Юрий ХРЕНОВ,
главный редактор “РФ сегодня”
Клеветникам
“Тюрьмой народов” — уязвили! —
Была в веках моя страна.
А ведь совсем не плохо жили
У нас чужие племена.
Да и кого назвать чужими?
Мы были пред судьбой равны.
И если вороны кружили,
Была беда для всей страны.
Они не очень разбирали
Кто ты — латыш или узбек.
И мы плечом к плечу вставали,
И общим был у нас успех.
Скажи, грузин, во время оно,
В том приснопамятном году,
Кто принуждал Багратиона
Громить французскую орду?
И ты, сегодня незалежный,
Мой брат украинец, скажи:
Кто и когда в стране той прежней
И чем тебе испортил жизнь?
Голодомор? Тут, брат, замолкни
И глотку Ющенко заткни:
Как на Днепре, так и на Волге
Мы умирали в эти дни.
Нас только сплачивали беды,
Народов дружная семья
Явила прочность и победы,
Каких не видела земля.
Мы устояли в битвах грозных.
Во всем стремясь достичь вершин,
Мы первыми шагнули в космос,
Гагарин был наш общий сын.
Всегда во всем мы были вместе —
И в ратном деле, и в труде.
И каждый был достоин чести
И был меж всех в своей среде.
“Тюрьма”... Так кто же был тюремщик?
Неужто русский мой народ?
И получается, что меньше,
Чем все, он испытал невзгод?
Не он (а кто, скажите?) первым
Спешил на помощь в трудный час
Всем вам, кто ныне ищет скверну
Во всём, что связывало нас?
Теперь мы разошлись, всем — воля.
Но вот ответьте: почему
Мильоны вас за лучшей долей
Обратно тянутся в “тюрьму”?
Русский крест
Все меньше нас.
Их тьмы и тьмы,
Идущих с юга и с востока
В страну, где убываем мы
По воле случая и рока.
Рок беспощаден, случай слеп.
За что-то нас Господь карает.
Похоже, русский человек
Свое на свете отживает.
Идут другие племена:
Заменят нас, а мы — исчезнем,
Чужим преданиям и песням
Оставив наши имена.
Все меньше нас. На миллион
Мы убываем в среднем за год,
С тех пор как помогает Запад
Нам строить жизнь на свой фасон.
Нет ни холеры, ни войны,
И вроде нет неурожаев,
Но что-то бабы не рожают,
И опустело полстраны.
Лихие были времена
У нас и раньше. Но звучало:
"Вставай, огромная страна!” —
И было так: страна вставала.
Вставала. Поднималась вновь,
С надеждой напрягая силы.
И крепче, чем перед войной,
Была всегда опять Россия.
Но что-то треснуло у нас,
Сломалось в русском человеке.
Случилось это в прошлом веке
И продолжается сейчас.
Нет ни холеры, ни войны,
Но мор идет по нашим весям,
А мир вокруг для многих тесен,
И наши веси им нужны.
Все меньше нас.
Их тьмы и тьмы.
Они идут на нашу землю.
Мы их не звали, но приемлем.
А что другое можем мы?
Россия и русские
Без русских не бывать России —
Уйдет в небытие тотчас.
Недаром в старину просили
Москву взять под себя Кавказ.
Его горячие народы,
В горах соседством стеснены,
Делили пастбища и воды
Путем захвата и войны.
Нужна была... нет, не острастка —
Защита слабых в трудный час.
И стали русские той смазкой,
Что успокоила Кавказ.
Щитом меж всех народов встали.
А кто разбойничать привык —
Был успокоен русской сталью,
Имеющей названье штык.
Была не пагуба, а милость
В том, что пришли мы на Кавказ.
Мы уважали справедливость,
За это уважали нас.
Страну — от края и до края —
Надежней, чем любой цемент,
Еще и до сих пор скрепляет
Всего лишь русский элемент.
Не станет нас — и что же будет?
Заспорят если племена,
Кто скажет им: “Остыньте, люди!
У нас у всех одна страна!”?
Но что-то с русскими случилось:
Москва теперь уже не та.
Уже не ищут справедливость
В Москве далекие места.
Наоборот, за все невзгоды,
А их везде несносен гнет,
Живущие в стране народы
Нам, русским, предъявляют счет.
И что за дело чукчам, ненцам,
Аборигенам прочих мест —
Аварцам, ингушам, чеченцам,
Что наш еще тяжельше крест!
Мы их вокруг себя сплотили,
Мечтой о счастье увлекли.
И, кажется, неплохо жили,
Но... ничего не сберегли!
Явились сладкие витии,
Заморских ценностей певцы,
Свободы призраком смутили —
Мы им доверились, глупцы.
Теперь вкушаем полной мерой,
А вместе с нами — все вокруг.
И нет нам, русским, больше веры,
Вчерашний брат уже не друг.
Без русских не бывать России.
Но что же делать — где ответ? —
Коль ныне нас ни в прежней силе,
Ни в прежней правде больше нет?
Комментарии