Подвиг старлейта Девятаева: за что Сталин отправил героя в ГУЛАГ
На модерации
Отложенный
Михаил Петрович Девятаев рос простым крестьянским парнишкой. А совершил в Великую Отечественную войну по-настоящему эпический подвиг. Как «три колоска» привели мокшанского паренька в аэроклуб Михаил Девятаев родился в 1917 году в селе Торбееве (ныне Республика Мордовия). По национальности он был мокша, как и большинство его односельчан. Как почти все крестьянские дети, он с запозданием получал образование. В 16 лет он только окончил семь классов. А в 17 лет с ним едва не приключилась беда.
Его арестовали по приснопамятному «закону о трёх колосках» за то, что собирал оставшиеся не убранными колоски на колхозном поле. За это при Сталине можно было надолго загреметь в лагеря. Девятаев испугался и сбежал. Системы розыска таких беглых «преступников», которых нужда и голод толкали на путь противоправных, с точки зрения системы, деяний, не было. Девятаев оказался в Казани, где сумел устроиться в речной техникум. Тогда же парень загорелся мечтой о небе и начал заниматься в аэроклубе. В 1938 году Девятаева призвал в армию. Там удовлетворили его желание: как человека со специальным средним образованием его отправили учиться в Чкаловское военное авиационное училище (Чкаловом тогда назывался Оренбург), которое он и окончил через два года. Он получил офицерское звание, остался служить лётчиком-истребителем и с первого дня Великой Отечественной войны оказался на фронте. За первые три месяца войны Девятаев сбил десять вражеских самолётов.
Но 23 сентября 1941 года он и сам был сбит, при этом тяжело ранен в ногу. Его собирались комиссовать, но уступили настойчивому желанию молодого лётчика продолжать службу. Правда, его назначили в тихоходную авиацию. Девятаев же рвался в бой. Наконец, в мае 1944 года ему посчастливилось встретиться с прославленным уже тогда лётчиком Александром Покрышкиным. Тот посодействовал Девятаеву, чтобы его снова назначили лётчиком боевого истребителя. Однако один из первых вылетов после возвращения Девятаева в боевую авиацию оказался для него роковым. 13 июля 1944 года на Волыни он был подбит и вынужден опуститься на вражеской территории.
Там его взяли в плен. Фантастический побег Согласно его показаниям, он выпрыгивал с парашютом, но ударился о стабилизатор самолёта и был оглушён. На земле он оказался без сознания. Очнулся уже в плену. Это был 1944 год. Немцы уже не могли позволить себе такое расточительство, когда военнопленные у них в лагерях мёрли миллионами от голода. Правда, за первую попытку побега его направили в Заксенхаузен на верную смерть, но потом перебросили в Пенемюнде, где военнопленные разных национальностей работали на строительстве немецкого ракетного полигона. Это была только отсрочка смертной казни – Девятаев это хорошо понимал – так как после завершение работ все пленные, в целях секретности, подлежали ликвидации.
Поэтому надо было бежать, не мешкая. На полигоне проводились эксперименты с установкой ракет на бомбардировщик Хе-111. Один из таких бомбардировщиков Девятаев и решил угнать вместе с экспериментальным вооружением. В группу для побега вошли девять его товарищей по плену. В ночь на 8 февраля бойцы убили конвоира, захватили самолёт и полетели в сторону фронта. Немцы не смогли сбить угнанный Хе-111. Наибольшие проблемы Девятаеву доставило пилотирование, так как до этого он не сидел за штурвалом бомбардировщика. Самолёт был обстрелян советской зенитной артиллерией и совершил вынужденную посадку на брюхо. К счастью, все остались целы.
Месть женщины-стукачки На этом злоключения Девятаева не закончились, а только, можно сказать, начались. По иронии судьбы, он снова оказался в Заксенхаузене, только теперь там был оборудован советский фильтрационный лагерь для репатриируемых. Там, как рассказывал сам Девятаев, всплыло старое дело. Совсем не из-за колосков. Ещё будучи в аэроклубе, до службы в армии, он неаккуратно высказался о подруге своего командира, а та настрочила на него донос в НКВД, будто Девятаев передал сведения о переписи населения иностранному гражданину. Тогда дело было оставлено, а теперь о нём вспомнили. Девятаев был оставлен в бывшем лагере смерти. Не помогли и ценные сведения о немецком ракетном оружии, которые он привёз.
Только в сентябре 1945 года наступила относительная свобода. Сергей Павлович Королёв (сам бывший заключённый), назначенный Сталиным руководить советской ракетной программой, приехал в Германию на полигон Пенемюнде и затребовал к себе Девятаева. Бывший старший лейтенант рассказал и показал Королёву всё, что знал. Но Королёв не обладал властью. По завершении «экскурсии» на полигон Девятаева отправили на родину… в исправительно-трудовой лагерь под Псковом, где ему несколько месяцев пришлось валить лес. Никакого судебного приговора не было, простым административным распоряжением его сначала определили к отбыванию неизвестного срока, потом также освободили. Его восстановили в армии, но понизили в звании до младшего лейтенанта и запретили быть лётчиком.
Возможно, что мотивы, по которым Девятаева отправили в ГУЛАГ, были иными, чем ему представляется. Эта история была записана с его слов журналистами «Российской газеты» (от 16 декабря 2003 года). Но факт, что несколько месяцев после немецкого плена Девятаеву пришлось провести в заключении на Родине. Только в 1957 году Девятаева наградили званием Героя Советского Союза, причём не за удивительный побег, а за вклад в советское ракетостроение! Причём реабилитировать его забыли! Впрочем, это не помешало бывшему лётчику стать испытателем судна на подводных крыльях «Ракета» и прославиться ещё в советское время автобиографическими книгами.
Комментарии
...в дурку...
Девятаев, насколько мне известно, был честным советским человеком, как и вся его семья, сохранившая светлую память о герое.
Проживают все прямые потомки у нас, в Волгоградской области и ничего подобного никогда не выдавали.
...
А время было трудное, военное, проверка военнопленных обязательна, но сильно затруднена отсутствием технических возможностей...
...
Мне трудно оценить то время, зато легко оценить нынешнее.
Сейчас, среди пленных ВСУ и иностранных наемников - все 100% служили поварами и медсестрами. Занимались исключительно гуманитарными работами.
Не прошел мимо потому, что мне, сыну ветерана и инвалида ВОВ, члена ВКП(б) с 44г., такое слышать противно.
...
Воевала тогда вся страна, подвиги были будничной рутиной, ордена-медали доставались не всем, а тем, кто засветился...
Это уже потом время окутало то время ореолом романтизма и геройства...
...
Мой папа воевал с 42 по 44 гг. и побывал в самых жопных местах ВОВ...
В наличии всего один орден Кр.Звезды, но по его рассказам подвиги тянут не менее ГСС (скромненько так)))... Доказывать ничего не нужно - перечисление ранений достаточно будет...
...
Его завет мне: "Сынок, вашему поколению будет труднее. Будет война с Америкой. Поэтому ты должен стать военным... Танкистом... Это единственная реальная возможность остаться в живых на войне."
...
В свете сказанного надеюсь понятно мое мнение о статье.
мой тесть был такой же...скромный солдат...начинал в финскую ...там получил мл.сержанта....завершил в г.Эльба...за всю войну только контузия (под Смоленском, осенью 1941), орден Красной Звезды и две медали - За Отвагу и За Боевые Заслуги...
...
Смысл моего выпада - мне не нравится мнение журналюг, которые по нынешнему заказу интерпретируют события в другую сторону.
В данном случае - из реального героя и защитника страны автор делает мученика советской власти.
Буквально притягивает за уши нелепые выводы.
Он явный проплаченный пропагандон.
Все повара-медсестры?
Мой отец был из такой же породы несгибаемых, не сломленных невзгодами ветеранов Второй Мировой. 1942 год - снайпер на Калининском фронте. Мясорубка жутчайшая. 1944-1945 годы - минометчик на 2-ом и потом на 3-ем Белорусском фронте. Два раза в плену. Оба раза бежал, не ждал освобождения. Две контузии, одно ранение. Дошел до Кёнигсберга, куда и переехал на ПМЖ вскоре после войны. НИКОГДА не перед кем не прогибался, никого не боялся! И дожил почти до 95 -ти лет. Благодаря силе духа и суровой закалке в детстве и в годы войны.