Прямой путь. От Порты до Орды

"Если монголы не знают других путей, кроме прямого, то они дикие варвары и найдут смерть на этом прямом пути"

http://www.youtube.com/watch?v=Xy-uJ4l4vSU

Человек, рожденный в общине, воспитывается в устойчивой среде. Поведение каждого нового члена регулируется определенным сводом правил. Это значит, что поведение его контролируется за весь цикл. Он запоминает лица не только близких людей, но и своих контролеров. Они - тоже близкая или дальняя родня. Воспитание начинается с колыбели. Потом за дело берется община. Возникает некий кодекс поступков, через который никто не может переступить. Нарушить что-либо достаточно сложно, поэтому все существование традиционного человека подвержена циклу. Цикл традиционного поведения от рождения до самой смерти характеризуется запоминающимися ролями. Это есть прямой путь.

Жизнь в общине - это ролевые игры.

С возрастом увеличиваются не только возможности, но и ответственность. Поэтому роль тоже усложняется. Но общий цикл остается неизменным. В каждой общине, в каждом этносе существует только свое специфическое поведение и своя же культура. Нарушение цикла , а значит и ролей ведет к большим изменениям народа,его культуры. Его прямого пути При кризисе ( завоевание другим союзом) - самом сильном усложнении ролевые игры также претерпевают самые сильные изменения. После ввода нового сильного цикла (завоевание) прямой путь становится прерывистым. Или прямым путем новой инерции. Для каждой роли возникают друге стимулы, а значит и новые примеры поведения . Существует некий новый народный потолок, существует некий элитный показатель.

Меньше всего качества в улучшении цикла зерефа , народ в смысле рядового цикла останется народом при любом влиянии, вместе с тем ремиды или авторитеты остаются ремидами. Именно категория воспитателей отвечает за прямой социальный путь. Высокая культура другого мира оказывает влияние на ремидность, то есть на элиту прямого пути.

но в любом случае ролевая традиция остается не месте, потому что первый или же родовой цикл остается в подсознании или в этнической матрице ("зереф"). Молодый ремиды они же новые волонтеры нового пути помнят и традиции предков и все сияние новой перспективы. Если на пути молодой элиты учителей были свои "перерывы" или же если когда ни были сами зерефами или самим народом их отцы - первые ремиды сами перевоспитывались, тогда новые адепты прямого пути , то есть дети или внуки отцов выбирают "фантики " нового цикла. Таким образом люди с народными корнями, оказавшись в новой среде (города, элиты, администрации), выбирают зерефные способы сосуществования.

Прекрасная иллюстрация эволюции зерефов - это новый зереф.

Новый администратор, новый феодал, новый буржуа ( нувориш), молодая интеллигенция и тд. Зерефа в новом порядке будут преследовать прямой путь общины и необходимость выглядеть "новым". Прямой путь путь общины - на самом деле прерывистый путь, оставшийся рудиментарным пунктиром или воспитание в семье будет комплексом не только самого нового знатного человека , но и нового государства. Молодые зерефы, повинуясь первому ( семейному) циклу, очень наивны и повторяют, что делает человек чуть повыше в иерархии и чем ниже он стоит на лестнице "нового", тем более он фанатичен. Можно представить ,что будет совершать вся группа новых ремидов, оказавшись в состоянии нового мира .

Они все будут идти колонной. С криком ура! Если это состояние цикла рынка, то на ура будет идти распродажа всего на свете, даже стратегического запаса. Новый цикл капитализма заставляет избавляться от старых прямых путей через их оживления. То есть борьба со стратегическими запасами - это борьба адепта нового со своими комплексами. Он так хочет стать новым , что становится супер новым. Но оживляется только прямой путь семьи.

Прямой путь семьи.

Это первый цикл "прямоты". Именно здесь несмотря на циклы новых идей - культур сохраняется матрица данного народа

Обретая новую культуру, следовательно и меня скорость собственной инерции , фигуры или типы нового меняют только свои роли в новом цикле - мире ( в новой формации) . Но первая - родовая инерция идет параллельно. Зерефность идет рядом с новой ремидностью пунктиром старой. Люди, которые могли стать моральными лидерами при родом строе, тут же становятся вождями в новой мире. Этим объясняется, что даже в индустриальной обстановке возвращение назад всегда возможно. Это можно представить так: если с "нового" снять только новую одежду, платье или костюм и одеть в наряд его предков. Если наблюдающий не увидит в поведении ничего необычного, перед ним человек с первым циклом. Значит и человек и с комплексом. Это будет очень радикальный вид. Такие люди хорошо понимают значение семьи и родни, но плохо или совершенно не понимать , что такое интересы государства. Сначала - обеспечение семьи. Семья на первом месте всегда у людей с первым циклом прямоты.

Если зерефный цикл сохранен, он требуется для идентификация данного народа. Для перехода в новое качество необходимо время или цикл 3 - х поколений. В таком случае ремидность становится необратимой. Пунктир старых путей - циклов можит продолжится прямой линией разной толщины или прерваться на долгий срок. Три поколения

- это тот срок за время которого новая инерция становится прямым путем нового цикла, за это время новая модель поведения закрепляется в линии жизни этого народа твердой толщиной. Три поколения - это срок превращения толпы родни в цивилизацию города. Три поколения это срок цикла нации.

В этом случае дворянство или аристократия становится наследственной. Интеллигентность из мещанской видимости переходит в категорию совести. Нельзя требовать от молодых ремидов нового цикла понимания новых задач, можно только этого желать.

Но ситуация кардинально меняется, если лидер, а по матрице первого пути все смотрят на впереди стоящего, потребует и потребует жестко и конечно сам станет эталоном ПРЯМОГО ПУТИ. Это конечно лидер зелот. Если лидер также как и все новые борется со своими первыми циклами, он только радикал старого зерефизма.

Прямой путь семьи и прямой путь общины ( племени- рода) - это всегда малый вариант или маловариативный путь. Это путь жестких ролей: почет и уважение старшинства, независимо от качества старших вообще, уважение авторитетов - инертное, независимое от результатов активности элиты, уважение иерархии. Твердые ценности и знаки. Отсюда и психология "свой - чужой", а также родовой (местечковый патриотизм), в области теологии - фанатизм, в области права деспотизм. Все эти проявления проявляются как раз при столкновении нового и старого циклов. Для примера можно привести среду города, где все это представлено выпукло. Состояние теологического государства - на высшем уровне. На низшем - только местячковые разборки одних племенных зерефов с другими - такими же прямыми или , что хуже, с культурными людьми. Это уже борьба с высшим циклом, чтобы пунктиры прошлого затвердели и пошли своей линией.

Одно можно сказать твердо, что община , находящаяся на первой и второй стадии прямоты ( семьи и рода) никогда не способна подняться до уровня идеологии. До фанатизма - да, может, до тоталитаризма может, если уничтожит все ростки нации или цивилизации. Рано- поздно общины, социум, желающий сохранится, должен достичь уровня нации. Кто этого не желает проявлением зерефности или радикальным способом борьбы с комплексами , а значит и с понятием государства - должен понимать, что придется переходить когда то и к высшему циклу. Для формирования нации можно идти и прямым путем и зигзагами, но обязательно дойти. Зигзаги - это как раз новое обращение в старину людьми в новой одежде . Они как будто бы желают слить и передовые технологии и самих себя - молодых ремидов с комплексами. Но сами технологии не могут заменить конечно массовую рефлексию самих операторов, то есть тех душ, что управляют роботами -автоматами. Для прямого пути наивысшей пробы надо развивать совершенно же другую гордость. И конечно такую гордость имеют другие (идейные) люди.

Если нет, то :

".. после смерти Рагиба-паши в 1763 г. феодальная клика уже не допускала к власти сколько-нибудь сильную и самостоятельную личность. В редких случаях великие везиры оставались на посту два-три года; большей частью они сменялись по нескольку раз в год. Почти всегда за отставкой немедленно следовала казнь. Поэтому великие везиры спешили использовать считанные дни своей жизни и своей власти, чтобы награбить возможно больше и столь же быстро расточить награбленное. Многие должности в империи официально продавались. За должность господаря Молдавии или Валахии нужно было уплатить 5—6 млн. пиастров, не считая подношений султану и взяток. Взятка настолько прочно вошла в привычки турецкой администрации, что в XVII в. при министерстве финансов даже существовала специальная «бухгалтерия взяток», имевшая своей функцией учет взяток, полученных должностными лицами, с отчислением определенной доли в казну. Должности кадиев (судьей) тоже продавались. В возмещение уплаченных денег кадии пользовались правом взимать с суммы иска определенный процент (до 10%), причем уплачивал эту сумму не проигравший, а выигравший тяжбу, что поощряло предъявление заведомо несправедливых исков. В уголовных делах подкуп судей практиковался открыто. Особенно страдало от судей крестьянство. Современники отмечали, что «первейшей заботой жителей деревни является сокрытие факта преступления от ведома судей, пребывание которых более опасно, чем пребывание воров».

К концу XVIII в. огромные размеры приобрели также сепаратистские движения самих турецких феодалов. Иногда это были родовитые феодалы из старинных семей военных ленников, иногда представители новой феодальной знати, иногда просто удачливые авантюристы, сумевшие награбить богатства и набрать собственную наемную армию. Они выходили из подчинения султану и превращались фактически в самостоятельных царьков. Султанское правительство было бессильно бороться с ними и считало себя удовлетворенным, когда добивалось получения хотя бы части налогов и сохранения видимости султанского суверенитета. В Эпире и в Южной Албании возвысился Али-паша из Тепелены, впоследствии получивший большую известность под именем Али-паши Янинского. На Дунае, в Видине, боснийский феодал Омер Пазванд-оглу набрал целую армиюистал фактическим хозяином Видинского округа. Правительству удалось схватить его и казнить, но вскоре его сын Осман Пазванд-оглу еще более решительно выступил против центрального правительства. Даже в Анатолии, где феодалы еще не восставали открыто против султана, сложились настоящие феодальные княжества: феодальный род Караосман-оглу владел землями на юго-западе и западе, между Большим Мендересом и Мраморным морем; род Чапан-оглу — в центре, в районе Анкары и Йозгада; род Баттала-паши — на северо-востоке, в районе Самсуна и Трабзона (Трапезунта). Эти феодалы имели свои войска, раздавали земельные пожалования, взимали налоги. Султанские чиновники не смели вмешиваться в их действия. Сепаратистские тенденции проявляли также паши, назначенные самим же султаном.

Правительство пыталось бороться с сепаратизмом пашей путем частого перемещения их, по два — три раза в год, из одной провинции в другую. Но если приказ и выполнялся, то результатом было только резкое увеличение поборов с населения, так как паша стремился в более короткий срок возместить свои издержки на покупку должности, на взятки и на переезды. Впрочем, с течением времени и этот способ перестал давать результаты, поскольку паши стали заводить собственные наемные армии".

http://www.historydic.ru/upadok-tureckogo-voenno-feodalnogo-gosudarstva