Европейская медицина отказывается спасать стариков

Пандемия стремительно возвращает страны золотого миллиарда в настоящие Средние века. Речь не только о чудовищном качестве медицинской помощи, но и об этических нормах. Во многих странах официально объявлено, что в условиях перегрузки больниц старых и ослабленных пациентов реанимировать не будут. В других это делается неофициально.

Взрывной рост жертв коронавируса в самых просвещенных странах Европы выглядит неожиданно. Однако мало-помалу становится понятно, что привела к нему не безалаберность граждан, а государственная политика в организации всей системы здравоохранения. Вот что рассказал о течении своей болезни газете Daily Mail «нулевой» пациент Британии с коронавирусом, житель Лондона Бен Лазарус.

Впервые ему стало плохо еще 3 марта. Резко поднялась температура, разболелась голова, началась сильная одышка и кашель. Вызывать скорую в таких случаях бесполезно – по телефону просто посоветуют сидеть дома и пить парацетамол. Лазарус лежал пластом, пил жаропонижающее и терпел до 6 марта. Только почувствовав, что не может больше дышать, он набрал «111» – номер колл-центра NHS, национальной службы здравоохранения.

Лазарус сказал, что подозревает у себя коронавирус. На него указывали все симптомы – вплоть до потери обоняния и вкуса. Однако у английских медиков была «указивка», согласно которой тестировать на коронавирус нужно только тех, кто перед началом заболевания был в Китае или Италии. Поэтому мужской голос объяснил ему по телефону, что коронавируса у него быть не может, и посоветовал обратиться к местному терапевту.

Лазарус сам не помнит, как добрался до врача. Врач прослушала его легкие, сказала «да, что-то там такое у вас есть» и прописала антибиотики. Однако посоветовала пока их не принимать, потому что болезнь может иметь вирусную природу. Лазарус пришел домой и ночью стал задыхаться. Его девушка опять позвонила «111». Ей пообещали, что врач перезвонит. Через три часа доктор действительно перезвонил. Лазарус описал симптомы и попросил проверить его на коронавирус. Врач ответил, что такой возможности нет и посоветовал ему съездить в больницу.

Тут Лазарус проявил себя как подлинный англичанин. В стиле «слабоумие и отвага» он решил, что «больницы не для таких молодых ребят, как я, а для тех, кто по-настоящему болен». Он лежал дома в жару, кашлял, задыхался, его горло изнутри все покрылось язвами. 9 марта его девушка опять набрала «111» и опять ему отказали в тесте на коронавирус и посоветовали пойти к терапевту.

Только через две недели после начала болезни местный терапевт сумел подобрать ему схему лечения и 28-летний, никогда ничем не болевший Лазарус стал медленно выздоравливать. В это время его работодатель в частном порядке купил ему тест на коронавирус. Лазарус сам взял у себя мазок, отослал в лабораторию и вскоре получил подтверждение того, что у него действительно был коронавирус.

Все это происходило в Лондоне в наше время. Лазарус отнюдь не несчастный бездомный мигрант, а высококвалифицированный специалист с хорошей работой – самый топ среднего класса. И вот ему с тяжелейшими симптомами пришлось самому ходить по врачам и аптекам, свободно заражая всех, кто оказывался неподалеку. Никто не посещал его на дому. Никакой скорой помощи предусмотрено не было. И скорее всего, Лазарусу, доберись он до больницы, просто не нашлось бы там места.

Оптимизация английского здравоохранения, начатая при Тэтчер, зашла так далеко, что количество койко-мест с конца 1970-х сократилось в стране в три раза – и это на фоне растущего населения и миллионов новых мигрантов. Поэтому больные с коронавирусом лежат в коридорах и холлах больниц, все реанимации переполнены, а главным средством борьбы с Covid-19 считается «посидеть дома». Иначе говоря, ничего не изменилось со времен лондонской чумы XVII века.

Сегодня заболевшие британцы могут рассчитывать только на помощь своих близких – так, Лазаруса буквально спасла его девушка.

 

Но для одиноких граждан режим самоизоляции несет смертельные риски. Для них не существует скорой помощи, врач не придет к ним домой, соседи побоятся помочь, и даже дорогостоящая медицинская страховка в условиях форс-мажора не спасает.

Подлинной катастрофой стал коронавирус для обитателей британских домов престарелых. Всего за одну неделю в апреле смертность там выросла в 10 раз. Родственников престарелых граждан к ним не допускают, домой им уехать не разрешают, а врачи отказываются навещать там пациентов, опасаясь заразиться.

Особенно сильно от пандемии страдают мегаполисы типа Лондона. Здесь власти были вынуждены срочно развернуть полевой госпиталь на пятьсот коек прямо на стадионе для регби.

Однако мест в реанимациях все равно не хватает.

Лондонские врачи объяснили общественности, как они будут «сортировать» больных коронавирусом. Молодые пациенты без сопутствующих заболеваний будут проходить лечение в полевом госпитале. Пожилых, шансы которых на выживание откровенно невелики, будут распределять по государственным больницам в системе NHS. Изначально пожилым гражданам, заболевшим коронавирусом, прямо в больнице предлагали подписать бумагу с отказом от реанимационных мероприятий в случае кризиса. Но многие больные бунтовали против такого решения. Теперь доктора ввели специальный алгоритм, по которому рассчитывается, «достоин» ли пациент того, чтобы ему выделили дефицитную койку в реанимации и аппарат ИВЛ.

В зависимости от возраста, сопутствующих заболеваний, лишнего веса, общего состояния, пациент получает от нуля до 10 баллов. Если у него этих баллов больше пяти, реанимационные мероприятия признаются «бесполезными». Тогда пациента просто оставляют умирать на больничной койке.

Интересно, что даже здоровым старикам в этой системе выжить невозможно. Возраст от 75 лет уже дает роковые пять баллов. Тот же приговор получает пятидесятилетний человек с тяжелым сопутствующим заболеванием – астмой или диабетом. Высокие баллы присваивают и умственно отсталым пациентам. То есть врачи публично признались в том, что отказывают в помощи возрастным или «сложным» пациентам. Общественность переварила это с чисто английской сдержанностью. Лондонцы продолжают аплодировать медикам, несмотря даже на это страшное, по сути, решение.

Печальная ирония в том, что даже попадание в дефицитную реанимацию не гарантирует пациенту выздоровления. Сегодня в британских реанимациях погибает больше половины всех поступивших больных с корнавирусом. За последнюю неделю в них умерло 51,6% пациентов.

 

Сходные трагедии разыгрываются сегодня в континентальной Европе по той же самой причине – нехватке аппаратов ИВЛ и мест в реанимациях. Во Франции на всю страну приходится пять тысяч аппаратов, и каждый день врачи в больницах вынуждены решать, кого спасать. Журналисты Le Parisien выяснили, что больше всего шансов у пациентов до сорока лет без сопутствующих заболеваний. Старики же практически обречены.

Доктора рассказали французским журналистам и о том, что пациентов с коронавирусом из домов престарелых отказываются принимать в больницы, мотивируя это нехваткой мест. Пожилым людям просто делают инъекцию препарата, побочным действием которого является остановка дыхания. Они умирают прямо в своих комнатах. «Это эвтаназия наших стариков, страдающих проблемами с дыханием,» – написал в своем Твиттере известный анестезиолог Кристиан Кулон.

Массовый характер подобные трагедии приобрели в Испании.

 

Еще в марте полицейские стали обнаруживать в стране целые дома престарелых, откуда сбежал персонал, бросив на произвол судьбы своих подопечных. Часть пациентов на момент обнаружения была уже мертва, остальные тяжело переносили коронавирус.

Каталонские журналисты добыли и опубликовали секретную инструкцию скорой помощи в Каталонии. Она предполагала, что все пожилые люди, заболевшие коронавирусом должны оставаться дома, чтобы не усложнять положение в переполненных больницах. Врачам предписано отвечать родственникам больного фразой «самая предпочтительная опция – это смерть в домашних условиях.» Согласно официальным рекомендациям совета медиков Каталонии, пациентам старше 80 лет не полагается дефицитный аппарат ИВЛ. Недоступен он и для тех, кто страдает от болезни Альцгеймера.

В соцсетях вирусным стал ролик Оскара Харо – спортивного директора мотоциклетной команды. Испанец только что потерял своего отца и рассказал, как тот сражался с коронавирусом: «Мой отец работал всю жизнь, с 14 до 65 лет, никогда ничего не просил… 18 марта он попросил респиратор, чтобы не умереть. Ему его не дали. Это наша Испания...»

Ему вторит футбольный тренер из Каталонии Иван Калле Запата: «Моя 82-летняя бабушка и мой 71-летний дедушка не умерли от коронавируса. Их бросили умирать… Каталанские врачи не дали им кислородных масок, не подключили к ИВЛ – и так это происходит со всеми пожилыми людьми в Каталонии...»

Долгое время экономия на здравоохранении в Европе выглядела не слишком серьезной проблемой. Но первая пандемия вскрыла накопившиеся системные просчеты, показав, как ложно понятая экономическая целесообразность фактически обрекает тысячи людей на смерть, а их родных — на страдания.