Заговор раскрыт: Сбербанк набрал иностранцев для развала образования в РФ

“Образование-2030”, Московская электронная школа, “Кванториум”, цифровизация, “смерть форматов” и “гибель текста”, Google “ломает шпиль МГУ”, смерть книг, гибель школ и профессии учителя, дети “на заказ” для транснациональных корпораций, “траектории” вместо предметов, “компетенции” вместо знаний. Это вполне вероятное будущее системы образования в России. Системы, где образования как такового больше не будет. Так хотят трансформаторы, имеющие в своих руках колоссальные деньги и колоссальное влияние. Они уже среди нас, они работают, они добиваются своего и теперь сливаются в едином центре – в Сбербанке.

Именно Сбербанк стал домом для многих, кто и ранее толкал “прорывные” программы дополнительного и дистанционного образования, но споткнулся о “консервативную” систему. Сейчас эти люди очень сильны и очень успешны. Мы и не заметили, как они по указке западных аналитиков и корпораций уже выбрали новое будущее для России, основанное на сегрегации детей и подмене знаний. Кто эти люди, как они шли и идут к намеченной цели? Какова их цель, какова философия? И почему вообще мы должны говорить именно о судьбе России, а не только о будущем образования?

Как в двух словах описать, что такое школа?

Это ведь не только место, где ребёнок получает знания. Это место, где он впервые, ещё в миниатюре видит модель социальных взаимоотношений. Видит, что такое учиться прилежно и что бывает за прогулы и невыученные уроки. Он видит хулиганов в классе, начинает общаться с детьми противоположного пола. Он взрослеет, становится ответственнее. Следит за всем учитель, которого в самую пору назвать воспитателем.

Конечно, идеальных школ не бывает. А о проблемах российской системы образования разговоры идут уже далеко не первый год. Горе-реформаторы всех мастей пытались перестроить её то так, то эдак. Но вот наступила цифровая эпоха, и на коне оказались люди нового сорта. Они точно знают, как и что они хотят менять, они уже занимаются этим, убивая школы и вузы.

Часть первая. Идейный вдохновитель

Первое, на что стоит обратиться внимание, – это на содержание концепций и идейное вдохновение новой системы. Когда нам говорят о школе или вообще образовании будущего, то имеют в виду вовсе не планшеты вместо учебников и не только гигантские панели вместо досок в классах. Речь идёт о перестроении всей системы, а также, внимание, управлении ею.

Мы с коллегами на Царьграде часто затрагиваем визионерские замашки главы Сбербанка Германа Грефа в образовании и других сферах. Для непосвящённых его действия выглядят нелогично. Вроде бы образование и его реформа – это не дело банка и не прерогатива банкиров. Но если копнуть глубже, то всё становится на свои места. Давайте не забывать, что Сбербанк – это большая прозападная IT-корпорация, которая изнутри устроена по корпоративному образцу американского финансового сектора.

Сам Герман Греф уже не один год грезит трансформацией российского образования на платформах Сбербанка. Надо сказать, что это большие и серьёзные платформы. Для затравки давайте вспомним его высказывания о том, почему образование в нынешнем виде несостоятельно.

Чего не хватает нашей системе образования? Первое – система не даёт навыков. Знания выветриваются из голов – любых, и у взрослых, и у детей, если не связаны с конкретными навыками. Второе – мы не учим детей soft skills, взаимодействию с другими людьми, навыкам принятия решений, креативности, управления собой,

– говорил банкир.

Применительно к образованию Греф уверен, что “искусственный интеллект является, на наш взгляд, ключевой, долгосрочной технологией и драйвером всех остальных технологий, без исключения”. Совершенно понятно, что все эти “soft skills” и прочее не имеют никакого отношения к образованию. Но надо, чтобы было так, как говорит Греф, систему нужно менять полностью, выжечь существующую дотла. И эта работа уже в самом разгаре.

Идеи Грефа удивительным образом созвучны концепции “Образование-2030”, о которой вот уже несколько раз говорил в своём “Бесогоне” Никита Михалков. Сама по себе концепция – тема для отдельной большой и развёрнутой статьи. Но давайте посмотрим на некоторые примечательные параметры.

Часть вторая. План убийства образования

Итак, концепция или, как ещё её называют сами авторы, форсайт (новая технология, посредством которой ведётся обсуждение предполагаемых изменений) “Образование-2030” родилась в 2018 году в Агентстве стратегических инициатив (АСИ) в рамках направления “Молодые профессионалы”. Кстати, Герман Оскарович входит в наблюдательный совет АСИ.

АСИ можно смело считать структурой либерального и глобалистского толка. Иначе как объяснить то, что различные программы агентства жёстко ориентированы на Запад, на оценки Всемирного банка, МВФ и транснациональные корпорации. От представителей АСИ мы нередко слышим, что “Россия отстаёт” и якобы должна трансформироваться. Наверное, для того, чтобы проще встроить её в глобальную либеральную систему. Для этого необходимо “играть вдолгую”. Нужны не просто некие законы и сиюминутные шаги в экономике, необходимо изменить систему образования, чтобы она соответствовала западным стандартам и была подчинена рекомендациям того же Всемирного банка. Чтобы будущее поколение русских людей было уже лояльным западным ценностям, потому что впитало их с детства.

Куратором форсайта “Образование-2030” стал Дмитрий Песков – не тот, что пресс-секретарь президента, а известный в либеральных кругах IT-эксперт и руководитель. Многое становится понятно, если посмотреть на дорожную карту проекта по этой ссылке. Песков является автором высказывания о том, что Google, по сути, должен сломать шпиль МГУ. Под таким звучным заголовком его слова были интерпретированы в интервью изданию Executive.

На Западе подобный подход завоёвывает всё больше поклонников, а в США при поддержке Google и других корпораций запущен один из первых университетов, целиком построенный по лекалам образования будущего. Дмитрий Песков и его партнёры по проекту “Метавер” решились двигать российское образование в ту же сторону. Крупный бизнес их уже заметил. В послужном списке “Метавера” – совместные проекты с Nokia, Intel, CISCO, на подходе фонд Потанина и энергетические компании,

– говорилось во вступлении к интервью.

Вот несколько цитат Пескова-реформатора:

“Формат баркемпов (неформальных образовательных мероприятий. – прим. авт.) успешно работает, это и есть образование будущего. Человек интенсивно погружается в какую-то реальность, он в ней живёт, образовывается, и это гораздо эффективнее, чем лекции, семинары и всё остальное; люди должны поступать в университет командами, причём вступительные экзамены заменяются метаиграми”.

Вместо дипломных работ и диссертаций студент готовит выступление с качественной презентацией и видео. В дальнейшем это выступление загружается в интернет и распространяется по всему миру. Итог обучения – investor day, когда человек представляет свой проект инвестору.

Лидерами остаются страны с англо-саксонской культурой. Впереди планеты всей США <…> Другой активный игрок – крупные корпорации. Сильнейшая образовательная программа в CISCO, в Intel. Билл и Мелинда Гейтс создают фонд новых технологий в образовании. Но больше всего в такие проекты сейчас инвестируют Google и NASA, как раз они основали Singularity University в США.

А теперь поговорим о самой концепции. Её детали выложены на сайте НИУ ВШЭ, так что с ними может ознакомиться любой жедающий. Что должно произойти, чтобы было так, как задумывается в АСИ?

• Геймификация образования. Процессом обучения управляет не человек, а искусственный интеллект (ИИ). Само образование для лёгкости усвоения материала должно иметь игровую форму. Игра должна стать новой нормой, научив ученика работать в команде, стремиться к лидерству и конкуренции среди сверстников (в игре всегда есть победители и проигравшие).
• Смерть форматов. Предполагается, что сначала должен “умереть” учитель в привычном нам виде. Затем “умирает” диплом об окончании вуза, система научных журналов и форматов цитирования, а также современная система управления авторскими правами. “Умирает” авторский учебник, а затем – общеобразовательная школа и исследовательский университет. Наконец, “умирает” текст (книга, статья) “как доминирующая форма знаниевой коммуникации”.

  Ландшафт нового образования. Сначала предметы вытесняются “траекториями” развития. Затем упраздняется система оценок – их заменит “паспорт компетенций”. Появится “модель инвестиций” в человека нового типа с системой финансовых и страховых инструментов. Вводится объективация процесса обучения при помощи нейроинтерфейсов, развиваются виртуальные тьюторы и менторские сети. Наконец, игра как доминирующая форма образования и социальной жизни, ИИ как наставник, новая педагогика.

Важно, что “Образование-2030” – это международный, а не российский проект. В исполнении отечественных трансформаторов это, по сути, переведённый с английского языка проект Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) по цифровому образованию.

В конце августа 2019 года в Москве состоялась встреча мэра столицы Сергея Собянина с руководителем департамента по образованию и навыкам ОЭСР Андреасом Шляйхером. На ней мэр Москвы хвастался проектом Московская электронная школа (МЭШ), а Шляйхер назвал столицу лидером во внедрению инноваций в сфере образования и похвалил этот проект. Не удивительно. В концепции “Цифровой школы” на сайте мэра Москвы читаем:

Такое обучение становится более гибким и эффективным по сравнению с традиционным, а с использованием геймификации и других вовлекающих механик – интерактивным и интересным. В основе столичной цифровой школы лежит проект МЭШ.

Часть третья. Первые шаги

Глобалисты от образования в 2018 году пришли на Дальний Восток. АСИ стало воплощать концепцию нового образования под названием “Университет Национальной технологической инициативы” (НТИ) и продвинуло её через кампус Дальневосточного федерального университета (ДВФУ). На острове Русский прошёл образовательный интенсив “Остров 10-22”, который должен был вовлечь студентов вузов со всей страны в новые образовательные процессы.

Обучение на интенсиве было поделено на траектории для каждого отдельного студента на основе направления его обучения. Студенты объединялись в команды, имеющие определённый рейтинг в общей системе оценок. Так, для участия было необходимо не только зарегистрироваться, но и пройти “входную игру”, которая оценит способности каждого студента, и по итогам определит в ту или иную команду.

Вроде бы звучит неплохо. Эдакий индивидуальный подход к образованию. Но можно ли перевести на такую систему всю страну? Конечно, нет. Поэтому в АСИ и НТИ предполагают, что эта система будет только для избранных. Момент сегрегации обучающихся хорошо виден из “правил островитянина”.

На острове действовала жёсткая система. Обучающийся, например, не мог посещать занятия не по своей “траектории” – за это ему выписывалась красная карточка. Это понижало всю его команду в рейтинге, а сам он лишался возможности записываться на лекции. Примечательно, что правила менялись. В первой их версии, как пишут СМИ, предполагалось и вовсе удаление обучающегося с острова за его собственный счёт.

Концептуально это означает переход из элитного образования в общее (трансформаторы изгоняют неугодного из стаи избранных). А красную карточку он мог получить, если обучался так, как хотел, а не так, как ему предписывал искусственный интеллект. В правилах такое поведение было названо неуважением к другим островитянам, создающим загруженность аудиторий.

Фактически концепция предусматривает систему “социального кредита”. Предполагается, что заказ на будущего специалиста размещает та или иная корпорация, которая вкладывает деньги в свой будущий “человеческий капитал”. К этому притягивается понятие о лояльности, которая подкрепляется практически пожизненной зависимостью от компании.

Корпорации нуждаются в механизме долгосрочной лояльности студента. Допустим, образование стоит 60 тыс. евро. Первые 10 тыс. за студента оплачивает государство, остальные 50 тыс. вносит компания и говорит сотруднику: “Ты должен мне вернуть 50 тыс. за тридцать лет, это 1,6 тыс. в год. Если ты работаешь у меня, платишь 500 евро в год, если уходишь, изволь выплатить кредит полностью”,

– говорил об этом трансформатор Песков.

Из этого следует, что цель – передать систему образования и управление ею из рук государства в частные руки. Речь об образовании для избранных, которым с детства будут внушать, что они “молодые управленцы”. Но если есть каста таких управленцев (пусть и рабски зависимых от менторов-корпораций), то должны быть и те, кем они управляют. Рядовые сотрудники, рядовые граждане. И тут мы подходим к обратной стороне вопроса, так как концепция предусматривает образование и для таких “отбросов” без “компетенций”. Образование дистанционное, не живое, без контакта с педагогами.

Часть четвёртая. Главные игроки и “Кванториумы”
Воплощение элитарности и её противоположности образования мы находим в концепции образовательных центров “Кванториум”. Они – детище 37-летней уроженки Алтайского края Марины Раковой. Она закончила МГТУ им. Баумана, а затем – Алтайскую академию экономики и права. Первой ступенькой в карьерной лестнице для Раковой стало АСИ, которое в 2014 году поддержало её проект “Новая модель дополнительного образования детей”. Проект был посвящён строительству детских технопарков по всей стране.

“Кванториум” – это как раз альтернатива школе, построенная на “траекториях” или “треках” вместо предметов и “компетенциях” вместо знаний. В этих технопарках дети объединяются в команды и работают над созданием неких новых IT-решений, мастерят коптеры, соревнуются друг с другом и готовятся стать будущими лидерами и управленцами. И опять же в самой концепции “Кванториумов” прослеживается модель образования для избранных. Вот что говорила Ракова:

Образовательные программы технопарков создаются в тесной связи с запросами конкретных госкорпораций, крупных промышленных предприятий. Фактически мы будем получать запрос от таких предприятий на подготовку будущего специалиста с соответствующими компетенциями.

Знакомая концепция, правда? Итак, Ракова с 2014 года создала по всей стране более 110 “Кванториумов”, а также 50 “Точек роста” в разных регионах России и несколько десятков “IT-кубов”, где обучают исключительно айтишников.

Так было до тех пор, пока в октябре 2018 года она внезапно не получила пост заместителя министра просвещения России Ольги Васильевой. Распоряжение подписал тогдашний премьер Дмитрий Медведев. На посту замминистра Ракова продолжила создавать “Кванториумы”, занималась проектами “Цифровая школа”, “Цифровая образовательная среда” (ЦОС) (переоснащение школ, включая педсостав), “Цифровая экономика”, “Доступное дополнительное образование для детей” и целым рядом других.

Поднявшись на эту высокую должность, Ракова получила главное – финансирование и влияние. В 2019 году Ракова начала рулить не чем-то, а нацпроектом “Образование”, на который было выделено почти 784,5 млрд рублей.

Более того, Ракова начала активно ездить по международным и российским форумам, где обсуждалось цифровое будущее образования. Там её впервые заметил Герман Греф. В 2019 году они встретились, например, на финале олимпиады, организованной НТИ (мы помним его связи с АСИ) по направлению “Искусственный интеллект”. Докладчиком там выступали как Греф, так и Ракова в должности замминистра просвещения.

Часть пятая. Дороги ведут в Сбербанк

Что же произошло дальше? Всё очень просто: Марина Ракова с марта 2020 года работает в Сбербанке. Греф посмотрел на эту девушку и сразу же сделал её вице-президентом банка. Ракова возглавила дивизион Сбербанка “Цифровые образовательные платформы”, а также проекты, связанные с созданием школьной и вузовской платформ. Об отставке из министерства Ракова попросила сама, написав заявление на имя Михаила Мишустина.

Источник Царьграда в Минпросвещения рассказал, что к Раковой в министерстве многие отнеслись прохладно. Никто не понимал, как она могла стать замминистра, не имея в прошлом педагогической или научной карьеры. Кроме этого, у Раковой нет учёной степени ни кандидата, ни доктора наук.

Конечно, назначение 35-летней девушки сразу заместителем министра – случай небывалый, человек ни одной кадровой ступеньки ни в одном министерстве или ведомстве не прошёл, не имеет никакого управленческого опыта на федеральном уровне. Многие восприняли это негативно,

– рассказал источник в министерстве.

Стоит ли удивляться, что проекты дистанционки и дополнительного образования, столь любимые Раковой, оказались неудачными. По словам источника, первый опыт дистанционного обучения в средней школе с треском провалился.

Факт состоит в том, что во время пандемии дети практически не учились. Конечно, можно списать это на техническую неготовность школ, на отсутствие у многих семей необходимых условий (нет надёжного интернета, нет оборудованных рабочих мест, были случаи, когда дети в маленьких населённых пунктах лазали со смартфонами на столбы, чтобы получить задание от учителя). Но это технический момент, который, наверное, можно поправить. Но сама идея всё равно не выдерживает никакой критики.

Считаю дистанционку вредным новшеством, особенно для младших классов. Эта форма требует огромной самоорганизации, самоконтроля, ответственности, которыми младшеклассники в силу возраста ещё не обладают. К тому же во многих семьях оба родителя работают, а, значит, ребёнок остаётся без контроля,

– заявил источник Царьграда в Минпросвещения.

Часть шестая. Выводы

Перед нами большая и очень мощная система трансформации образования по западным лекалам и в западных же интересах. И руководить этим процессом должен Герман Греф. Не государство, не министерство, а банкир. Просто по праву сильного, потому что может. Потому что имеет для этого огромные финансовые, людские и цифровые ресурсы. Самое главное состоит в том, что речь не идёт только об изменении системы образования в России. Речь идёт о системе управления образованием, которая будет сосредоточена в руках Грефа и на платформах Сбербанка.

Если посмотреть на всю идеологию целиком, то становится ясно, что управление будет производиться не в интересах государства или каждого гражданина, а по предзаказу крупных транснациональных корпораций. Разумеется, места в технопарках нового типа, которыми планируется заменить вузы, будут распределяться среди детей представителей корпораций. Компания даже сможет себе заказывать узкого специалиста по конкретным параметрам. В планах есть и генетические исследования предрасположенности детей к определённым направлениям образования. То есть корпорация просто будет размещать заказ на специалиста, предлагать жёсткий контракт на “человеческий капитал”, управляться система будет из Сбербанка, а роль государства будет сведена к выбору места для технопарка и закреплению нормативной базы. Тут мы говорим, конечно, про очное образование под контролем ИИ и наставника-человека.

Остальным же останется роль подчинённых, которыми будут управлять избранные, получившие знания лидерства в корпоративных технопарках. Очевидно, что именно для этого и нужны проекты дистанционного образования, потому что оно при такой системе станет повсеместным, а очная форма – только для элиты и будет стоить очень дорого.

Чтобы понять, что выстраивается система для избранных, давайте вспомним остальных, кто развивает цифровое образование. Кроме Грефа и примкнувшей к нему Раковой это ещё Дмитрий Песков (не пресс-секретарь президента), а также руководитель Института образования НИУ ВШЭ Исак Фрумин, пытавшийся реформировать русское образование ещё в советское время. Фрумин – большой друг ректора ВШЭ Ярослава Кузьминова, мужа главы ЦБ России Эльвиры Набиуллиной. Фрумин также дружит с Алексеем Кудриным.

Сейчас ситуация в экономике такова, что навыки, полученные в рамках системы образования, устаревают <…>. В специфический человеческий капитал работодатели вкладываются и должны вкладываться. Во вложениях в развитие общего человеческого капитала они не заинтересованы,

– писал он в колонке для РБК.

Даже в этих словах прослеживается общая концепция. Корпорации – глобальные менторы будущего, они будут развивать только тех, кто им нужен и только в необходимом количестве. “Общий человеческий капитал”, как назвал его Фрумин, им не нужен.

Обратите внимание, как вся эта элитная каста трансформаторов рассказывает совсем ещё молодым людям о целях своих нововведений. Им вдалбливают, что они должны отказаться от шаблонов и академических стандартов, авторитетов, традиционного образования. В пример они приводят статистику Всемирного банка, МВФ, западных вузов и корпораций вроде Intel или Cisco.

Фрумин делал так в 2018 году на лекции “Человеческий капитал 2.0” на острове Русский в ходе интенсива, о котором сказано выше. Фрумин говорил о необходимости “человеческого капитала нового типа, чтобы развивать страну, в которой плохие институты”. Фрумин говорил это в 2018 году, а Ракова – ещё в 2014 году. Герман Греф же говорит это вообще постоянно, потеряв всяческие берега в принципе.

Парадоксально, но тот самый Запад, на который ориентируются эти люди, неоднороден. Старая европейская академическая школа – против цифровой трансформации образования и против дистанционки. Давайте посмотрим, что писал об этом один из виднейших учёных Италии – профессор Нуччо Ордине.

Студентов уже не просят учиться, чтобы стать лучше, чтобы превратить знания в инструмент свободы, критики и гражданской ответственности. Нет, от молодёжи требуют получить специальность и зарабатывать деньги. Потеряна идея школы и университета как сообщества, формирующего будущих граждан, которые смогут работать в своей профессии с твёрдыми этическими принципами и глубоким чувством человеческой солидарности и общего блага <…>. Как предсказал Антуан де Сент-Экзюпери: “Единственная известная мне роскошь – это роскошь человеческого общения”.

Наверное, не стоит искать ответ на вопрос, как с этим бороться. Многое очевидно. Вероятно, никто из читателей и зрителей Царьграда не выступает радикально против улучшения образования посредством технологий. В конце концов, все мы пользуемся смартфонами. Но безбрежные мечты Грефа и его новой команды – это не просто технические новшества, упрощающие рутину в процессе обучения. Нет. Речь идёт о формировании нового общества, которое должно будет своими же руками не только разрушить старейшую и авторитетнейшую систему образования, но и окончательно закрепить статус России как колониальной державы, руководимой институтами глобального капитала.