В память о видном русском фашисте, педерасте Эдичке...

На модерации Отложенный

На днях умер Лимонов. Который Эдичка. Которого очень точно кто-то назвал "блистательным и жалким". Который бесспорно имел задатки великого писателя, но который смог лишь сообщить миру о них, a стать им так и не сумел. Не сумел из-за чудовищного дефицита внутренней культуры. Хочешь не хочешь, а подворотня всегда ставит свою печать на тех, кому в ней было комфортно.

Сам Лимонов, лично убедившись в справедливости давнего наблюдения о литературоцентричности России, которую он оценил лишь когда на Западе оказался, довольно точно определил разницу в своём положении на Западе и в России. Если в России, где его не публиковали и он жил за счёт того, что шил штаны всем знакомым, он был обожаемым тусовкой не как портной, а как писатель, то на Западе его способности шить штаны и на хрен никому не были нужны, а с безосновательными претензиями на величие ему место было лишь на помойке. И потому он вернулся в Россию. Чтобы снова получить свою долю славы, на которую российская тусовка довольно щедра, особенно если речь идёт не о реальном, а лишь о позёрском противостоянии с властью. (Сейчас я вспомнил другого харьковчанина, по-настоящему великого поэта Бориса Чичибабина. Которого столичные тусовки не знали и не хотели знать. Поскольку высочайшая внутренняя культура не позволяла ему опускаться до дешёвого выпендрёжа, как это делал Лимонов.)

Что остаётся после смерти человека?

Что главное - память о нём как о человеке или результаты его деятельности? Нет здесь единого ответа. Но в случае с Лимоновым ответ лежит на поверхности. Как писатель он уже прочно забыт, никто его не читает, и вспоминают его лишь те, кто в голодные на литературу совковые времена прочёл несколько ранних его произведений. (Мне тоже он попадал в руки сперва где-то в конце 80-х, а потом ещё в 90-е, но, честно говоря, до конца ничего прочесть не смог. Хоть и оценил откровенность, на которую не каждый решится, но уж больно бил в нос почти из каждой строки говнистый душок самолюбования автора, который даже на мерзость был готов лишь для того, чтоб "красиво" её описать.)

А в качестве политического деятеля Лимонов вошёл в русскую историю как малоуважаемый маргинальный идеолог русского национал-большевизма. Т.е. как убеждённый русский фашист. И как идеолог подлости в качестве самого эффективного оружия в политике. В чём они с другим выходцем из подворотни, ставшим пожизненным, т.е. бесконечно "избираемым" президентом России, оказались близнецами-братьями. С той лишь разницей, что последнему на пути вверх не мешала, как Лимонову, тяга к дешёвому выпендрёжу. Вот и всё, что я могу сказать об умершем.