Память о 22 июня 1941 года...

Дорогие друзья, коллеги!
Память о том трагическом дне, жива, - тем более у тех, кто его пережил. И я в 2013 году  опубликовала в ТМВ пост, посвящённый ему.
http://maxpark.com/community/4707/content/2049805

Думаю, и в нынешнем, 2022 году, позволительно мне повторить написанное тогда о начале Великой Отечественной войны, продолжавшейся, как известно, 1418 дней и унёсшей жизни почти 27 миллионов наших человек… Итак,

***

"22 июня... КАК для меня начиналась война..."

"22-го июня
ровно в 4 часа
Киев бомбили.
Нам объявили,
что началася война..."

Впрочем, бомбёжка началась не «ровно в 4 часа», а несколько раньше ("4 часа" - это, видно, было московское время?). Но эта песня - навсегда про нас. И всегда от неё, и от самой этой даты - всполох горькой памяти….

22-е июня 1941 года... Для киевлян (и для жителей Каунаса, Житомира, Севастополя) эти 2 события – бомбёжка (1) и официальное извещение власти народу страны о начале войны (2), а значит, и само осознание события - были разорваны во времени... Но не для нас.

От бомбёжки, от разрыва бомб мы проснулись мгновенно. Не помню, чтобы прозвучало "тут же" по радио то, что позже звучало неоднократно и всё чаще, всё тревожнее:

"Увага! Увага! ГовОрыть Кыйив!"

Помню лишь, что мы выскочили на балкон – смотреть!!!

Мы маленькие, я с младшей сестрёнкой, - встали на высокий порожек балкона и тянули шейки – "Чтоб лучше видеть!"… кАк бомбят Чоколовку, - отцовский аэродром!
Позже узнали, что там горели… пустые ангары. Фашисты, видно, не знали, что нет "на месте" авиаэскадрильи – «отцовской». Той самой, "Отдельной, № 46", что была "при Днепровской флотилии на правах авиационного полка"… /Она к тому времени уже была (почему-то) передислоцирована "в район Пинских болот", - т.е. с Украины в Белоруссию Вот и не могла участвовать в защите неба над Киевом… Не стало ли это отягощающим фактором трагедии ("котла") под Киевом?.. С какой целью, по чьему приказу и - насколько обоснована была эта передислокация перед самой войной? Ведь военные загодя знали: - "Воевать нам с немцем!!!"... Именно эти слова я нечаянно услышала 1 мая 1941 года в разговоре взрослых…О, они любили собираться по праздникам у нас, тем более, что у нас, как мало у кого в то время, дома был патефон... Ну, а мы, как все дети, бывали и вездесущими, сидели и под столами…/.

Итак, бомбёжка! Мы на балконе! Трепещем и - таращим глаза!!!

Мы – это я с сестрёнкой (родителей с нами не было. Отец – в Белоруссии. Мама, хоть и в Киеве, но в госпитале – с воспалением лёгких). И мамин братишка-подросток (стал учиться в Киеве после 7 класса, чтоб получить здесь, живя у старшей сестры, полное среднее образование). И тётя Наташа (Наталья Кондратьевна Цыбуля, уроженка деревни Цыбуливка Кременчугского района Киевской области), опекавшая нас… Она вдруг быстро погнавшая нас с балкона:

- "Гэть видсиллЯ! Швыдко!"
Все поняли: это всерьёз!
Так начинался для нас тот трагический воскресный день…

Москва. Там в то время жили две маминых сестры: Маруся, - замужняя, с двумя детьми, работала на авиационном заводе - после окончания в 1940 году МАИ, и Раечка, - самая младшая из сестёр. Ей всего 18. Она только что окончила 1-й курс Мукомольно-элеваторного техникума. Обе встревожились: дети Нади и братишка в Киеве – одни! Решили: надо их спасать! Поедет Раечка! Поедет, если связь с Киевом ещё не прервалась!

Вместе с мужем Марии они – срочно -- на Киевский вокзал! Обрадовались: поезда на Киев ещё ходят! Купили билет. Тетя Маруся сдёрнула с себя шерстяную кофточку, одела на Раечку – утеплила её, сунула ей в руки паспорт, билет, деньги, посадила в поезд: - "Езжай! Привози детей!"

И вот Раечка – нам "как снег на голову", негаданно - в Киеве! С нами! Собрала кое-какие вещи, упаковала, купила с боем (!) билеты… А за эти 2 дня налёты только усилились. По тревоге и по приказу все бежали в "бомбоубежище" (как было велено в Авиагородке, где мы жили, - в подвал Дома штаба… Не подготовленный… Потом мы бегать перестали: слишком тяжело взрослым с нами, да и без толку…).

Поезд на Москву взят тоже "с боем". О, видели бы. что это значит!!! А там... Затащили нас, детей, в купе, засунули на полки. Приказано молчать, пить-есть не просить, пока не дадут. Вещи засунуты тоже. Нас четверо. А в купе набилось ещё больше. Вещами, людьми всех возрастов оказались забиты - и купе (сверху до низу!), и коридор… На вещах сидели, по ним ходили, таскали нас, детей, в туалет, перешагивали друг через друга…

Позже были - видела я - киноленты с кадрами про поезда с эвакуированными… Про то, как при бомбёжках поезд останавливался, и как люди выскакивали из вагонов, чтоб спрятаться в придорожных посадках, кустах, канавах… Затем снова – в поезд, в путь – спасаясь от войны. Но никогда не показали таких - буквально забитых людьми и вещами – и купе, и коридоров, и тамбуров, которые я тогда видела! Врезались они мне в память.

Нас в начале пути бомбили, но… Проскочили мы, значит. Наконец-то подъехали к Москве. А там – объявляют во всеуслышание, что все поезда следуют дАльше, транзитом - минуя Москву, что в сам город не впускают.

Да, Киевский вокзал был оцеплен. Помню, нас не впускали. Раечка требовала, кричала, что она детей, спасая их, привезла! Помог, наконец, и Раечкин паспорт москвички. Поэтому нас всё же впустили на площадь перед вокзалом… Хорошо и то, что её братишка был невысокого росточка... Она просила его и пригибаться, чтоб казался ещё меньше. А на площади и вовсе - велела ему присесть, обложила вещами, чтоб сошел за маленького. Нас – на вещи, и пошла раздобывать машину, такси, чтоб привезти нас домой - на Семёновскую заставу, - к тёте Марусе.

Вот так мы через несколько дней после начала войны и были доставлены в Москву, - оказались, хоть и без родителей, но спасёнными! Раечка, 18-летняя Раечка, нас вывезла из Киева! Спасла!

А вскоре оттуда, из Москвы, нас всех, в том числе и обеих дочек тёти Маруси, отвезли в деревню к дальним родственникам, что жили в Калининской (ныне снова Тверской) области. Позже мы узнали вот что. И то, что та деревня – она севернее Москвы - оказалась потом оккупированной… (ведь фашисты пытались взять Москву в клещи! Нас, выходит, вовремя забрали и оттуда). И то, что наши деревенские родственники - бабушка с дедушкой и внучкой - погибли, так как угорели: перед сном слишком рано закрыли печную вьюшку… Такая вот беда.

Тем временем - бомбили и Москву. Шла спешная эвакуация многих заводов. И тут московские власти решили начать срочно вывозить из столицы женщин и детей. Именно поэтому забрали нас из деревни, погрузили на Казанском вокзале в товарняк, - в состав из теплушек (их раньше использовали для перевозки КРС - крупного рогатого скота).

В теплушках было сено. Нас было теперь уже не 4, а 7 человек. Мы забрались, помню, в правый дальний угол вагона. В вагон тогда набилось много семей. У одной женщины было… аж семеро детей! Все мал-мала меньше. А сама – с огромным животом! Я впервые увидела "такое" и много позже узнала, что это значит… И была она очень весёлой, огненно-рыжей, вся в конопушках, - даже на руках. И дети были такими же рыжими… Прямо как в песне:

- "Папа рыжий, мама рыжий, - рыжий я сам!"

Маршрут у нас был "Москва – Уфа". Башкирия. И ехали мы тогда очень-очень медленно. С долгими остановками на станциях, на перегонах, перед семафорами. Мыли-купали нас дорОгой под водой водокачек: всегда текла вода из их рукавов. И очень нужны были те водокачки - для заправки котлов паровозов... Время от времени на стоянках подходила врач (была, значит, для состава организована и забота о здоровье, особенно о детском!) и спрашивала:

- "Нет ли в вагоне заболевших?" Давала советы, что делать, чтоб не заболеть "животом"… Очень просила почаще мыть руки... А это всё проблемы! Как и с едой, с водой... Заболел сынишка той рыжей, но она "не выдала" – чтоб не разлучили… Никто тоже не выдал её…

Иногда нам, детям, разрешалось чуток приблизиться к "двери" – к огромному распахнутому день и ночь проёму, перегороженному поперёк толстым брусом. Он "приписан" к вагону (нужен был и прежде, чтоб "какой-нибудь" из КРС не выпал из вагона…). Тем, кто был постарше, позволялось время от времени посидеть перед проёмом, свесив ножки... Вот кому блаженство перепадало - ножками поболтать, обдуться ветерком...

Ехали мы на Восток, пропуская поезда, спешившие на Запад, в сторону фронта. Позже, уже повзрослев, осознали масштабы происходившего тогда. Много составов двигалось из Москвы, из других городов - одновременно с нами, - и на Восток, и на Юг… Задача по эвакуации, спасению женщин и детей из Москвы, по эвакуации людей не только через Москву, по быстрой передислокации заводов и фабрик из центрально-европейской части страны - за Волгу, за Урал - была выполнена. И это во многом предопределило в конце концов и саму Победу…

А добирались мы тогда до нашего места назначения – до Уфы, до Башкирии - нашей спасительницы - почти полмесяца: целых 13 дней… А сейчас - как долго по железной дороге преодолевается расстояние между Москвой и Уфой? Сравним? Сейчас это расстояние поезд проходит за... "один день и один час" (подсказал мне Yandex), то есть, всего за 25 часов...

Вот так началась для нас война, ставшая Великой Отечественной, поистине народной…А мы с сестрёнкой долго еще ничего не знали о родителях… Отца так больше никогда и не увидели, – погиб он, кадровый военно-морской лётчик, в первый же год войны. В самом её начале очень много лётчиков погибло! А мама, как узнали мы много позже, - тогда, в Киеве, хоть и очень больная, была выписана из госпиталя, как только стали поступать раненые… Хорошо, что командование Днепровской флотилии смогло всё-таки организовать эвакуацию семей военнослужащих. И вот мама, вместе с тётей Наташей, на пароходе, под бомбами, добралась вниз по Днепру до Днепропетровска. Оттуда поездом – до Челябинской области… Забыла я название того крупного гостеприимного села, куда привезли эвакуированных из Киева… И где стали женщины работать, кто как смог, - в колхозе.

Позже мама (поздней осенью? Нет, уже в начале рано наступившей и суровой зимы 1942 года) - встретилась с нами в Уфе! То-то была радость! И запомнился её рассказ о том, какие страшные были бомбёжки - тогда, на Днепровской воде… Столбы воды от бомб поднимались – то справа, то слева по борту корабля, то впереди, то сзади его… И что уцелели они тогда – чудом…

А потом был наш "всехний" переезд в Самару (тогда – город Куйбышев). Именно туда был эвакуирован из Москвы тот самый авиазавод, на котором работала тётя Маруся с мужем… Там мы все въехали в маленькую 1-комнатную квартиру. И оказалось нас в ней - уже 10 человек: шестеро взрослых и четверо детей. Взрослые, кроме тёти Наташи, работали на заводе. И вот именно с того завода, № 24 имени М.В. Фрунзе (п/я № 32), зимой 1942 года ушла наша Раечка добровольцем на фронт… О ней, фронтовичке, есть у меня рассказ "Наша Раечка"...

Как известно, в Куйбышеве обосновались и другие авиазаводы - из Москвы, Ленинграда, Воронежа. Это те, о которых я знала. Возможно, были и другие. Переехало тогда в Куйбышев и правительство СССР, и Большой театр. Там строился и специальный бункер для И.В. Сталина, где он так и не был. Он Москву и не покидал...

А нам, детям - спасибо нашим мамам! - довелось. хоть и война, побывать на спектакле Большого театра "Лебединое озеро"!..

Как только освободили Кременчуг, уже породнившаяся с нами тётя Наташа уехала: "Может, моя дочкА Райка жива? И  не угнали её немцы в свою Германию?!"

Но вот в Киев, который с жестокими боями был освобождён в ноябре 1943 года, мы так и не вернулись, хотя и могли.
21.06.13.

-----

Мы, конечно же, и по сей день помним, что 22 июня – дата начала Великой Отечественной войны. Нам напоминают сейчас и о том, что тот самый, воскресный тогда день 1941 года был и великим православным праздником! Это был «День всех Святых, в земле российской просиявших».

А еще напоминают, что первой целью немецких бомбёжек были именно аэродромы. В этот день немцы бомбили 66 советских аэродромов и уничтожили 1200 самолётов (по иным данным, 1800), очень сильно подорвав нашу обороноспособность. Но не сопротивление. В итоге сбылось предсказание заместителя Председателя Совета народных комиссаров СССР В. М. Молотова:

«Враг будет разбит! Победа будет за нами!»

Это фраза из его обращения к советскому народу, которое он зачитал в 12 часов дня 22 июня 1941 года — в день начала Великой Отечественной войны. Она потом многократно повторялась из разных уст и - крепила веру в Победу, - вдохновляла. И - была эта Победа!

Заметим же, друзья, что через 2 дня, 24 июня – тоже стОит оживить нашу память. Ведь в 1945 году в этот день состоялся военный парад. Наши военные внесли на Красную площадь 200 знамён и штандартов поверженного врага и с презрением бросили их к подножью Мавзолея, на специальную асфальтовую площадку. А на трибуне Мавзолея стоял верховный главнокомандующий, маршал И.В. Сталин и другие члены руководства страны, прославленные маршалы и генералы. А закончился тот день праздничным салютом!

Да, в стране нет, пожалуй, ни одной семьи, где нет своих героев. Потому и есть "Бессмертные полки"!..
Помянем же всех участников той войны, всех погибших в ней...