Ливия и ассенизаторы (философская публицистика)

Повесть писалась в марте-апреле 2011 года, как раз в разгар Ливийского кризиса. По вопросу отношения к ливийским событиям в немалой части российского общества тоже кризис обнаружился. Начиная с головы, то есть с Президента и Премьера – один «согласился» с бомбардировкой Ливии силами НАТО, другой назвал это решение «ущербным», и кончая, например, самыми мелкими блогерами Живого Журнала.

Нет возможности судить о том, в каком соотношении всё общество разделилось по ливийскому вопросу, если же судить по Живому Журналу, большинство оказались за Каддафи. По крайней мере, его сторонники более заметны. А ещё интересно наблюдать за реакцией наших «революционеров», за её трансформацией.

Когда начались волнения в Египте, Тунисе, Бахрейне, в других странах арабского мира – сколько было энтузиазма. Типа того, что вот скоро и к нам волна революций придёт, и мы поднимемся против ненавистного режима! А вот уже и в Ливии началось! Ширится народное возмущение подлыми правителями! И полковника Каддафи сковырнут скоро!

А тут вдруг «америкосы», и всякие прочие буржуины тоже, оказывается, против Каддафи. Какие-то, видимо, свои интересы у них. Наверное, и не революция здесь никакая, а дурь непонятная. Пожалуй, что ЦРУшники это всё и организовали.

Отношение к событиям в Ливии и к Каддафи в корне меняется. Теперь он уже наш, а в Ливии-то почти социализм был, оказывается. Читаем:

«Каддафи тиран, без сомнения. Деспот. Но есть и другое. В Ливии дешёвые продукты питания. Новенькая Toyota Corolla 1,8 бойцу народного ополчения обходится всего в 4500$. При этом на рынке она будет стоить уже в районе 20000$. В Ливии множество аптек с бесплатным отпуском лекарств. В Ливии бензин дешевле воды. В Ливии сухой закон и пьяного безобразия, как у нас, на улицах не увидишь». Надо отдать должное автору этого текста – далее он и недостатки ливийского общества описывает, типичные, кстати, для общества тоталитарного. Итак, читаем далее: «Конечно, в Ливии есть множество минусов. Пожалуй, самый главный бич Ливии это бюрократия. Ливийские бюрократы, наверное, самые ленивые, своевольные и зловредные в мире. По рассказам свидетелей, в Ливии заметна мания величия в отношении начальственных постов. Ливийские чиновники весьма исправны в сотворении искусственных напряжённых ситуаций, за удовольствие почитают создать проблемы на ровном месте, циничны, насмешливы, неприступны и высокомерно относятся к иностранным рабочим. При том, что в Ливии приличные зарплаты, работать ливийцы не любят. Особенно молодое поколение. И безработица у них во многом мнимая. Заставить их работать – это большая удача. Они лучше наймут кучу египтян, турок, иракцев, сомалитян, алжирцев. Благо, деньги есть, а при избытке рабов какие там реальные цены на труд? Вот такая она – Ливия при Каддафи».

Полковник-то ливийский – это же благодетель нации! Типа Сталина нашего. Посмотрите: «В конце 1980-х отказался от всех постов и провозгласил себя лидером Ливийской Джамахирии. Этот термин Каддафи придумал сам, он переводится как – «государство народных масс». Постов у него нет никаких, снимать его неоткуда. Просто и скромно – лидер нации.

Как и Сталин у нас – был всего лишь секретарём ЦК Компартии. Сталинисты обычно подчёркивают, что несмотря на то, что должность Генерального секретаря была введена ещё в 1922 году, Сталин никогда так её не называл, а говорил и подписывался везде – «секретарь ЦК», даже и не Первый. Скромный, однако... Он, правда, занимал ещё должность Председателя Совета министров, но это так – по совместительству. Реальную власть давала ему первая должность – секретарь Центрального Комитета некоторой общественной организации, политической партии, в общем – лидер нации, отец народов.

Поскольку разговор зашёл о нашем Генералиссимусе, о его «скромности», нельзя не сказать об этом ещё несколько слов. Кто-то из иностранцев, побывавших в СССР в те времена, отметил: «Здесь правит портрет – бронзовый, в красках, вышитый – множество всевозможных портретов. Отовсюду смотрит, наблюдает за вами Вождь». Есть такая быль, которую я изложил в своей поэме «Религия и сталинизм»:

Что такое Бог, Вождь хорошо сказал.
Разбираясь как-то с сыном младшим
по его залётам, он его спросил:
«Ты думаешь – ты Сталин?
Так нет, конечно же!
Ты думаешь, что Сталин – это я?
И это тоже – нет!
Вот Сталин кто», –
и показал на свой портрет.

А вот такие стихи придворных поэтов были в наших букварях, в учебниках «Родная речь»:

«А песню лучшую мою
О Сталине я пропою,
Её со мною запоёт
Счастливый мой народ.
Ты, Сталин – солнце наших дней,
Ты всех дороже и родней,
Тебе несём тепло сердец,
Мудрейший наш отец!»
– * –
«Он, как солнце, озаряет целый мир,
Нам дорогу освещая, – Сталин наш!
Он из стали волю выковал свою –
Богатырь непобедимый – Сталин наш!»
– * –
«Величайший в мире герой,
Высочайшей стоишь горой.
Ты безбрежное море ума.
Мысли бурной ты океан,
Воплощённая мудрость сама».

Или вот слова Михалкова старшего из гимна СССР:

«Сквозь грозы сияло нам солнце свободы,
И Ленин великий нам путь озарил,
Нас вырастил Сталин – на верность народу,
На труд и на подвиги нас вдохновил!».

Диктаторы – они ещё те скромники!.. Но вернёмся, как говорится, к нашим баранам. Меня мои интернетовские знакомые спрашивают: а ты сам-то за кого – за америкосов или за Муамара? Ведь это же явно америкосы опять свои экономические и геополитические интересы здесь проводят: «У вас ещё нет демократии? Тогда мы идём к вам». Еще недавно с Муамаром чуть не лобызались, а теперь вдруг сразу врагом стал. То же самое и наши власти – он у нас с визитом был, Президент его радушно принимал, а теперь соглашается: пусть его бомбят.

Да, отвечаю им, политика – это сплошное лицемерие. Только я-то почему обязательно за кого-то быть должен, тоже вместе с ними лицемерить? Мне эта ситуация ни с той, ни с другой стороны не нравится. Там и там вижу лишь ложь, какую сторону не прими, всё равно лишь ложь и будет.

Ну, как же, мне говорят, какую-то позицию ведь всё равно же надо иметь, из двух зол меньшее выбирать надо.

Вот тут я опять прошу своего читателя отбросить эмоции, и спокойно этот теперь вопрос обсудить. Знаете ли, в подобной ситуации выбирать из двух зол какое-то одно, какую-то одну ложь тому приходится, кто вынужден это делать в силу своего статуса и обязанностей – Президенту и его всевозможным советникам. Это их работа. Все остальные делают выбор между одной или другой ложью не по причине необходимости, а в силу своих идеологических предпочтений. Выбор одной из них предопределяет необходимость становиться её защитником. Защищать же ложь с помощью правды невозможно, для её защиты нужна очередная ложь. Защитник лживых принципов, какой либо лживой идеи и сам становится лжецом. Я стараюсь избегать такой для себя участи, поэтому, когда есть возможность, ухожу от этого выбора. «Лучше не иметь никакого мнения, чем иметь твёрдое ложное убеждение».

Ага, такой-то вот, значит, чистоплюйчик, скажете вы мне. Мы, видите ли, в дерьме, а он – весь белый и пушистый.

Ну так, а вас-то в это дерьмо кто толкает? Или кто-то заставляет вас лгать? Вы сами выбираете для себя пророков, религии и идеи. Это из таких как вы толпа, стадо образуется, и если оно большое, так в него и «бараны упрямые» втянуты, и те, которые «белые и пушистые».

В перестроечные времена, видел один фильм, сделанный кинематографистами какой-то из среднеазиатских республик. Это не художественный фильм, да и не фильм даже – сюжет минут на десять.

Степь. Пасётся стадо овец. Подъезжают несколько пастухов на лошадях, с собаками, начинают перегонять стадо. Впереди виднеется дощатый забор. Овцы начинают проявлять беспокойство. Это скотобойня. Овцы инстинктивно чувствуют для себя смертельную опасность, стадо готово в панике разбежаться по степи. И тут делается отработанный приём. Пастухи выпускают в стадо козла. Умного козла, знающего своё дело. Козёл забегает впереди стада, становится вожаком. И начинает бег. Стадное чувство сильнее страха, бараны и овцы устремляются за козлом. Тот убыстряет свой бег. Бараны бегут всё быстрее, из-под копыт летят комья земли (я вам скажу, съёмка была сделана более чем отлично – камера каким-то образом неслась низко над самой землёй, чуть не задевая ноги последних баранов). А вот уже и забор, в нём имеется длинный прогон. Стадо несётся по узкому прогону, с обеих сторон оно зажато теперь забором – повернуть некуда, и назад повернуть уже невозможно – это же СТАДО. Вот уже и виден конец прогона, заканчивающегося открытыми настежь воротами. Козёл несётся впереди – стадо со всей возможной скоростью несётся за ним по узкому проходу. Проход настолько узок, что стадо бежит уже в виде единой, плотной массы. За воротами загон скотобойни – там уже конец. Но вот видно – перед самыми воротами сбоку в заборе имеется небольшая калитка. Козёл резко поворачивает и убегает в неё. Калитка тут же закрывается стоящим за ней пастухом. А всё стадо прямым ходом забегает в загон. Ворота за ним закрываются...

Кто-то спросит: так что же – никому и ни во что верить нельзя? Да, ни во что, ни в какую сформулированную идею безоглядно верить не надо. В своих идеях – религиозных, устройства общества, и т.п.

– человек делает лишь какие-то попытки найти правду, истину. Но разочаровавшись в одной идее, он творит себе другую, но тоже – лживую. Это неизбежно, зигзагообразный путь развития общества надо принимать как данность. Но вот амплитуда этих бросков из стороны в сторону зависит от того, насколько общество в целом способно само к себе и к своим идеям критично относиться. Чем толпа менее плотная, чем более тех, кто осознаёт себя индивидуумами, чем более применим в обществе принцип скептического исследования предлагаемых идей, тем путь движения общества менее крив и извилист, меньше вероятность таких от него отклонений, откуда приходится потом выбираться с большими потерями – фашизм, сталинизм.

И опять вы спросите: а как же с необходимостью выбора? Всё равно же неизбежно, что выбор приходится делать между большим и меньшим злом, между одной ложью и другой.

Да, приходится, неизбежно приходится. Это и в частной-то жизни во многом так, а уж для общества в целом так почти постоянно. Но всё дело в том, как к этому выбору подходить. Вы делаете этот выбор, но и признаёте также, что избегая свершения одного зла, вы всё-таки тоже зло совершаете или позволяете совершиться, только в меньшем объёме. Это одна ситуация: вы были поставлены перед этим выбором, перед его необходимостью, вы этот выбор сделали, полностью избежать зла вы не могли. И совсем другая, когда одно из двух зол вы объявляете добром, и начинаете это проповедовать, то есть – лгать. Отношение к событиям в Ливии – один из примеров подобной ситуации. Какую бы мы сторону не приняли – любая из них лжива.

Так нельзя же, скажете вы, не принимать никакой стороны вообще. Мы же не Швейцария какая-нибудь, которая может позволить себе в вечном нейтралитете находиться.

Согласен – наша страна не может не иметь определённой позиции, не тот у неё статус. Но, во-первых, эта позиция может быть весьма сдержанной, без какого-либо безоглядного и полного принятия чьей-либо стороны. А во-вторых, причём здесь мы – я или вы? Мы для чего Президента-то выбираем? Для того, чтобы он организовал работу своей команды по выработке наиболее верных и оптимальных решений, и брал на себя ответственность за их принятие, объявление и реализацию.

А вот мы и будем нашу власть оценивать, насколько она способна в сложных ситуациях умно и мудро поступать. И чем мы менее ангажированы в отношении каких-либо идей, тем объективнее и правильнее способны будем давать этим идеям и нашим властям оценку. А вот если будем мы категорично лишь какую-то одну идею принимать, её защищать и отстаивать, так доводы другой стороны мы или слышать не будем, или не будем способны их по-умному воспринимать – мы зациклены на одну лживую идею. Вот тогда нас любой козёл и ведёт куда хочет – хоть это попы, хоть «бесы», хоть «отцы народов», хоть те, кто под демократов косят.

Так что, скажете вы мне, ты совсем тут какую-то позицию «против всех» занял?

Да, именно так! Против всех властей! Против любых! Нет, не подумайте, что я анархист. Я за то, чтобы власть была. Но и за то тоже, чтобы всегда быть к ней в оппозиции, в разумной оппозиции...

Нет, не совсем так, не в оппозиции, этого мало, тут всё сложнее, а может, и проще...

Поговорим о власти. То есть о том общественном институте, который мы ненавидим, но персоналии которого боготворить можем, от которого постоянно зла и обмана ждём, но с чем все наши надежды связываем.

Сложны наши взаимоотношения с властью. А сложны, в основном, потому, что мы придаём ей совершенно не тот статус, который следовало бы. Вот смотрите. Была у нас монархия. От нас совершенно не зависело, кто там будет следующим монархом, каким он правителем окажется. Свергли монархов, пришли «бесы», узурпировали власть, правили нами 70 лет. И тоже от нас ничего не зависело в том, кто к власти придёт.

И вот пришла какая-никакая, а всё же демократия, возможность выбора. Оговориться надо, что хотя возможность выбора и была, вот только выбора не было. Если составить список всех претендентов на должность Президента за все выборы (1991-1996-2000-2004-2008), то это будут – Хренов, Редькин, Хренов, Редькин...

Но даже и не в этом беда. А беда в том, как мы на власть смотрим. Считается, что мы себе ЛИДЕРА, вроде как выбираем. А на самом деле? Мы выбираем человека на исполнение обязанностей вруна и подлеца. Вот так к этому и надо относиться.

Вот взять эту же Ливию. В конце 2008 года наш Президент принимал у себя в гостях полковника Каддафи. Конечно же, он знал кого принимает – тот же не мимоходом в гости незваные заскочил, визит был государственный, согласованный и утверждённый. Уважал он его? Или не уважал? Но руки друг другу жали, перед телекамерами позировали. Прошло всего-то два года с небольшим – Каддафи каким был, таким и остался. И вот Президент неожиданно оказался перед выбором. Протестовать против бомбардировок НАТО – значит стать на сторону лжеца, диктатора. Согласиться – значит сыграть на руку другим лжецам. Любое из этих решений – это ложь, и даже неизвестно, какая из них меньшая. Собственно, в международных делах так часто и есть – не в том дело, большая это ложь или маленькая, выбор делается по принципу выгоды.

Ладно, это ложь «дипломатическая», она правителю прощается, лишь бы он интересы государства отстаивал. А как он ведёт внутригосударственные дела? Так то же самое. Ворует крупный чиновник, все об этом знают, конечно же, и президент тоже. Говорит Президент какие-то общие слова о борьбе с коррупцией, бровки хмурит. Так ведь и здесь он лжёт – знает он коррупционеров тех в лицо, на деловых встречах и совещаниях с ними за руку здоровается. Сняли мэра Москвы за «утерю доверия» – это ж целый подвиг был, событие. А сколько их ещё таких – губернаторов, чиновников крупных, олигархов? Всё там переплелось – попробуй, шевельни это осиное гнездо. А и то – пусть бросит в них камень, кто сам без греха...

В какой-то лжи мы Президента понимаем, даже посочувствовать можем – всех воров не разгонишь, одних снимешь, другие на их место придут. То же и с дураками. Да и не просто так-то взять и снять – и обоснования нужны серьёзные, да ещё всякие внутриполитические дела, обязательства какие-то, необходимость поддержку получить чью-то, и т.д. В общем – ложь на лжи и ложью погоняет.

Вот и получается, что выборы Президента – это назначение человека на должность, где ему постоянно в дерьме разбираться предстоит. Не лидер это, а ассенизатор. Не в плохом смысле я это говорю. Ассенизатор – это очень важная и нужная профессия. Он для общества важнее, чем любой артист, писатель, философ. Без этих-то можно обойтись, а вот что без ассенизаторов будет?

Я этот разговор к тому подвожу, что никакого обожествления, возвеличения наших первых лиц быть не может и не должно. Сделаю уточнение, что хотя этот разговор идёт как бы только о первом лице государства, но такой же подход по оценкам и требованиям следует применять к властям и другого уровня, например, к губернаторам. Суть изменений в нашем отношении к властям состоит в следующем. (Хочу напомнить читателю, что он читает повесть, относиться к прочитанному следует как к литературному произведению.)

Мы должны низвести статус Президента до уровня менеджера. Никаких пышных инаугураций, похожих на посажение на престол. Никакого отношения к нему, как к Спасителю. И предвыборная кампания должна быть не в виде соревнования по красоте обещаний дать «счастье и волю», а как кастинг с предъявлением деловых и моральных качеств. Избрание – это не объявление, не назначение Лидером, а всего лишь прохождение конкурса претендентов на должность крупного клерка. Мы осознаём, с пониманием относимся к тому, что должность Президента вредна в моральном плане для человека, эту должность исполняющего. Ему приходится много лгать и лицемерить, поступать не по совести. Поэтому мы исключаем его из возможных образцов для подражания – он не может быть для нас каким-то ориентиром, примером. Он же часто неправду говорит, или замалчивает правду, что, в общем-то, одно и то же. В лучшем случае мы можем отдать ему должное, поставить ему в заслугу наиболее оптимальные его решения по выбору из нескольких зол. А для того, чтобы мы могли давать эти оценки наиболее объективно, мы не должны быть безоглядно увлечены никакой идеей, должны ко всем идеям относиться критично. Увлечься какой-то идеей, следовать за ней – это легко и удобно. Гораздо сложнее быть неравнодушным, но, в то же время, дистанцироваться от любых идей, холодно и трезво изучать их, быть к ним скептически настроенным, уметь видеть в них, в первую очередь, недостатки. Именно недостатки определяют качество идей, а не декларация ими красивых лозунгов и заповедей. Хотя власти, если они слабы и нечестны, как раз таки и стремятся к тому, чтобы мы в какие-то идеи именно и просто уверовали – в построение коммунизма со светлым будущим, в религиозные идеи с Царствием Божием – так им нами управлять легче, «по пустыням» водить, или на скотобойню. Нормально, когда члены общества занимают ту или иную позицию. Это помогает лицам, принимающим решения определяться в выборе. Хуже, когда эти лица предпочитают не дожидаться проявления общественного мнения, а загодя формируют его лишь под своё видение решения проблем. Мы должны проводить общественную экспертизу идеям, какие-то из них отвергать и исключать использование их государством, а какие-то предлагать менеджеру-Президенту и прочим властям для их реализации. Вот тогда это и будет Гражданское общество. Но для этого мы должны осознавать себя Гражданами, а не овцами в пастве, в стаде. Этому надо учиться...