Мир переходит к периоду жесткой нестабильности

Изображение Ростислав Владимирович Ищенко< Когда развитие идеи толерантности доходит до предела, то оказываются разрешенными и поощряемыми течения человеческой мысли, которые сами по себе ставят задачей уничтожение того же самого государства и общества, и даже человечества в целом. В студии Радио «Радонеж» известный политолог Ростислав Владимирович Ищенко беседует с директором радиостанции Е.К. Никифоровым: Евгений Никифоров: - Изменения в окружающем мире представляются по-настоящему глобальными. Тектонические сдвиги происходят в политике, в идеологиях, в морали и общечеловеческой и межгосударственной. Как-то все откровеннее получается. Антиутопии, которые писались лет 30-40 назад, в частности, «Дивный новый мир» Хаксли, тогда казались художественным преувеличением, а сейчас по этим сценариям перестраивается мир Ростислав Ищенко: - Позвольте с Вами не согласиться. Как раз авторы антиутопий, с моей точки зрения, описывали мир именно 30-90-х годов прошлого века, причем самого начала 90-х. После этого мир начал драматически меняться, уже несколько раз поменялся с тех пор, и изменения продолжаются. И я не знаю ни одной антиутопии, которая бы описывала примерное современное состояние нашего мира. Предыдущее - да. Возможное будущее - как у Герберта Уэллса, который описывает отдаленное будущее, к которому мы, может быть, придем - теоретически, да. А вот именно нынешнее состояние как раз лучше всего описывает банальная человеческая история, потому что то, что мы наблюдаем сейчас, случалось в мире уже неоднократно, когда после периодов относительной стабильности, вызванной либо реализацией концепции европейского равновесия, которая в разных видах реализовывалась с 17 и до конца 19 века, либо реализацией концепции двухполярного мира, когда две сверхдержавы друг друга уравновешивали, либо реализацией концепции американской гегемонии, когда был единственный мировой полицейский, который решал что правильно, а что не правильно. Этот период стабильности закончился. И мы переходим к периоду жесткой нестабильности. Такие периоды всегда до сих пор заканчивались войнами, горячими войнами, либо мировыми, либо, пока весь мир не стал одной Европой, войнами европейскими. Значит, по сути, войнами за передел мира, поскольку старый уходящий гегемон, или старая уходящая система, если это был не один гегемон, не желала сдаваться, отказываться от своих преимуществ, но при этом теряла силы. Новая, идущая ей на смену, очень быстро набирала вес, и пыталась реализовать это в политической практике. Мы сейчас имеем то же самое примерно, потому что Россия и Китай, особенно в союзе друг с другом, активно набирают вес. Причем Россия при относительном количественном экономическом отставании от США и даже от Китая (причем я бы не сказал, что драматически качественном), является на сегодня по сути первой военной державой мира, потому что в отношении стратегического ядерного компонента она, как и США, может уничтожить кого угодно, включая и сами США. В то время как обычные вооруженные силы, чем всегда гордились в свое время США, сейчас в России значительно эффективнее, чем армия США. Никифоров: - То есть Россия это не Верхняя Вольта, утыканная ядерным оружием, как глумились в Америке еще недавно? Ищенко: - Нет. У нас есть простой пример - сирийский конфликт. Там появилась группировка российских военно-космических сил и в течение считанных лет, буквально двух-трех, ситуация была развернута с точностью до наоборот. Практически сброшенный в море режим Асада восстановил свой контроль над большей частью территории Сирии и сейчас очевидно, что восстановит над всей территорией Сирии, даже над той, где сейчас все еще находятся остатки американских войск. Повторяю, это произошло в течение 2-3 лет. Сейчас идет 4-й год с тех пор, как наши Воздушно-космические силы появились в Сирии. Но последние годы это по сути дела уже гром победы и фанфары, когда врага добивают, когда судьба партии уже решена. Так вот все это произошло за три года. А теперь напомню, как великий и могучий Советский Союз поддерживал Северный Вьетнам в борьбе против тех же самых США в 60-70 годы. Это продолжалось около 10 лет. Там были и советские военные советники, которые туда прибывали целыми дивизионами и истребительными полками. Там были тысячи советских военнослужащих. Причем регулярных частей советской армии, которые регулярно участвовали в боевых действиях. Техники и сил там было больше, чем сейчас находится в Сирии. И да, Соединенным Штатам там свернули шею, и свернули шею исключительно потому, что они решили, что дальнейшее их присутствие во Вьетнаме просто нецелесообразно с точки зрения цены-качество. То есть они слишком много теряли, слишком много платили за свое присутствие там. Но теоретически в плане военном они могли там находиться еще как угодно долго. Сейчас США фактически уходят из Сирии.

При этом под угрозу попадает вообще их присутствие на всем Ближнем Востоке. Неслучайно там многие режимы начинают переориентироваться на Россию. То есть на следующего хозяина региона. Они уходят оттуда потому, что они не смогли выиграть именно военное соревнование. Т.е. военная машина США проиграла России соревнование в Сирии в течение трех лет. Никифоров: - А за счет чего? Бюджет же американской военной машины не соизмерим с нашим Ищенко: - Воюет не бюджет, воюет армия. В поздней Римской Империи вооруженные силы составляли порядка 600 тысяч человек. А громили ее племена варваров, каждое из которых вместе с женщинами, детьми и стариками достигало численности 100-150 тысяч человек. А на поле боя могли реально выставить 20-25 тысяч вооруженных мужчин. И как Вы понимаете, ВВП этих варварских племен и 55-миллионнной Римской Империи, которая находилась на уровне развития, достигнутом после этого Европой только в 18 веке, был абсолютно несопоставим. Так вот воюют не военные бюджеты, а вооруженные силы. Вооруженные силы Российской Федерации оказались более эффективными, сбалансированными и более обученными, чем американские. Американцы слишком понадеялись на свою концепцию дистанционной войны, когда они, как лорд Китченер, который с пулеметом уничтожал несчастные суданские племена, вооруженные только копьями и щитами. Таким же образом они при помощи своей стратегической авиации расстреливали любого потенциального противника, который просто был значительно слабее их. И когда они на поле боя столкнулись с эквивалентным по силе противником, оказалось, что они ничего не могут ему противопоставить. Их армия не привыкла к такого рода боевым действиям, они даже не рискнули вступить в прямой контакт. Хотя у них и была такая возможность. Они несколько раз пытались втравить Россию в войну с окружающими государствами, но сами они не рискнули на прямой контакт с Российскими Вооружёнными Силами. Это показатель того, что армия начала 90-х годов, с тех пор как США уверились в том, что они гегемоны отсюда и навсегда, оказалась в значительной степени не только обедненной технически. Потому что с тех пор США не модернизировали свои вооружения, демонстрируя только не совсем понятные летающие или нелетающие самолеты-невидимки, которые разрабатывались задолго до этого. Так вот самое главное: армии США был нанесен огромный моральный урон, американская армия привыкла думать, что она нужна не для того, чтобы воевать и погибать, а для того, чтобы побеждать и грабить без риска для собственной жизни. Но так на войне не бывает. Поэтому соревнование в Сирии они проиграли. Это показывает, что независимо от численности или укомплектованности американских ВВС, независимо от того, что американский флот сегодня безусловно господствующая сила в мировом океане, с точки зрения эффективного использования этих вооруженных сил США оказались на уровне той самой Верхней вольты с ракетами, о которой они так любили в свое время шутить. Есть огромное расходное предприятие под названием американские ВВС. Туда закачиваются миллиарды, сотни миллиардов долларов, половина из которых, если не больше, благополучно разворовывается, но решить проблему защиты американских экономических и политических интересов в глобальном мире эти ВВС больше не могут. Еще раз подчеркну, что именно сирийский кризис показал уровень деградации американской военной мощи, потому что это был принципиальный момент. Всегда на протяжении последних тысячелетий, с момента начала писаной истории, Ближний Восток был для человечества зоной приоритетного контроля. Тот, кто контролировал Ближний Восток, тот контролировал мировую торговлю. Так было и во времена царств Шумера и Аккада, так было и во времена Ассирийской империи, и Древнего Египта, так это и сейчас. И все знакомые нам мировые гегемоны так или иначе старались Ближний Восток контролировать. На сегодня ничего не изменилось. Если для России или Китая в концепции создания единой Евразии Ближний Восток играет важную, но вспомогательную роль, потому что они без него обойтись могут, концентрируя свое внимание на континентальных путях, т.е. один из. Но для США, как морской державы, контроль над Ближним Востоком, даже независимо от контроля источников энергоносителей, той самой пресловутой саудовской нефти, принципиален с точки зрения постройки глобальной империи. Это ключевая точка именно в плане морской торговли. Они эту точку, за которую они боролись, которую вырвали у Англии после Второй Мировой, на сегодня потеряли. Да, он еще не является полностью российским, российско-китайским или российско-китайско-турецко-иранским, я уж не знаю, как в дальнейшем все это сложится, но он уже не американский. Никифоров: - Но выводы, думаю, сделали не только мы, но и американцы и постараются как-то реабилитировать свою армию?