Фанни Каплан — преступница или влюбленная дурочка.

Она никогда не была покорной дочерью. Зажигать по вечерам свечи и читать Тору? Смиренно вышивать гладью и ждать жениха? Нет уж, увольте! Тору пусть читают сестры, а она, убежденная анархистка, будет кроить историю по-своему.

Она никогда не мечтала об обычном женском счастье, потому что хотела сделать счастливыми всех. Пусть и с помощью террора...

В советские времена Фанни Каплан, представляли как ужасную тетку с маузером в руках, в постсоветские – как яростную противницу большевистского режима. Чем же или, вернее кем, была эта красивая девушка с яростными глазами, которая стреляла в Ленина отравленными пулями? Эсеровской «Мата Хари» или вконец запутавшимся, несчастным человеком, слепо идущим к иллюзорным идеалам?

Ей было всего шестнадцать, когда она загремела на каторгу. Как еврейской девочке из многодетной и вполне законопослушной семьи могло прийти в голову, что единственная возможность освободить мир от киевского генерал-губернатора – это бомба, теперь остается только догадываться. Неизвестно и почему бомба взорвалась гораздо раньше, сильно изранив юную террористку. Но как бы там ни было, удрученная, но не сломленная Фанни, в кандалах отправилась на Нерчинскую каторгу. И это было везением – лишь в последний момент смертную казнь заменили каторжными работами.

Она была готова ко всему, но даже и не представляла, что может быть ТАК тяжело.

Кроме тяжелого, изнуряющего труда, мучили сильнейшие головные боли и сознание того, что в тюрьме она бесполезна для борьбы. Вдобавок ко всему она поняла, что слепнет – сказывались последствия ранений. И когда мир перед глазами превратился в густую, непроницаемую тьму, попыталась уйти из него навсегда.

Только тогда тюремное начальство, не очень-то жаловавшее дерзкую девчонку, всполошилось. Фанни освободили от тяжелой работы и даже хотели отправить доживать в какой-нибудь монастырь – много ли ей, двадцатилетней (!)осталось?

А Фанни, вопреки всему, вновь воспряла духом.

Постепенно, день за днем, она привыкала к незрячей жизни, училась воспринимать мир на слух и на ощупь. И даже нашла себе подругу – знаменитую красавицу-эсерку Марию Спиридонову. И это стало новой точкой отсчета в ее взглядах, определив путь и, как казалось Каплан, ее особое место в ней. Поверила настолько, что, когда пришло письмо от родителей, которые эмигрировали в США и слезно молили дочь не ломать себе судьбу, отказалась уехать к ним (По царским законам это можно было сделать, если родственники оплачивали заключенному дорогу). И это с каторги, а не с курорта!

Свершилась Февральская революция, освободившая политкаторожан, и бывшая анархистка, а ныне убежденная эсерка Каплан, горя желанием поскорее взяться за дело, отправилась в Москву.

В голове шумела романтика революции, но Фанни и не догадывалась, что впереди ее ждет любовь к мужчине, скорее всего, единственная в ее короткой жизни. И что мужчиной этим станет Дмитрий Ульянов — брат человека, которому она объявит смертный приговор...

Они встретились в Крыму, где Каплан в санатории поправляла подорванное каторгой здоровье, и Дмитрий Ильич не остался равнодушен к жгучей, завораживающей красоте почти незрячей девушки с колдовскими глазами.

История умалчивает, насколько далеко зашло дело, но именно Дмитрий Ульянов дал Фанни направление в глазную клинику доктора Гиршмана. И это было настоящим чудом! Зрение частично вернулось – Фанни даже стала различать силуэты. И почувствовала, что обрела настоящие крылья.

Вот только реальность не окрыляла, а разочарование оказалось настолько сильным, что Каплан снова была в ярости: «Большевики предали революцию, они воспользовались ее плодами и утопили собственный народ в крови! С ними снова нужно бороться, причем любой ценой, пусть даже собственной жизни».

От ненависти, и в первую очередь – к Ленину, выжигавшей ее изнутри, снова начались головные боли, и Фанни, прекрасно разбиравшаяся в политике, порой уже смутно осознавала, чего же хочет на самом деле. Ее высказывания зачастую были так странны, а поведение столь нелогично, что знакомые стали сомневаться в ее вменяемости...

Она не раз говорила, что «...надо убить «главное зло» и в тот роковой день действительно была у завода Михельсона. Когда прозвучали выстрелы, и Ленин упал, толпа буквально взревела от ужаса. Это уже потом десятки свидетелей скажут, что видели то ли стрелявшую женщину, то ли вытянутую женскую руку с браунингом.

Но кто убийца, женщина это или мужчина и где его искать, тогда не знал никто.

Каплан заметили издалека: нелепая девушка, нервно прижав к себе портфель и зонтик, одиноко стояла под раскидистым деревом. «Держите ее! Это убийца!» -- закричал первый из пробежавших и схватил Фанни за руку. Она не сопротивлялась.

«Да, стреляла я, — твердила Каплан на следствии, сбиваясь и путаясь в показаниях. — Я не состою ни в одной организации, в заговоре не участвовала, к решению убить Ленина пришла самостоятельно».

***

Ее казнили спешно, всего через три дня после ареста. И даже не похоронили – сожгли в железной бочке, облив тело бензином.

Действительно ли стреляла именно Фанни? Или ее больной мозг выдал желаемое за действительное? И могли ли ей, почти слепой, доверить столь важную операцию поднаторевшие в террактах эсеры? Но эту тайну «фиалка террора», так и не сумевшая сделать мир счастливым, унесла с собой. И было ей всего лишь двадцать восемь...

***

P.S.

Ее так люто ненавидели, что на съемках фильма «Ленин в Октябре» матросы, изображавшие толпу, выбили все зубы актрисе, игравшей Каплан. Съемочной группе с трудом удалось оттащить их от ни в чем не повинной женщины.

Фотографии из открытых источнииков сети Интернет.