Подлецы, патриоты, пушечное мясо, а так же про людей, героев, кровавую баню и деревянную руку

Сегодня ультралиберализм не в моде. Однако, от патриотизма по разнарядке, признаться, тоже тошнит. Хотя бы потому, что когда он не от души, а ради неких материальных благ или карьерных дивидентов, лживость этих патриотических потуг очень быстро вылезает наружу. Особенно это касается парней, которые при любом удобном случае орут "Россия, вперёд!" и машут трёхцветной официальной символикой, но при этом одновременно краснеют и бледнеют при одном упоминании слова "военкомат". 12 апреля 1861 года началась гражданская война в США. Почти одновременно с этим своя гражданская война закончилась в Мексике. Придя к власти, президент Хуарес отказался платить по долгам европейским державам (декрет 17 июля). Державам это не понравилось и 8 декабря испанцы высадились в Мексике, захватив порт Веракрус. В январе к ним подключили английские и французские войска (причем французов англичане трогательно подбросили на своих военных кораблях, "на что только не пойдет коллектор, чтобы выбить кредиты"). Первоначальный план англо-франко-испанской коалиции был прост - бить мексиканцев по морде до тех пор, пока они не признают долги и не согласятся их выплатить. По понятным причинам измотанная внутренними распрями Мексика не могла противостоять сразу трем европейским державам, и в апреле 1862 года Хуарес запросил мирных переговоров. В ходе которых выяснилась интересная штука - если англичане и испанцы просто хотели получить свою копеечку и уехать домой, то у французов разыгрался аппетит. Наполеон III решил, что раз в США гражданская война и карнавалы с неграми, то почему бы тихой сапой, ну, вот так незаметно, не привлекая к себе внимания, ночью, шепотом и на цыпочках на месте мексиканской республики не устроить бы МЕКСИКАНСКУЮ ИМПЕРИЮ! С австрийским эрцгерцогом Максимилианом Первым в качестве императора. Англичане и испанцы, услышав про такой интересный поворот, собирают манатки и уплывают - выбить немного деньжат это одно, а ввязываться в геополитическую авантюру на границе с США - совсем другое. В Мексике остаются всего 2 500 французских солдат. Против 26 000 солдат мексиканских. Из Франции, конечно, плывет подмога, но она когда еще будет, а огромная сраная толпа злых мексиканцев ждет прямо здесь и прямо сейчас. Французы, тем не менее, не теряют присутствия духа, невозмутимо подходят к городку Пуэбло и начинают его осаждать. "Надо же чем-то заняться, раз уж у нас тут война". Дальше следует множество интересных и увлекательных событий, но этот текст не про историю Франко-мексиканской войны, поэтому мы возвращаемся к Пуэбло через год, в апреле 1863 года. Как ни странно, его снова осаждают французы. Осаждающие получают припасы из Веракруса, до которого 120 километров. 120 километров тропиков и болот, 120 километров тифа и желтой лихорадки, уносящих жизней больше, чем жалкие попытки мексиканцев отстоять свою независимость. 29 апреля из Веракруса в Пуэбло выходит большой конвой с боеприпасами и 3 миллионами франков на нужды осаждающих. Так как по дороге кроме тифа и лихорадки попадаются еще и вооруженные мексиканцы, из Пуэбло навстречу конвою высылают третью роту Первого батальона Иностранного легиона. Это 62 солдата и три офицера, среди которых капитан Жан Данжу, человек с деревянной рукой. Солдаты уныло бредут по плохой дороге, ругая Францию, ругая Мексику, ругая Иностранный легион и этих сраных англо-испанский слюнтяев, испугавшихся воевать с мучачами. На рассвете рота добредает до окрестностей деревушки Пало Верде, и тут внезапно появляются мучачи. Восемьсот отборных кавалерийских мучачей под командованием полковника Милана. "Казалось бы..." Но, щелкнув деревянной рукой, капитан Данжу невозмутимо строит отряд в каре и отбивает все кавалерийские наскоки, после чего, оторвавшись от мексиканского авангарда, делает бросок к асьенде Камерон. Легионеры спешно укрепляются в асьенде, надеясь, что окружающие ее трехметровые стены помогут справиться с мексами. "Слушай, дружище, я понимаю, что ты герой и все такое, но нас тут 800 человек, сдавайся!" - говорит добрый полковник Милан. "У нас есть патроны.

Мы не сдадимся" - отвечает злой капитан Данжу. Мимо везут 3 миллиона франков, и если они попадут в руки мексиканцев, то пикники с осадами будет не на что устраивать. Поэтому Данжу сам клянется драться до смерти и берет такую же клятву со всех легионеров. 30 апреля в 10 утра сражение возобновляется. К полудню мексиканцы получают подкрепление - 1200 человек пехоты. Итого 2000 мучачей против 65 легионеров. Легионеров, которые должны умирать в Мексике ради конвоя с чужими миллионами, на которые один сумасшедший император хочет посадить на трон другого сумасшедшего эрцгерцога, чтобы устроить новую сумасшедшую империю, которая насолит воющим самих с собой США, до которых тебе вообще нет никакого дела, потому что ты даже не гражданин Франции, а просто наемный подонок, согласившийся убивать и насиловать за месячное жалование. И даже его ты не получишь - потому что прямо сейчас тебя убьют, никаких шансов. "Путин". Умереть за Путина - это верх осмысленности при таких раскладах, если вы меня спросите. И, конечно, по логике всех этих визгливых либералов и наци-гомосексуалистов, целыми днями пиздящих про "Стоило сдаться немцам, а не воевать за Совето-Ордынскую Империю", легионеры должны были побросать оружие и выйти с поднятыми руками. Ну а потом рассказывать потомкам про совето-французскую империю и как они ее ловко кинули. Вместо этого условные французы (на самом деле немцы, поляки, итальянцы, русские и еще черт знает кто) проявили, как это нынче называется, холопскую сущность тысячелетней рабской души. Они не сдались. Они не сдались даже когда в полдень капитан Данжу получил смертельное ранение в грудь - командование принял лейтенант Вилен, ни один из легионеров не поколебался. Лейтенант Вилен продержался на посту командира четыре часа - после чего был застрелен мексиканцами во время очередного штурма. Не сдались легионеры и когда их осталось всего пятеро, под командованием последнего офицера, лейтенанта Модэ. К тому моменту они расстреляли почти все патроны, перебили несколько сотен мексиканцев, задержав их отряд на целый день, и имели полное моральное право выйти с поднятыми руками - кто стал бы обвинять их в малодушии? "Герои, настоящие герои, Гераклы, мы преклоняемся перед вами, ну, выходите уже!" - примерно так кричали мексиканцы через залитую кровью и потрохами стену. В ответ легионеры выпустили оставшиеся патроны, примкнули штыки и с диким воплем бросились в последнюю атаку. Да. Именно. Пять измученных ублюдков на зарплате пошли в штыковую против полутора тысяч мексиканцев. THIS IS SPARTA!!! Двоих убили сразу, Модэ умер чуть позже, капрала Майна и еще одного легионера повалили на землю и начали рвать на куски заживо. Облепленные со всех сторон мексиканцами, два последних солдата из отряда Данжу продолжали сопротивляться. - Сдавайтесь! - крикнул им полковник Милан. - Только если вы разрешите нам уйти с оружием и знаменем! - Как я могу отказать таким людям? Вы не люди, вы дьяволы. Идите. И они пошли. Избитые, кровоточащие, полубезумные от жажды. Бессмертные. У них был миллион причин сдаться сразу же - "не моя война", "их слишком много", "жизнь дороже", и ни одной - сражаться до конца. Но они сражались, отказавшись сложить оружие даже когда перешли человеческую грань, став героями эпоса. Конвой с франками достиг места назначения, Пуэбло пал, Франция победила, Максимилиан Первый стал императором Мексики, продержавшись до 1867 года. К тому моменту французы поняли, что назревает война с Пруссией и войска нужны дома, а не на другом континенте. К тому же США отошли от гражданской войны и начали активно интересоваться, что это за хрень творится у них под боком. Но главное не это. Главное, что День Камерона стал основным праздником Иностранного легиона, его легендой, его святыней. Каждый год в этот день деревянную руку капитана Данжу выносят на плац, легионеры отдают ей честь, а самый заслуженный офицер читает историю битвы при Камероне. Попробуйте, расскажите ему про ценность "сдаться" и "я не буду воевать за". А лучше расскажите это деревянной руке.