КТО ВИНОВАТ В ТРАГЕДИИ ПЕВЦА

26 апреля скончался Валерий Ободзинский (1942-1997), певец, поимевший вторую волну популярности после забвения при жизни. 

Ободзинский лишнее доказательство, что кумиру нужен не только голос, а и биография. Я, скажем, не представляю телесериал о миновавшем тюрьму и суму Льве Лещенко (долгих лет ему счастливой жизни). Про Ободзинского снят сериал, выпущены книги, ходят многочисленные рассказы.

Народное сознание наделило Ободзинского ореолом мученика. Мол, жил-был певец о любви, начальство его терпеть не могло, вычеркивало из теле- и радиоэфиров, он бился-бился да устал-забухал и помер всеми позаброшенный. 

Между тем, стоит послушать людей, знавших Ободзинского лично, то становится ясно, - гонения к трагедии певца отношение имеют очень косвенное. Да, вырезали из эфиров, не давали часто выступать в Москве, динамили с выпуском пластинок… Но на славу Ободзинского все это ни влияло. Он набрал такие обороты, что не вылезал из гастролей без государственного пиара. И рухнул в тот момент, когда пошел на сотрудничество с государством.  

Чуть о гонениях.

Главным застрельщиком опять назначен председатель Гостелерадио Сергей Лапин (https://ygashae-zvezdu.livejournal.com/17926.html), опустивший шлагбаум в телеэфир евреям. Пострадали Мулерман (https://ygashae-zvezdu.livejournal.com/143052.html), Кристалинская, Ведищева, Мондрус, Бродская. Ободзинский хотя евреем не являлся, имел неосторожность выпустить программу еврейских народных песен. 

Якобы, посмотрев один из «Голубых огоньков» Лапин нервно на Ободзинского среагировал: «Немедленно уберите Градского!». Его поправили, - это, мол, Ободзинский. Лапин припечатал: «Тем более: нам одного Кобзона хватит!».

Думаю, Лапин не очень при чем. Я уже объяснял, - почему решение убрать из телека лиц еврейской национальности нельзя счесть личной блажью председателя Гостелерадио. У Ободзинского хватало врагов повыше рангом, чем Лапин.

Он находился у телевизионщиков не в фаворе, поскольку задолго до Лапина грандиозно сорвал телеэфир, пусть и не столичный. Во время прямой трансляции Норильского телевидения вышел на сцену пьяный и улетел на глазах десятков тысяч честных зрителей в оркестровую яму. Именно после этого случая Валерий принял решение бросить пить и зашился. 

А к началу 1970-ых певец стал фигурантом уголовного дела по поводу незаконной прописки в Москве. Солист Донецкой филармонии дал взятку, получив не только прописку, но и разрешение на строительство кооперативной квартиры. 

В 1971 на концерт Ободзинского нелегкая занесла министра культуры РСФСР Попова. Того настолько возмутил не советский, прозападный репертуар певца, что Ободзинскому перекрыли кислород, запретив выступления в пределах РСФСР. Это табу продержалось свыше года. 

При чем же тут Лапин?

В 1973 Ободзинский триумфально вернулся, сменив Донецкую филармонию на Росконцерт. По тарификации он имел право выступать одно отделение. Скооперировавшись с ВИА «Верные друзья», - те тоже имели право на отделение, - Ободзинский получил возможность делать полноценную концертную программу. 

ОБОДЗИНСКИЙ И "ВЕРНЫЕ ДРУЗЬЯ"

Мулермана и иже с ним тормознул запрет на эфиры, поскольку тут же у них исчез дельный репертуар. Композиторы не стремились давать песни трубадурам, которых не берут на радио.  Ободзинский же не сильно зависел даже от Советских композиторов. Он перепел с русским текстом Гаджикасимова «Девушку» «Битлов» и на концертных площадках стоял рев. В фильме «Золото Маккены» Ободзинский спел вместо Хосе Фелициано «Старый гриф-стервятник» и то был хит. 

Но и верные друзья Ободзинского не оставили. Тухманов как писал ему песни («Восточная песня», «Эти глаза напротив») так и продолжал писать. Поэты Дербенев и Гаджикасимов, как работали под Ободзинского, так и работали. 

То есть, к середине 1970-ых на эстраде господствовал певец, собирающий зал любой вместимости без заряженных эфиров. Редкие концерты в столице тоже играли на руку Ободзинскому, создавая дефицитный ажиотаж. Когда он все же выступал в Театре Эстрады, там яблоку негде было упасть. 

Ободзинский получал 40 рублей за концерт. Пел почти каждый день. 

Ему захотелось большего.

Основная ошибка Ободзинского парадоксально заключалась в сделке с государством. Государство явилось к Валерию в образе председателя худсовета фирмы «Мелодия» композитора Никиты Богословского. Он прокрался к Валерию хитрым лисом, опубликовав хвалебную статью, где возвеличивал певца, одновременно пиная шлягерные песни Тухманова, предрекая, что для Ободзинского пришло время нового репертуара. 

Богословский взялся пробить певцу запись диска на «Мелодии», для старта попросив сделать миньон с его, Богословского, песнями.

Миньон «Валерий Ободзинский поет песни Никиты Богословского» вышел в 1975 и славы в виду отсутствия хитов никому не прибавил. 

Богословский провел на «Мелодии» диск Ободзинского «Любовь моя – песня» с очень жесткими условиями: Валерий меняет авторов. Как следствие, в качестве прощального жеста на диск попало по одной песне Тухманова и Дербенева, после чего сотрудничество с ними Ободзинский прекратил. Тщетно Дербенев уговаривал певца не швыряться людьми, которые хотя бы понимали его своеобразие.

На диске «Любовь моя – песня» ни оказалось шлягеров вообще.

А бывшие друзья обиделись так сильно, что Дербенев не принял от Ободзинского повинной с предложением возобновить сотрудничество, а Тухманов не упомянул «Верных друзей» на обложке альбома «По волне моей памяти», хотя те записали там всю ритм-секцию.

Положение складывалось не айс, однако, не критическое. Неудачная пластинка могла подтолкнуть к поиску нового материала, только вот Ободзинский сорвался с зашивки.

Администратор Павел Шахнарович вспоминал:  

«С нами тогда стал работать конферансье Алов — наркоман и пьяница, который так и говорил: «Самый счастливый день у меня будет, когда ты выпьешь водки». И этот день наступил, вернее, ночь. Во время встречи Нового, 1976 года Ободзинский заявил: «Я сейчас выпью водки». Стали его умолять, жена плакала. Но он выпил. И покатилось…» 

Всего за полгода Ободзинский растерял товарный вид. Последний концерт с «Верными друзьями» состоялся в Омске, Ободзинский делил там концертную площадку с оркестром Лундстрема, где солировала Ирина Понаровская. По закону подлости Понаровская заболела, а Ободзинский лежал в ауте. Его поместили в психоневрологический диспансер. Отмена концерта с участием двух звезд вызвала большой скандал. «Верные друзья» приняли решение уйти от Валерия. 

Ободзинского подхватил ВИА «Экипаж».

Но в прежнюю силу он не смог работать, уходя с каждым годом во все большую непонятку. Завязав с водкой, в качестве компенсации подсел на таблетки. Ободзинский сам признавался: 

«Я очень плотно сидел на наркотиках. Принимал в день по 100 таблеток. Это четыре смертельные дозы.

Утром я вставал, заглатывал две таблетки, запивал водой и хорошо себя чувствовал. Потом кайф заканчивался. Я принимал еще пару таблеток. И так доходило до ста штук в день.

Врачи, которые меня спасали в больницах, иногда удивлялись: «Откуда у этого человека столько здоровья?» Когда я был в наркотическом состоянии, мне сообщили, что умерла моя мать. У меня не было денег, чтобы вылететь в Одессу. И я, будучи знаменитым на всю страну артистом, не смог ее похоронить».

Удивительно ли, что в первой половине 1980-ых Ободзинский сошел со сцены без долгих прощаний? 

Он работал сторожем на галстучной фабрике и охранял склад стройматериалов на берегу Яузы. 

В 1991 его нашла давняя поклонница Анна, которая вознамерилась кумира на сцену вернуть. В конце концов, Ободзинскому было всего 50, для ретро-певца это не возраст. С наркотиками он тоже завязал. 

Сам певец отнесся к возвращению скептически, продемонстрировав нужную принципиальность профессионала. Он говорил:

«Анна этого не понимает. Она организовала про меня пару передач. И ей кажется, раз я показался на телевидении, я уже могу везде петь и зарабатывать. Но, во-первых, на телевидении я выступал под фонограмму. Во-вторых, люди там ни хрена не платили. Им было на все наплевать. Им сказали аплодировать, и они аплодировали. Им даже там поставили бесплатную водку и вино.

А уважающий себя человек или бизнесмен сможет смотреть на эту порнографию, на это безобразие? Я понимаю, многие открывают рот и поют под фонограмму. Но я себе этого позволить не могу. Даже если мне платят всего полторы тысячи долларов, которые мне на хрен не нужны, это не дает мне морального права выходить перед людьми и откровенно обманывать их. Это самая настоящая профанация и авантюризм. Да, я могу пойти спеть в «Метрополь». Но мне надо, чтобы я мог прийти на репетицию, посмотреть сцену и свет, спеть одну песню под фонограмму и две живьем под «минусовку». Ну нельзя же по-другому! Сейчас время такое, что все друг друга обманывают. Но я не готов к этому. И никогда не буду готов. У меня другие принципы».

Ободзинский переживал напрасно. Выяснилось, что, несмотря на бурю и натиск голос его в прежней силе. У него пошли корпоративы, гастроли. 

Вот только Бог отмерил немного.

В 1997 Валерий умер, и началась его легенда певца о любви, загубленного партийными чиновниками.