлургия России значительно сократилась. Годовое производство черных металлов, составлявшее в довоенное время 4,6 млн. т чугуна и 4,4 млн. т стали, сократилось в 1917 г. на 35–32%». «Добыча нефти в России, составлявшая в 1913 г. 9225 тыс. т, в 1914 г. сократилась до 9017 тыс. т». И тут же приводятся цифры, из которых видно, что если все это и сократилось в начале войны, в том числе из-за потери польского промышленного района, то к 1916 году снова выросло, в том числе по углю – почти до уровня 1913 года, по нефти – даже выше довоенного уровня. [4, глава 7]. А что касается примера с падением производства в 1917 году – так это обычное для советских источников мелкое жульничество. После февраля 1917 года, а в особенности после октября, вся промышленность, да и вся экономика вообще действительно стали разваливаться, но это уже завоевание революции, а не заслуга «царьского режыма».

Но самое смешное даже не это. Отлистнем в книге Г.И.Шигалина несколько страниц назад и найдем, что он пишет об экономике западноевропейских стран [4, глава 5]. Оказывается, то же самое! Там тоже сокращается выплавка металлов, добыча угля, производство легкой промышленности и т.д. Причем если сравнить с Россией, то падение было порой гораздо более серьезным. Особенно бросается в глаза аховое положение Франции. Например, выплавка стали там упала с 4,687 млн. т в 1913 году до 1,111 млн. т в 1915 году [5, p.105]. Но мы-то знаем, что промышленность всех этих стран продолжала работать в военных условиях до конца 1918 года. И в России до самой революции не было ничего такого, что заставляло бы опасаться за ее промышленность больше, чем в других странах.

Добыча угля в воюющих странах (1913=100) [5, p.108]

Наконец, последняя на сегодня легенда – о тотальной зависимости России от импорта. Казалось бы, об этом писали очень знающие и уважаемые люди. Например, такие выдающиеся организаторы военно-промышленного комплекса, как генералы С.Н. Ванков, А.А. Маниковский, да и многие другие. В не раз упомянутой монографии А.Л.Сидорова положение дел характеризуется так: «По всем видам вооружения приходилось обращаться к заграничным поставщикам, переплачивая огромные суммы. Аналогичным было положение в химической промышленности. Несмотря на огромное увеличение производства, она покрывала лишь небольшую часть потребностей, а остальную приходилось закупать заграницей». [3, с. 351]. Однако посмотрим на цифры.

Импорт воюющих стран, млн. долларов США [6].

В 1916 году российский импорт вырос по сравнению с мирным временем всего на 7,4%. Фактически Россия просто перераспределила почти что прежние объемы импорта в соответствии с нуждами военного времени. При этом английский импорт за те же годы в долларах вырос на четверть, а французский более чем удвоился. Даже Германия, несмотря на блокаду, в 1916 году импортировала через союзников и нейтральные страны вдвое больше, чем Россия.

Во Франции в 1916 году одни только заграничные закупки военного министерства были больше, чем весь импорт России - хотя в общем объеме французского импорта они едва составляли четвертую часть. [7].

Россия покрывала за счет собственного производства 38% потребности в порохе и взрывчатке, остальное импортировала. А Англия, самая мощная промышленная держава Антанты до вступления в войну США (что произошло уже не при Российской империи), сама производила максимум 42% пороха и взрывчатки, а в остальном зависела от импорта [8] – прямо скажем, невелика разница.

Франция в 1915 году сама произвела 1,1 млн. т стали, а импортировала 1 млн. т. В 1916 году собственное производство выросло до 1,8 млн. т, а импорт до 2,6 млн. т. В 1917 году французы сами выплавили 2 млн. т стали, а импортировали 2,6 млн. т. [5, p.105], [9]. Итого за 3 года собственное производство дало 44% стали, а по импорту поступило 56%. Вот уж действительно кризис металлургии! В России даже близко не было ничего подобного.

А ведь западноевропейские страны помимо вооружений и промышленной продукции были вынуждены импортировать еще и огромное количество продовольствия. Поэтому, хотя современники, которые жили и работали во время Первой мировой войны в России, вполне закономерно обращали внимание на огромное значение поставок по импорту, объективно зависимость России от импорта была гораздо меньшей, чем у ее западных союзников.

Итоги развития промышленности Российской империи показывают, что испытание мировой войной она выдержала достойно. Не случайно вершины как в количественном, так и в качественном отношении она достигла в самом конце своей истории, накануне февральской революции. Пока царь оставался на престоле, промышленность продолжала расти и развиваться. Развал начался после уничтожения исторической российской государственности, как прямой результат этого - в отличие от Советского Союза, где сначала сгнила и развалилась экономика, а потом и в результате этого рухнуло государство.

Источники:

[1] Динамика промышленного производства для России, Англии и Германии взята из книги The Economics of World War I, Cambridge University Press, 2005, p. 171. Конкретные показатели в разных источниках могут несколько отличаться от приведенных, но общая тенденция остается неизменной: после начала Первой мировой войны в России промышленное производство росло до самой февральской революции, а в других странах с самого начала войны был спад производства.

[2] Paul Bairoch. International industrialization levels from 1750 to 1980, in: Journal of European Economic History, Vol. 11, no's 1 & 2, Fall 1982. Цит. по: Paul Kennedy. The Rise and Fall of the Great Powers, © 1987, p. 202.

[3] А.Л.Сидоров. Экономическое положение России в годы Первой мировой войны. М., 1973.

[4] Г.И.Шигалин. Военная экономика в Первую мировую войну, М., 1956.

[5] Kevin D. Stubbs. Race to the Front: The Materiel Foundations of Coalition Strategy in the Great War, © 2002.

[6] Данные об объеме импорта в национальных валютах – Ronald Findlay, Kevin H. O'Rourke. Power and Plenty: Trade, War, and the World Economy in the Second Millennium, © 2007, p. 432. Курсы валют - Banking and Monetary Statistics 1914-1941, Washington, DC, 1943, p. 662-682.

[7]. Yves Henri Nouailhat. France et États-Unis: août 1914-avril 1917, Sorbonne, 1979, p. 250-266.

[8] G.Hardach. The First World War, 1914-1918 , © 1977, p. 87 - собственное английское производство, p.98 - импорт из США. Данные об импорте пороха и взрывчатки из других стран отсутствуют, но если такой импорт был, тогда доля собственного английского производства еще меньше.

[9] H.Bonin. La montée en puissance de la machine de guerre industrielle: le cadre national (1914-1919), © 2014.

Найдено здесь: https://vk.com/@milhistory-mify-o-razvitii-rossiiskoi-promyshlennosti-v-gody-pervoi-mir