начало монархического кризиса

 Убить Зигфрида можно только с помощью Зигфрида, тоже касалось Сетанты-Кухулина в Ирландии, Геракла и Ахиллеса в Греции и русского Кащея.

Любой монархический кризис всегда имеет свой внутренний источник.

С точки зрения НеоМа, причиной монархического кризиса стала Церковь. Она была сутью монархии, и её проблемы стали проблемами всех. Никакие еврейские заговоры или европейское неоязычество не способны поколебать Церковь и её модель общественных отношений, основанную на понятиях суда, семьи и частной собственности. Во «всём плохом» смело можно усматривать руку Ватикана. Хотя Ватикан тоже – порождение церковных проблем.

Дело в том, что по «изначальному», в этом смысле православному, а точнее каноническому церковному праву Бог является источником священства и царства. От слова Бог мысленно можно провести две, а не одну стрелочки: одну к священству, другую к царству. Образ получиться правильный. Образ правильный, а схема сложная и проблемная. Схема «двух властей». И главной проблемой власти становится Бог. По этой самой причине, обладая превеликим юридическим чутьём, когда каноны церкви только складывались, римский император Нерон понял: или я, или Церковь. Он не поверил Богу, в его способность объединить в себе «две власти».  «Церковь – это то, чего не должно быть». Стрелочка, по мысли Нерона, должна быть только одна. Греки всегда жаловались на неспособность римлян к философии. Сократ для Рима недоступен. Только Цицерон, или лицемерие Сенеки.

С точки зрения православия «схема двух стрелочек» хороша тем, что власть от Бога, но у Бога и остаётся. Действует принцип: разделяй и властвуй? Не совсем так, хотя, может, и не без этого. Церковь, в отличие от римлян, позволяет себе такие выражения: разделяя, нераздельно. И суждения такие парадоксальны только снаружи. Ведь некому подтвердить твою божественность(право судить), если нет другого посланника от Бога. Священство и царство взаимно подтверждают свои судебные полномочия. Но, при этом им приходится согласовывать эти полномочия.  Продуктом такого согласия властей и стал кодекс Юстиниана, «римское право», в котором не слитно соединены власть царская и власть священства.

Вот в такой «симфонии римского права» и начал осуществляться монархический процесс, сначала в виде монархий Византийских, потом в виде множества монархий возникших на всём протяжении Церкви. Всё это общеизвестно и часто поминается монархистами. Но. Схема осталась проблемной. Она работает, только если есть Бог.

 А если Бога нет? Тогда вместо него или царь, или римский папа. Когда римская церковь уклонилась в ересь, она уклонилась и в папизм, чтобы удержать лодку в равновесии, наклонилась в свою сторону и  государственная власть. В таких конфликтах нет ничего страшного, равновесие властей всегда было «живым» даже в лучшие времена Византии. Но, в том и беда, когда римская церковь уклонилась в папизм, она уклонилась и в ересь. Государственная власть и общественность  обратились к каноническому для Церкви римскому праву, чтобы свою церковь вернуть в единое правовое пространство, в котором царь тоже имеет право на власть от Бога. Этот факт в истории известен как «движение глоссаторов». Но римского папу и его высшее священноначалие – римское право призывало вернуться не только к равновесию властей, но и к православию, то есть ортодоксальному каноническому учению и догматике, то есть к Церкви. В ответ папа римский запретил римским клирикам изучать не только «римское» государственное право, но и право церковное, потому что они были одним целым. Так римская церковь вышла из монархического процесса, равновесие было расторгнуто, естественно в одиночку царская власть не могла его сохранить. Начался процесс революционный: инквизиция, война католиков и гугенотов, французская революция, кодекс Юстиниана был заменён кодексом Наполеона, система права разделилась на общее право и континентальное и прочая история Европы, история борьбы светской власти и власти церковной, то есть история монархического кризиса.