Что было б с Путиным, родись он не при советской власти, а при своей?

Интересно вообразить, что было б с мальчиком Вовой Путиным, родись он не при советской власти, а при теперешней своей.

Отец его был мастером на заводе, перенес все ужасы Отечественной войны, долго потом лечился. При нынешней, уже де-факто платной медицине бедный фронтовик уже навряд ли стал бы на ноги. Сегодня только консультация у токового спеца стоит от 100 долларов. Само лечение – это кошмар, полный финансовый крах семьи. Благотворительные душераздирающие акции по сбору денег на лечение российских умирающих за рубежом стали своего рода нашим медиа-сопровождением, вроде вездесущей рекламы. Но кто этим может воспользоваться – один из ста, тысячи очередников?

Но все-таки, допустим, Путин-старший выжил бы. Кто бы его, инвалида, взял сегодня на работу? Нынче и здоровым мужикам по всей России платят на заводах гроши – поскольку нет отбоя от готовых занять их места еще печальнейших мигрантов. Так что скорей всего мальчик Путин при своей власти просто не родился б.

Но, опять допустим, он все же родился – и не попал на улицу в числе тех беспризорников, которыми одно время у нас были забиты все улицы. Пошел бы Вова Путин в школу – и тут его папа-инвалид скорей всего не раз бы пожалел, что не погиб от вражьей пули. Только за двухкомнатную квартиру и электричество при трех прописанных папе-Путину сейчас пришлось бы платить с треть месячной зарплаты – а не меньше 3 процентов, как в СССР. За учебники, тетради, школьного охранника, покупку в класс оргтехники и так далее – тоже будь здоров. Самая плохонькая секция – а Вова занимался карате – опять-таки не даром. Пальто, штанишки, школьный ранец, лыжи, коньки, велик – все это загнало б семейство Путиных в долговой ад. Пусть даже мама получала б 17 тыс. в мес., как ныне «средний класс имени Путина» – все ушло б на скудное питание, одежду, проезд, лекарства и другие нужды. Ни о каких, конечно, книжках, мебели – не говоря уж о приобретении жилища, если его нет, не может быть и речи.

Конечно, в принципе и так выжить можно. Но это все-таки не жизнь, не то, что понимается под ней в хоть сколько-то приличных странах. Это – сиденье и седенье на бочке с порохом: а ну как жахнет вдруг болезнью, прохудившимся пальто, поднявшейся еще квартплатой или очередной оптимизацией чего-то жизненно важного…

Оттого-то наши бедные люди все чаще сходят в гроб во цвете лет – и многие наши города и веси пугали бы сегодня страшным запустением. кабы не те мигранты из Средней Азии и Украины.

Короче говоря, к получению паспорта мальчик Вова был бы вечно голодным, думающим только о еде дистрофиком, не знавшим ни театра, ни кино, ни подарков к дню рождения. О всяких там красивых джинсах, смартфонах, южных курортах и прочих атрибутах современной сытой жизни, воспеваемой рекламой, он даже не мечтал бы. И хорошо, если бы не попал еще в простертые к нему со всех сторон ручища всяких аферистов, педофилов, наркодиллеров и прочей пакости, кустящейся на скверной жизни нынешнего большинства.

А вот путь в институт, который он закончил при советской власти, ему уже заказан был бы на все сто процентов. Его отец не осилил бы и самой минимальной нынешней взятки в тысячу долларов за поступление на бесплатное обучение. А платное, начиная с 3-4 тыс. долларов за год для нынешних так называемых «простых» детей – заоблачная вовсе астрономия. И шанс имел бы только стать таким же, как отец, закабаленным нищетой трудягой, лишенным всякого желания иметь своих детей.

И это еще не путь тех, кто у нас официально значатся за гранью нищеты – и как выживают, составляя то ли 10, то ли 30 процентов населения, вообще понять нельзя. И взрослый Путин нынче должен день и ночь молиться Богу, что родился все же при проклинаемой им советской власти, а не при обожаемой своей.

Но каким образом предполагалось с самого начала перевести нашу бедноту из запредельной нищеты в предельную? Внятных ответов на это ни давний путинский любимец Греф, ни нынешние Силуановы, Кудрины, Мишустины и прочие наши экономисты так и не дали. Но из того, что в этой связи было говорено, что-то все же понять можно.

Прежде всего – давно понятное: на липе груши не растут. На липе – только липовые и плоды. А на Грефе с Кудриным – грефовые и кудринские. То есть дальнейшая реформа ЖКХ, энергетики, транспорта, медицины и образования в пользу так называемого «бизнеса» – всякого жулья, вступившего в коррупционный симбиоз с чиновной братией. Что это может дать? Только одно: рост цен на все.

Рост жизни может дать только значительное увеличение числа рабочих мест со сколько-то хоть человеческой зарплатой – что Путин и пообещал где-то уже в середине его власти. Но добиться этого – страшно трудно. Для этого надо что-то впрямь изобретать, высаживать такую грушу, чтоб не только цвела и пахла, но и давала настоящие плоды. А не реформировать уже проторенной дорожкой до потери пульса все ту же липовую липу.

Надо, чтоб каждую секунду в лоб и сердце стучала, как пепел отца Клааса в сердце Тиля Уленшпигеля, боль за сородичей, угодивших в тяжкую беду. Чтобы это с ума сводило, как сводит с ума хворь своих детей – тогда спасительные и нетривиальные решения в ночной бессоннице на ум приходят. Но наши грефы, основоположники путинских реформ, закрылись стеклом своих очечков и непробиваемым стеклом своих авто от людской боли – у них и душа не болит. Ответственности перед своим народом, вымирающим пока безмолвно – никакой.

И потому размер зарплат определяют у нас сейчас не господа экономисты – а Господин Великий Рынок в его самом диком, первобытном виде. Как мне без обиняков открыл один работодатель: «Я плачу своим рабочим по 12 тысяч рублей – и мне неинтересно, можно или нет на это жить. Плачу столько, потому что за такую ставку соглашаются работать – и очередь на замещение вакансий есть. Будут идти за тысячу – буду платить по тысяче. Будут согласны только на 20 тысяч, буду платить по 20». И весь циничный, зато откровенный сказ.

К этому еще надо добавить армию гастарбайтеров, сбивающих цены на нашем рынке труда, в коих равно заинтересованы и наши работодатели, и их нацфеодалы – кого эти несчастные рабы спасают от национальных взрывов. Но и об этом крайне существенном для нас аспекте ни в каких программах грефов-мишустиных – ни гу-гу.

Еще одна подлянка – пенсионная реформа, за которую отец Путина, доживший в СССР несмотря на его хвори до 88 лет, наверняка из своего гроба проклял не пощадившего бедных людей сынулю…

Да, хочется, конечно, верить, что мальчик Вова Путин, вскормленный родной страной, однажды как-нибудь, во сне хотя бы, простучится к нынешнему В.В. Путину: «Страна родная дала тебе стать из меня тобой. Ну дай же и ты ей не сдохнуть!»

А вдруг не простучится, что тогда?

Как принудить власть разуть глаза и перейти от липовых реформ к нелиповым? Ведь сама по себе она не разочкуется в полезном для нас смысле никогда!

Что делать всей стране, чтобы не сойти совсем с лица земли, утратив некую критическую массу популяции? Не знаю. И, сказать по правде, не слыхал ни от одного оппозиционного витии. Из чего могу сделать только один скорбный вывод: значит, тот «пепел Клааса» не застучал еще как следует и в сердца сынов народа.

Или же власть научилась скупать их на корню и делать из них то же, что наша сволочная жизнь сделала из мальчика Вовы Путина, которому уже не простучаться к выросшему из него падишаху и во сне?

➡ Источник: https://publizist.ru/blogs/6/35596/-