Знаковое приглашение Путину от Меркель стало «зарницей» Европы без американцев

Бундесканцлерин ФРГ Ангела Меркель пригласила президента РФ Владимира Путина встретиться с главами государств-членов ЕС. Эту идею поддержал и французский президент Эммануэль Макрон. Оба лидера предложили своим коллегам по «единой Европе» обдумать и обсудить такую возможность. Что это значит?

С одной стороны, это, конечно, ответ на статью Путина «Быть открытым, несмотря на прошлое», опубликованную 22 июня в газете Die Zeit. Мол, раз «русский медведь» готов предоставить нам новые возможности и даже первым заявил об этом, мы делаем шаг ему навстречу.

С другой стороны, раз уж состоялась встреча Путина с Джо Байденом в Женеве и никто от этого не умер — даже на британском эсминце Defender, решившем проверить, «чей Крым», — то чего бы и не попробовать? Чем Россия для Европы хуже Ирана, с которого американцы готовы снять чуть ли не больше тысячи санкций, наложенных после Исламской революции 1979 года?

С третьей стороны, принцип консенсуса, принятый в рамках Евросоюза, после «Брекзита» выглядит уже неким атавизмом, и отношения с Россией — хороший повод учинить там строевой смотр. Ведь понятно, что если «новая Европа» предложение Германии с Францией (и примкнувшей к ним Италии) не примет — а она его, так или иначе, не примет и принять не может — то отношения Берлина и Парижа к Варшаве, Праге и т. д. будут пересмотрены: пока лишь де-факто, а не де-юре, но от этого лимитрофам легче не станет.

Наконец, с четвертой стороны, что на самом деле нужно России от старушки-Европы? Вот ту же англичанку, которая все еще хочет быть владычицей морскою и чтобы Москва златоглавая была у нее на посылках, просто проигнорировали, упомянутый выше эсминец шуганули, а про ЕС вообще сказали, что не считают его «надежным партнером». Может быть, мнение изменилось? Да вряд ли. Но для порядка предложить Путину пообщаться с «единой Европой» надо же…

Наверное, мало кто соотнес слова российского президента, сказанные недавно про Ангелу Меркель, с рассказанной им чуть раньше байкой о «новом русском», который пожаловался своей жене, что разорился, и теперь у них не будет ни самолетов, ни яхт, ни дорогих авто, и жить придется не на десять особняков по всему миру, а в обычной квартире.

На все это его красавица-модель жена говорила только: «Хорошо!» Тогда ободренный экс-олигарх спросил, будет ли она после этого любить его, как прежде. И в ответ услышал: «Да, буду любить и очень, очень скучать по тебе!»

Уходящая нынешней осенью в отставку Меркель, выдвинув такую инициативу, ничем, по большому счету, как политик не рискует, но делает огромный предвыборный подарок своей партии — не только привлекая к голосованию за нее тех избирателей, которые считают необходимым улучшение отношений с Россией, но и подрывая электоральные перспективы своих главных оппонентов — «зеленых», выступающих, в частности, и против России, и против «Северного потока — 2».

Кстати, относительно этого газопровода ей лично еще предстоит лететь в США и договариваться с Байденом. Может быть, к этим переговорам американцы подтянут и Анджея Дуду с Владимиром Зеленским. По крайней мере, об этом и в Варшаве, и в Киеве просто мечтают. Да и с «нормандским форматом», а также Минскими соглашениями тоже предстоит определяться.

Разумеется, одной только Меркель, блоком ХДС/ХСС и Германией дело здесь не ограничивается. Но Германия, с которой у российского президента, как известно, особые отношения, выступает сегодня как плацдарм не только для перестройки отношений России с Европой, но и для перестройки самой Европы.

Комментируя итоги женевской встречи с Байденом, Путин процитировал слова Льва Толстого: «В жизни нет счастья, есть только зарницы его — дорожите ими», — и заявил, что между Россией и США, кажется, «промелькнули зарницы доверия». Точно так же статья Путина и ответная инициатива Меркель — это, возможно, зарницы некоей «новой Европы», параметры которой еще предстоит определить и воплотить в жизнь. В рамках как двусторонних, так и многосторонних отношений.

Но уже сейчас понятно, что она не будет похожа ни на разделенную «железным занавесом» послевоенную Европу времен холодной войны, ни на Европу времен однополярного мира Pax Americana, следующую в кильватере официального Вашингтона. Уже сейчас понятно, что геополитический маятник качнулся в другую сторону — возможно, чем-то напоминающую начало XVIII века, когда Петр I прорубал окно в Европу.

Вот только теперь на месте петровского «окна» давно стоит дверь, и не одна, а сразу несколько. А текущая задача России — вернуть себе как можно больше ключей от них.