Закат капитализма. Объективный взгляд

Бреттон-Вудская система. Американо-советский экономический баланс

Бреттон-Вудская валютная система, яркий образец нынешнего капитализма, приказала долго жить не сегодня и не вчера. Произошло это тогда, когда США окончательно потеряли ресурсы, позволявшие удерживать свой госбюджет в профиците. Случилось это в последние годы президентства Билла Клинтона.

Далее кризисы пошли уже целой чередой - кризис доткомов, кризис 2001 года, причина которого была «свалена» на теракты «911». О более близких по времени кризисах мы уже помним очень хорошо, так как последствия их развивались по нарастающей.

В чем была суть этой пресловутой Бреттон-Вудской модели?

Главная мысль финансистов, заключивших Бреттон-Вудское соглашение еще даже до окончания Второй Мировой войны (торопились!) сводилась к следующему постулату: доллар становится базой для валютных паритетов и мировой валютой.

Напомним, что тогда ВВП США составлял половину ВВП мирового. Поэтому доллар считался естественным «монополистом» в валютных резервах каждой страны.

Но уже к 1971 году «необеспеченность» доллара стала столь очевидной, что его поспешили официально отвязать от золотого обеспечения. С тех пор обеспечением доллара стали авианосцы, которые жестко наказывали страны, планирующие изменить финансово-валютные правила даже внутри своих границ.

А таких стран после Второй Мировой войны стало множество – постколониальная эпоха «нарисовала на карте мира» множество государств, провозгласивших себя социальными. Суть всех государств мира отныне стала единой – институты власти опираются на крупные социальные группы, глубоко интегрированные в экономику.

В странах соцлагеря это были крупные производственные объединения в системе отсутствия или ограничения частной собственности на средства производства. А в капиталистических странах опорой власти были транснациональные корпорации.

Как видно, экономическая основа государств была схожей. Разнились только политические интересы. Эта разность политических установок обеспечивала стабильность и в экономической сфере, катализируя экономический рост.

Одним из таких катализаторов, обеспечивающих экономический рост, является использование целого арсенала денежно-кредитных инструментов. Что, кстати, не могли масштабно делать колониальные государства XIX –начала XX веков.

Советская и западная модель использовали деньги для финансирования именно экономического роста. Для внедрения таких инструментов на постоянной основе после первой «великой депрессии» в США была создана Федеральная Резервная Система (ФРС). А в экономике СССР были ведены нормы двухуровневой денежной системы.

Американская экономика наедине с собой

Когда-то, до 1971, года эмиссия ФРС ограничивалась золото-валютными резервами. Затем, в результате развития Ямайской валютной системы, такие ограничения были сняты. Но баланс экономического роста соблюдался по причине сохранения двух политических систем.

А вот после 1991 года политика эмиссии ФРС уже ничем не ограничивалась.

Напомним, что ФРС всегда оставалась частной финансовой структурой, действующей в интересах одного государства – США. А потому целью всех денежно-кредитных манипуляция ФРС всегда была и остается только одна – прибыль.

Эту прибыль ФРС наращивала год от года. А после 1991 года сняла все ограничения, в т.ч. на массированные валютные спекуляции. И после технических цифровых финансово информационных прорывов доля финансового сектора выросла до 70%. На заре финансовой революции, в 1944 году эта доля была только 5%. До кризиса 2008-2009 годов прибыль финансового сектора, почти напрямую, зависела от объемов эмиссии.

Заделывание всех «дыр» в экономике печатью нового объема долларов – современный путь американской экономики. Со времени кризиса 2008 года объем долларов в мире вырос в 5 раз. Беда в том, что большая часть напечатанных долларов (до 80%) уходит в финансовые пузыри.

Это приводит к угрозе банкротств, которые опять пытаются «лечить» долларовой эмиссией. Круг, как говорится, замкнулся.

Примечательно, что ФРС уже не действует в интересах экономики США. Банки ФРС интересуют финансы уже мирового масштаба, в ущерб экономическому состоянию США. И каждый кризис, каждые 7-8 лет, начиная с «кризиса доткомов» 2000 года, олигархи-финансисты аккумулируют все большие средства и доходы путем скупки через свои банки и страховые компании активов всех участников рынка, попавших в затруднительное положение.

Китайский выигрыш

В это время на другой стороне глобуса развивалась экономика Китая. Последние 30 лет уровень ВВП этой страны рос год от года. Сегодня полуторамиллиардное китайское население – это развитое индустриальное общество. Многие связывают этот факт с уникальной особенностью китайского способа производства. А именно – развитие на основе конвергенции.

Кстати, мысли о конвергенции в политике и экономике, т.е. сближении и сочетании лучших черт капиталистического и социалистического способов хозяйствования, были очень популярны в СССР и на Западе в 1960-70 годы. По политическим причинам мысли эти были пресечены в обеих локациях в начале 1980-х годов.

А вот в Китае развитие мысли Маркса о двух источниках роста экономики – труде и капитале, думали не одно десятилетие. Поскольку США после Бреттон-Вудской конференции финансы прибрали к себе, то Китаю остался только второй источник - труд населения. Этот ресурс в Китае можно считать неограниченным.

Поскольку «великий кормчий» оставил Китай с большим заделом социалистического уклада экономики, то новое внедрение капиталистического интереса при работе китайцев на экономику США сделало возможным сочетание социализма и капитализма в одной стране.

Так была реализована конвергентная модель экономики. Идеология сохранилась социалистическая – уравненное распределение, мобилизационные принципы. А экономика стала сочетать оба принципа – большая доля государственного управления (особенно в финансах) и частнокапиталистическая заинтересованность в росте прибыли каждого предприятия.

Роль государства в Китае – стратегическая. Через введение определенных индикаторов на заданные периоды государство направляет частную инициативу компаний в нужное русло. И деньги стали важным инструментов при таком регулировании. Все банки – в руках государства. На важные стратегические цели кредиты выдаются под минимальные проценты. Из-за жесткого антиспекулятивного законодательства и дорогого кредита на цели вне реального сектора экономики все спекуляции становятся невыгодными.

Банки в Китае заинтересованы в развитии производства - залоги не отнимаются, нет проблем с рефинансированием.

Конечно, растущая экономика не может не создавать пузыри. Только в Китае они выражены, что называется, в бетоне, металле и пластике. Производится всего настолько много, что сбывать это нужно только на внешний рынок, свой такого объема не переварит. Но Китай научился с этим справляться как через оптимизацию устаревших производств, так и через вывод лишней валюты из страны.

Как показал опыт 2020 года, даже такой «коронакризис» только усиливает позиции Китая. Пока США раздувают денежные пузыри, КНР усиленно работает на переориентацию производства для новых рынков.

Кому выгоден «коронакризис»

Сегодня, весной 2020 года, уже понятно, что сценарий, предложенный фондом The Rockefeller Foundation и его партнером Global Business Network в 2010 году, реализован в полной мере. Напомним, что один из сценариев мирового развития, рассматриваемого «мудрецами» этих консалтинговых контор, предусматривал пандемический катаклизм человечества. В этом сценарии было все, что мы наблюдаем: вирусная инфекция, паника по всем регионам мира, финансово-экономический кризис, изоляция стран.

То, что к реализации сценария богатейшие семейства планеты готовились заранее, стало понятно, когда с осени 2019 года возросли объемы сделок по купле-продаже золота. Очевидно, что крупные игроки уже к декабрю прошлого года знали, что рынок ценных бумаг рухнет, потому поменяли «бумагу на золото».

Большим вопросом остается то, что будет после. Станут ли «морганы-рокфеллеры» возвращать средства в акции или будут ждать чего-то нового. Если вливание средств из золотых кубышек «ротшильдов-барухов» задержится, то США в частности и доллар вообще ждет большая инфляция.

Ясно одно: классическое посткризисное перераспределение мировых ресурсов, как финансовых, так и материальных, по прежним правилам не состоится. Мир из глобального вновь готов разделиться на регионы.

С другой стороны, всему миру стало ясно, что китайская модель экономики доказала свою устойчивость в невероятных условиях пандемии. Основа такой «непотопляемости» Китая – именно конвергентность экономических принципов.

Можно сколь угодно клеймить Китай в авторитарности, но страны Индокитая стремятся реализовать способы хозяйственно-экономических взаимодействий частного бизнеса и государства именно по китайскому образцу. И «компартия» Китая тут не является гарантией успеха конвергентной экономической системы.

Индия – образец конвергентной модели на основе политических институтов демократии западного типа, без всякого политического авторитаризма. И в этой стране тоже очевидны успехи и устойчивость экономического развития.

Кризис 2020 года только доказывает, что конвергентная модель – будущее человечества. И многочисленные влиятельные семейства со своими деньгами будут искать гарантии будущего благосостояния именно в странах, где конвергенция гарантирует устойчивый рост на десятилетия. Впрочем, уже сейчас ясно, что экономики на конвергентной основе не позволят богатейшим семействам вновь прибрать к рукам весь мир.