Войну Японии проиграл не русский народ, а царские порядки

История дама ироничная. 2 сентября 1945 года представители СССР и союзников приняли акт о капитуляции Японии. Это произошло почти точно через 40 лет после того, как представитель царской России 23 августа (по новому стилю – 5 сентября) подписал Портсмутский мир, закрепивший победу Японии над Россией Николая II в войне 1904-1905 годов.

Нынешние власть имущие и их «идеологические камердинеры», деликатно говоря, чрезвычайно строго относятся к советскому прошлому и весьма снисходительно – ко временам правления последнего российского императора. Это касается и военных неудач. Их послушать, так в Первой мировой войне Россия почти что победила Германию, но победу «украли» зловредные большевики (хотя к моменту их прихода к власти российское командование уже сдало Ригу, открыв немцам дорогу на Петроград); и войну с Японией царизм, оказывается, не проиграл.

Например, И. Чубайс (брат того Чубайса), выдвинул оригинальный аргумент в поддержку такой точки зрения: «Война завершилась, по-настоящему не начавшись, наша страна успела задействовать лишь 10% своего потенциала».

Только ведь поражение или победу предопределяет не процент задействованного страной потенциала, а то, что получила или потеряла эта страна в результате войны. И как-то всегда до Чубайса и его единомышленников было принято считать, что, если государство по итогам войны вынуждено уступить своему противнику немалые территории, то оно эту войну проиграло. А Россия по Портсмутскому миру была вынуждена признать Корею сферой влияния Японии, передать Японии южную часть Сахалина, уступить арендные права на Ляодунский полуостров и Южно-Маньчжурскую железную дорогу южнее Харбина. Если же Чубайс считает, что царь вместо того, чтобы начать воевать с японцами по-настоящему, завершил Русско-Японскую войну убыточным для России миром, то фактически он обвиняет Николая II  в государственной измене.

Но в данном случае, как раз, царское правительство не заслуживает подобного упрёка. Оно настолько бездарно подготовилось к войне, и нашло столь бездарных руководителей для её ведения (главнокомандующим русскими вооружёнными силами был назначен царский наместник на Дальнем Востоке Е. И. Алексеев, командующим сухопутной армией – военный министр генерал Куропаткин), что по ходу войны ни разу не возникало реальной надежды на благоприятный для России её исход. Не буду голословным.

Напомню, что Русско-Японская война началась 27 января (здесь и далее – по старому стилю) 1904 года внезапной атакой японского флота на находившиеся на внешнем рейде Порт-Артура корабли русской Тихоокеанской эскадры.

В марте командование Тихоокеанским флотом принял адмирал Макаров. Он считал необходимым резко активизировать его действия, поскольку понимал, что если удастся серьёзно затруднить переброску морем из Японии на континент войск, то победа России будет гарантирована. Однако после его гибели 31 марта Алексеев, видимо, так и не постигнув, что во время война главная задача – не беречь свои корабли, а любой ценой топить корабли противника, приказал прекратить активные действия флота, тем самым добровольно уступив господство на море японцам.

В апреле последовало поражение наших войск на реке Ялу. В мае японцы захватили позицию у Цзиньчжоу. Хотя она имела чрезвычайно важное стратегическое значение, для её обороны был поставлен лишь один полк. Он мужественно противостоял в 12-часовом бою противнику, имевшему почти десятикратное преимущество в численности войск и трёхкратное – в орудиях, но когда попал ещё и под огонь артиллерии беспрепятственно подошедших канонерских лодок, был вынужден отступить. Эта потеря привела к тому, что Порт-Артур, важнейшая российская база, оказался отрезанным от основных сил русских войск.  В конце мая уже вообще без боя был сдан Дальний – порт и железнодорожная станция, что дало японцам возможность постоянно пополнять и людьми и снаряжением войска, ведущие осаду Порт-Артура.

В июне попытка корпуса Штакельберга прорваться на помощь блокированному Порт-Артуру завершилась неудачей в сражении при Вафангоу.

В августе прошло крупнейшее сражение 1904 года под Ляояном, которое длилось 11 суток. Русская армия, имея преимущество как в численности войск, так и – в полтора раза – в артиллерии, успешно сдерживала наступление японцев, нанося противнику тяжёлые потери (более 17% численности армий, вступивших в сражение – против 11% потерь у наших войск). Однако генерал Куропаткин проявил, скажем так, чрезмерную осторожность и отдал приказ отступать, когда, по информации из «Истории военного искусства», обескровленный противник сам готовился к отступлению.

В сентябре русская армия, опять же имея преимущество как численности войск, так и в артиллерии, повела наступление. Но оно развивалось очень медленно, и противник перешёл в контрнаступление. В этой ситуации Куропаткин, не рискнув развивать встречный бой, который тогда был внове, отдал приказ прекратить атаки. Японцам это и было нужно. Обе стороны перешли к обороне на рубеже реки Шахэ.

Оборона Порт-Артура, которую возглавлял генерал Кондратенко, вошла в историю как один из примеров доблести русских войск и военного искусства командующего (только один из примеров: Р.И. Кондратенко использовал в ночных боях прожекторы, что приводило к большим потерям у японцев).

Защитники важнейшей базы Тихоокеанской эскадры отразили несколько многодневных штурмов, каждый раз нанося противнику значительный урон.

Однако в декабре 1904 года, как только Р.И. Кондратенко погиб, генерал Стессель сдал крепость японцам. Вся Россия тогда восприняла это как измену. А вот в нынешней России у Стесселя нашлись адвокаты – мол, дальнейшая оборона крепости была бесперспективной. Только ведь дело в том, что пока Порт-Артур стоял, он приковывал к себе значительные силы японцев. А после капитуляции японское командование получило возможность перебросить их на основной театр военных действий.

В феврале 1905 года произошло крупнейшее сражение Русско-Японской войны – Мукденское. В нём русские войска тоже имели преимущество и в численности, и в количестве орудий. Но японские генералы намного превосходили своих российских коллег в искусстве управления боем, и создали угрозу окружения русских войск. Вновь последовал приказ отступить…

Последней попыткой России переломить ход войны была передислокация на Дальний Восток эскадры Рождественского из Балтийского моря. Завершилась эта операция страшным Цусимским разгромом. Русские моряки сражались доблестно, но их мужество ничего изменить не могло: наши корабли уступали японским как в скорости хода, так и в дальности стрельбы, и японцы фактически просто расстреливали их.

А ведь всё могло быть иначе. Ещё в 1898 году российское морское министерство – именно в предвидении войны с Японией – предложило программу модернизации флота, для чего планировало построить к 1903 году несколько десятков кораблей разных классов – эскадренных броненосцев, крейсеров, миноносцев-истребителей, отвечающих самым современным требованиям. Но власть полагала, что опасения насчёт японской агрессии преувеличены и спешить некуда. Была ещё одна возможность усилить флот. В литературе о Цусимском сражении упоминается, что за несколько лет до него возник конфликт между Чили и Аргентиной, и обе страны в предвидении войны построили мощные корабли. Когда дело кончилось миром, Аргентина предложила России купить её крейсера. Российское правительство решило сэкономить – и корабли купила Япония. В Цусимском сражении они с лихвой окупили затраты на них…

В.И. Ленин тогда написал в статье «Разгром», что Цусима знаменовала «полный военный крах самодержавия». Такую же, в сущности, оценку дал, но уже после крушения царизма, и представитель царских властей граф С.Ю. Витте. В воспоминаниях он констатировал: «Не Россию разбили японцы, не русскую армию, а наши порядки». Впрочем, надо сказать, что сам Витте весьма решительно защищал эти порядки от восставшего народа, став во время Первой русской революции инициатором создания карательных отрядов. Вот, что он приказал, будучи главой правительства: «Для вящего устрашения лиц, стремящихся посеять смуту… ныне же сформировать на главнейших узловых станциях особые экзекуционные поезда с воинскими отрядами».

Среди основных факторов, предопределивших поражение России в войне с Японией, ряд объективных исследователей называют начало революции в России. Не могу с этим согласиться. Ведь большинство неудач русских войск в сражениях на суше пришлись на 1904 год, когда в России ещё не было и намёка на восстание народа. А Мукденское сражение, после которого Русская армия перестала вести активные действия, состоялось, напомню, к феврале 1905 года.

Да, к этому времени страна была охвачена выступлениями рабочих, возмущенных маразматическим (это не ругань – объективная оценка) решением царской власти расстрелять верноподданное шествие трудящихся к «царю-батюшке» за справедливостью. Но это были, в основном, мирные выступления, и при наличии у Николая II здравого смысла, ситуацию можно было урегулировать без применения войск. И только когда рабочие убедились в полном отсутствии у царя здравого смысла, они оказались готовы воспринять предложенный большевиками на прошедшем в апреле 1905 года III съезде РСДРП курс на народную революцию и вооружённое восстание. Понятно, что на промедление с модернизацией флота, предопределившее Цусиму, это оказать влияния никак не могло.

Взаимосвязь между войной и революцией, действительно, есть. Но только другая: не революция способствовала поражению в войне, а оказавшиеся бессмысленными большие жертвы войны способствовали нарастанию революционных настроений. Об этом свидетельствует, в частности, созданная в то время песня «На сопках Маньчжурии»:

Пусть погибли вы в боях с врагами,

Подвиг ваш к борьбе нас зовёт.

Кровью народной омытое знамя

Мы понесём вперёд.

Ну, а теперь напомним, как проходила война с японцами в той же Манчжурии, но уже при других порядках в нашей стране – в 1945 году. Во всей войне 1904-1905 года численность японских войск в Манчжурии составила несколько более 800 тысяч человек. К августу 1945 года численность Квантунской армии превысила 1 миллион 300 тысяч человек. Поскольку Советское правительство заблаговременно проинформировало Японию о разрыве договора о ненападении, армия была приведена в состояние полной боевой готовности. Американские стратеги в своих планах отводили Советскому Союзу на войну с ней год. А Красная Армия разгромила её за 22 дня, потеряв всего 12 тысяч человек.