А есть ли импортозамещение?

МИХАИЛ ДЕЛЯГИН

На этой неделе глава «Ростеха» Сергей Чемезов выступил с программной статьей, где не согласился с мнением о провале российской политики импортозамещения, одновременно призвав сохранять международное сотрудничество, даже несмотря на предательство Запада. А как политика импортозамещения повлияла на ваш бизнес и повседневный быт? «БИЗНЕС Online» отвечают Михаил Делягин, Евгений Сатановский, Сергей Губанов, Павел Сигал и др

Михаил Делягин, экономист и политик — Что импортозаместил я? Пока ничего. Потому что нечем еще замещать. Честно говоря, я пока не припоминаю, что у нас вообще поддается импортозамещению.

Сергей Губанов, главный редактор журнала «Экономист» — Я видел и это заявление Чемезова, и аналогичное Мантурова. Они вдвоем как будто сговорились и выступили с оправданием своей политики. А что касается меня, то вот вам первый факт. Я почувствовал импортозамещение и Чемезова, и Мантурова на печати нашего журнала. Оказывается, в типографии, где мы печатаем наш научный журнал и не только мы, но и другие научные журналы страны (это академическая типография), просто-напросто нет картриджей для офсетных машин. Потому что картридж импортный, и сейчас, по крайней мере с начала июня, печать стоит. Это просто парадокс, но факт. Вот только одна из картинок, совершенно неожиданная и наглядная, как обстоит дело с импортозамещением. Если даже печать научных журналов притормозилась… Ждут, видимо, вторую находку Мантурова и Чемезова — параллельный импорт.

Тема на самом деле серьезная. И если раньше, до 24 февраля, до событий на Украине, мы видели, что у руководителей госкорпораций и министерств были колоссальные иллюзии, древние или несуразные представления по поводу и современной промышленности, и промышленной политики, то сейчас эти две статьи Чемезова и Мантурова показали переход в новое качество. Мы видим у них уже не иллюзии, а откровенную демагогию…

Михаил Скоблионок, предприниматель, президент еврейской национально-культурной автономии РТ — Я только жен меняю, замещаю, но не импортных, у меня татарские и русские. А так Чемезов — умный мужик, ну невозможно все заменить. То, что у нас лучшее в мире, надо использовать, а вот технологии, которых у нас нет, нужно брать за рубежом. Хотя последние «КАМАЗы» шли с «мерседесовскими» двигателями, ну это полный идиотизм. Мы запускаем свои ракеты, а двигатели для «КАМАЗа» делать не можем.

В работе я старался и раньше использовать наше оборудование, например, беру не газовые плиты Bosch, а ульяновского завода, холодильники покупаю в Зеленодольске. Если сломается импортный холодильник, то запчасти надо ждать, их находить. А вот телевизоры я не беру отечественные, потому что нигде их не вижу, хотя говорят, что и в России собирают. Была бы и наша техника хорошая, но все наши мозги уезжают на Запад, там хорошо платят, здесь же зарабатывают копейки.

Евгений Сатановский, президент Института Ближнего Востока — Я не получаю денег из-за рубежа, меня не очень интересуют поставки каких бы то ни было продуктов питания из-за границы, и на мой быт, соответственно, это никак не повлияло. Высоко ценю сыр пармезан и пармскую ветчину, поскольку у меня друзья и партнеры живут в Парме. Но я живу рядом с производителем сыра, который называется «Русский пармезан», и понимаю, что ни хрена это не пармезан. Но это вовсе не значит, что я вырос на пармезане. Моя жена, например, его терпеть не может. Никаких проблем в этом нет.

Понятно, что Чемезов говорит правильные вещи для своего положения. Он же занимает то положение, которое он оправдывает. С моей точки зрения, как стороннего человека, импортозамещение провалено с треском. По всем направлениям, по которым его можно было провалить. Это особенности и специфика и наших кадров, и национального менталитета управленческого аппарата, и общечеловеческое стремление действовать, исходя из минимальных усилий, которыми можно добиться быстрой и большой прибыли. Но эти времена кончились, и сегодня международное сотрудничество гроша ломаного не стоит. Прежние времена не вернутся. Более того, дружественные сегодня страны завтра могут стать недружественными. И если этот урок не выучить, то страны в принципе не будет. А уж что от нее останется, это совершенно неважно. Что-нибудь да останется…

Рашит Низамов, ректор КГАСУ — На сегодняшний день в строительстве и архитектуре мы являемся конкурентными, способными конкурировать. Мы много ездим, бываем в других университетах, участвуем в президентской программе «Алгарыш», видим, что делается. А что касается наших прочнистов, то здесь ни о каком импортозамещении идти речь не может, потому что мы часто сильнее наших зарубежных коллег. Это проявилось при проектировании навеса на «Ак Барс Арене» во время чемпионата мира 2015 года по плаванию. Когда мы делали навесы над бассейнами, наши конструкции были в 4 раза дешевле. Или, например, на «Мордовия Арене» увеличили число посадочных мест с 28 тысяч до 45 тысяч. Благодаря нашим технологиям, нашей продвинутости в области BIM (BIM, Building Information Modeling — технология информационного моделирования — прим. ред.) мы эти вопросы решали. То есть это очень высокий международный уровень.

В моей личной жизни… Из одежды недавно купил спортивный костюм «АЛГА», очень симпатичный, нашего татарстанского производителя. Из другого… Еда? Я человек непривередливый, ел всегда отечественную продукцию. С точки зрения автомобиля — у меня служебная машина, пока ездит. Если с ней что-то случится, я легко и просто пересяду на любой отечественный автомобиль, это не проблема.

То есть в моей жизни ничего такого кардинального не произошло, о чем бы я думал: «Ну как же так, где же мне это что-то найти?!» Ничего такого нет, все, как обычно. И слава богу.

Айдар Шагимарданов, президент ассоциации предпринимателей-мусульман РФ — У меня несколько бизнесов, что-то импортозамещаем. У меня есть фермерское хозяйство, называется «Татягода», и мы максимально перестали закупать саженцы в Европе, сейчас их производим сами, у нас очень высокого качества саженцы, и ими мы обеспечиваем себя, а также продаем на сторону.

Что касается бизнеса членов АПМ РФ, то у нас очень многие заместили, начали работать с местными производителями, придумывают новые форматы. У кого-то серьезно поменялось. Например, у тех, кто работал с комплектующими Siemens, — они сейчас очень сложно поступают к нам в страну. Те, у кого комплектующие были не такие высокотехнологичные, их достаточно быстро заменили на китайские, иранские, поэтому бизнесмены смогли работать бесперебойно в том объеме, в котором и работали. Все зависит от глубины высоких технологий и их бизнеса. В быту проблем нет, то, что было, до сих пор работает.

Павел Сигал, президент АО «Автоградбанк» — Что повлияло на мой бизнес и повседневный быт? Если честно, то пока ничего. Пока, понимаете, основная масса даже тех предприятий или компаний, которые объявили о своем уходе, продолжает дорабатывать. У них есть какое-то время, пока не кончатся складские запасы. Вот я сегодня читал, что IKEA, которая раньше объявила, что уходит, сейчас продает свои заводы и прекратит свою деятельность, но только когда у нее закончатся складские запасы. Бытовыми вещами я относительно мало занимаюсь, это дело семьи. А с точки зрения финансовых институтов, чем я занимаюсь профессионально, там импортозамещения, увы, нет. И вот эти оборванные связи между финансовыми институтами России и других стран, к сожалению, ничем не заменишь.

Рифат Фаттахов, директор общественного фонда татарской культуры РТ им. Вагапова — Возможно ли импортозамещение в сфере культуры? Вопрос сложный, но все равно требующий ответа. Тут я бы немного переиначил слова Ленина: «Жить в обществе и быть свободным от общества нельзя». Так и в культуре: жить в одном большом мире и быть свободным (изолированным) от мировой культуры невозможно. Как Запад не сможет отменить Чайковского и Пушкина, так и Россия никогда не откажется ни от Верди и Моцарта, ни от Баха и Бетховена, ни от Шекспира и Гюго… Но ведь западная культура — это не только Верди и Шекспир, но и откровенная чернуха в литературе и какие-то непонятные дебильные течения в музыке, особенно в масс-культуре. Здесь главное не переусердствовать, как с фестивалем «Үзгәреш җиле», когда своим несуразным движением чуть было не отказались от своего великого культурного наследия, чуть было не растоптали истинно национальное лицо татарской песни в угоду тому же Западу и Америке. Очень надеюсь, что в сложившейся ситуации мы наконец-то научимся отделять зерна от плевел.

Считал и считаю, что выход татарской эстрады на мировой уровень должен быть не через Запад и Америку, а через тюркский мир и Восток. В этой связи хочу отметить, что наш новый проект — международный фестиваль эстрады тюркских народов «Восточный базар в Казани» — сыграет роль своеобразной тропинки, «дороги жизни» в условиях культурной блокады для всей РФ. Российская культура, этнокультурное многообразие России — богатейшее достижение всей мировой цивилизации. Я очень надеюсь, что мы наконец-то научимся ценить свое родное, отечественное, национальное.

Илдар Баязитов, председатель совета НИБФ «Ярдэм» — У нас сейчас большая проблема в тефлотехнике — это брайлевская бумага, потом приборы для письма для незрячих. В России все это перестали выпускать. Мы ведь сейчас должны думать не только об экономической составляющей, но и о людях, которые нуждаются во всем этом. Нужно начать изготавливать такие вещи. Ведь раньше, в советский период, у нас был прибор прямого чтения, его в Ленинграде выпускали, там с одной стороны по Брайлю пишет, а с другой — точки выходят. Это значит, что учитель пишет, ученик читает и наоборот, такой тренажер письма по Брайлю. В СССР это все было когда-то очень продвинуто, думаю, что все надо возвращать. Открытие границ, глобализация убили всю эту систему, потому что западные ценности рассчитаны только на извлечение прибыли, а когда речь идет о социальной стороне, все-таки в Советском Союзе этого было больше. Скоро нам понадобятся складные трости, видеоувеличители для слабовидящих — они тоже пока импортные, думаю, что их также нужно начать делать и у нас.

Фатих Сибагатуллин, советник президента РТ по экологии, профессор Казанского государственного аграрного университета — Я очень многое в своей жизни импортозаместил, особенно когда работал министром сельского хозяйства Татарстана. По производству сельхозтехники для обработки почвы — есть у нас академик Мазитов, его культиватор называется КБН, он очень удобный, кроме того, более дешевый, чем импортные, хорош для обработки почвы, выращивания экологически чистой продукции и сбережения влаги. Когда я был министром, мы на пяти заводах его производили. Но, после того как к нам стали завозить импортную технику, КБН перестали выпускать. Мы в свое время на базе «КАМАЗа» делали пахотные трактора, их сейчас можно увидеть в Муслюмовском районе, в хозяйстве Исламовых. Сегодня заняты технологией производства органической продукции, отказа от гербицидов, пестицидов американского происхождения. Мы в США закупаем «Раундап» для уничтожения сорняков, а в самой Америке этот препарат запрещен. Сейчас начали делать в ОЭЗ «Алабуга» гербициды, они менее вредные.