ОТМЫЧКА В ВЕЧНОСТЬ

Живу на Демонстрации,

                   Хожу по Революции

                   И по Советской улице

                   Я езжу каждый день…

   Ремейк Антоновской фруктово-ягодной песенки – факт моей жизни, моя среда обитания. Ближайшие магазины находятся на улицах имени Фрунзе и Софьи Перовской, хлебная драная палатка – на улице имени Дм. Ульянова. Шаг влево – улицы Белкина, Лейтейзена, Сойфера, шаг вправо – улицы Войкова, Бандикова, Бундурина. Список террористов и партфункционеров, канонизированных Советами, можно множить почти до бесконечности.

   Часто бываю в гостях у друзей на улице Кауля. Обсуждаем свою невеселую участь быть безвинными жертвами советского мифотворчества на тему «героических лет революции 1917 года». «Ну почему я, верующий человек, -  возмущается моя подруга Катя, - должна жить на улице имени товарища, организовавшего расстрел Крестного хода?»

   Крестный ход в Туле расстреляли 2 февраля 1918 года. Тогда погибли восемь мирных граждан, десятки людей были ранены, среди них женщины и дети. По маршруту Крестного хода с тех пор не осталось ни тех улиц – переименовали, ни тех церквей – разрушили. Киевская улица стала проспектом Ленина, Петропавловская – улицей Ленина, Георгиевская – улицей Братьев Жабровых (братья Жабровы – местные революционеры, причем один большевик, другой – меньшевик), Посольская – Советской. Исчезла Георгиевская церковь, разрушена Николо-Часовня, уничтожена Спасо-Преображенская церковь. Вот такая «дорога к храму». Тульский кремль тогда не успели снести, успели только запакостить. А имя Ленина носят не только упомянутые проспект и близлежащая улица, но еще и площадь, и три улицы в разных районах города.

   А председатель военно-революционного комитета Тульского совета, председатель Губчека Александр Иосифович Кауль отличился не только в уличной расправе над туляками, его посылали для подавления любого мятежа по всей тульской губернии – крестьянского восстания в г. Богородицке, «контрреволюционного движения» на станции Горбачево и так далее. «Хочу жить как раньше, на Садовой», - плакалась Катя. Улицу ее детства переименовали в 1967 году, в год 50-летия Октябрьской революции.

   Страсть отметиться в скрижалях истории неистребима. Лучшая отмычка в вечность – вырубить на пике Коммунизма «Здесь был Вася… или Ося». Пик переименовали, но автограф остался. Лучшая отмычка к людской памяти – местность имени себя, любимого. А потому понятны бесконечные названия улиц в честь партийных и исполкомовских начальников разного калибра и ранга: заместителя председателя губсовнархоза Куренкова (бывшая улица Северная), партработника Колетвинова (переулок Квасниковский), члена продовольственного комитета Михеева, зам. преседателя губисполкома Немцова, революционера-пропагандиста Петра Алексеева, революционера Ершова и т. д. и т.п.

   И совсем запредельные топонимические перевертыши. Улица Стародворянская стала носить имя Бундурина, вернее, не имя, а кличку Бандориньша Фридриха Миккелева, латышского крестьянина, неизвестно каким ветром занесенного в Тульскую губернию. Он здесь не пахал, не сеял, а раскулачивал местных крестьян. Делал это до тех пор, пока в 1918 году его с четырьмя товарищами не убили и не расчленили братья по классу.

   А вот Николо-Завальская улица, называвшаяся так по имени церкви Николы-за-Валом (вал – древнее оборонительное городское сооружение) обрела имя Войкова, по революционному псевдониму Вайнера Пинхуса Лазаревича – активного экспроприатора, участника провокационных акций. Не знаю, переименовали уже улицу Войкова и остановку метро «Войковская» в Москве или нет, хотя недавно собирались сделать это, но в Туле не переименовали и не вернули исторического названия. Войков давно стал известен широкой общественности как автор анонимных писем узникам Тобольской тюрьмы – семье Николая 11. Подметные письма писались с целью «окончательной дискредитации» царской семьи. Кроме того, будучи химиком, Пинхус Лазаревич изобрел раствор, с которым проводил экперименты по сжиганию августейших трупов. Стоит ли удивляться, что по приговору монархистов революционер-химик был убит в 1927 году на вокзале в Варшаве.

   И надо ли говорить, что тульские власти дали возможность «реинкарнации» не только тульским «героям революции», таким, как каратель и бандит Дмитрий Бандиков (не кличка!), как организатор разрушения и разграбления церквей и храмов Макс Смирнов, как уголовник и рецидивист Дмитрий Прокудин, но и многим известным всей стране террористам и преступникам – Халтурину и Каракозову, Каляеву и Перовской, активисту красного террора на Дону и Кубани Железняку (кличка Железнякова Анатолия Григорьевича) и погромщику Емельяну Ярославскому (Минею Израилевичу Губельману).

   Раньше улицы, от которых по сей день исходит угроза, назывались традиционно и пристойно – Серебрянская – по речке Серебрянке, Петровская, Александро-Невский переулок и так далее. Тульские ученые Майоровы, издавшие прекрасный словарь-справочник «Улицы Тулы ХУ11-ХХ1 веков», который и послужил справочником для написания этой статьи, утверждают, что названия улиц складывались естественным образом и были зеркальным отражением исторического развития города и его своеобразия. В Туле, например, самыми старыми улицами считаются те, что берут истоки от башен и ворот кремля: Никитская угловая башня – и улица Никитская, Пятницкие ворота – и улица Пятницкая. Позднее вошло в привычку все дороги, ведущие к храмам и дороги, ведущие в иные пределы, называть по конечному пункту пути. Так возникли улицы Рождественская, Владимирская, Никольская, Благовещенская, Московская, Калужская, Воронежская, Киевская и так далее и несть им числа. В Туле, как и в большинстве русских городов, многие улицы стали получать официальные названия по имени домовладельцев, так как точно обозначали уже ставшее привычным нужное место. И лишь в Х1Х веке появились улицы в честь какого-то события, памятной даты или известной личности – в знак особого уважения и приязни. Одной из первых в таком роде в 1900 году стала улица Суворовская – в год столетия со дня смерти великого русского полководца графа Суворова-Рымникского Александра Васильевича, светлейшего князя Италийского.

   Итак, городская топонимика была не только понятна и удобна горожанам, которые в большинстве случаев являлись ее создателями, она была живым памятником культуры, традиций и обычаев народа. Да и потомкам многое могла поведать об истории места, ставшего обитаемым, обжитым, оставшегося навсегда малой родиной человека.

   Но вы не найдете сейчас ни Суворовской, ни Рождественской, ни Пятницкой.

   Большевики отменили естественный ход истории. По свидетельству ученых, в Туле едва ли осталось три процента от бывших привычных названий.

   Само собой разумеется, что имена организаторов и вдохновителей октябрьского переворота нетленно живут сейчас в названиях улиц российских городов, Тула не исключение: Карла Маркса и Фридриха Энгельса, Карла Либкнехта и Розы Люксембург, Клары Цеткин и Надежды Крупской. И далее обширный компартийный мартиролог от «всесоюзного старосты» М. И. Калинина до пресловутого Павлика Морозова.

   На этом фоне по-пионерски звучат непритязательные названия улиц Майской и Первомайской, Пионерской и Комсомольской, Горсовета и Октябрьской. Не обошли вниманием и штатных акынов сталинизма – Джамбула Джабаева, Сулеймана Стальского и Демьяна Бедного.

   Но за какие грехи жители 1-й Хомутовской (по речке Хомутовка) и 1-й Подьяческой вдруг проснулись на улице МОПРа, названной так в честь Международной организации помощи рабочим, развалившейся в 1930 году, но «функционирующей» до сих пор в Туле, и на еще более экзотической улице Томпа, увековечившей имя какого-то эстонского революционера, давно забытого у себя на родине? И не уверена, что в городе Париже есть, как в Туле ДВЕ улицы Марата. Наверное, сработал тот же стереотип, благодаря которому в Туле есть одна улица Льва Толстого, но зато ТРИ – Тараса Шевченко и ТРИ – улицы Мичурина.

Сейчас много спорят, надо или не надо захоронить тело В.И.Ленина. Я-то думаю, давно пора. Но власти или щадят чувства «верующих в ленинизм», что само по себе нормально, или опасаются истерических воплей: «Не плюйте в нашу историю!» Так и хочется ответить по-уличному: ОНИ ПЕРВЫЕ НАЧАЛИ! Они первые начали крушить храмы и памятники, выжигая историческую память народа… Они первые начали мочиться под стены дворцов, разворовывать культурные ценности, запрещать русских писателей и поэтов, истреблять народ, искоренять инакомыслие. Они первые пришли по наши души! И на выжженном пространстве Отечества стали увековечивать свои имена, свою мораль, свои людоедские нравы.

   Так и живу на Демонстрации, хожу по Революции под конвоем кровавого призрака коммунизма. Сутками напролет.