нет ни шовинизма, ни фашизма без них

Все тотальные режимы имеют не менее тотальную проблему. Выводы о тотальности являются всего лишь завершением, как если бы все увидели океан, но не реки - события, которые явились потоками для создания океана. Каплями этих рек - потоков все равно являются люди. Их мысли. Когда они только начинают думать одинаково, еще никто не знает, что из этого получится. А через время получится режим, что и будет выражением тотальности сотен тысяч мыслей. Но кто эти люди? Почему за всю тотальность отвечают вожди, а не само общество?
Конечно же одинаковость, которая соберется со временем в порядок, сначала в группу людей, потом в партию, которая укажет или соберет всех в одном месте. Прежде чем эти люди будут собраны на площадях, соберутся их мысли. И прежде чем одинаковость возмущения, негодования, отрицания станет материальной (где то еще на свете), нужно найти истоки этой одинаковости. И истоки этой реакции, источником возмущения является традиция. Традиция. Традиционные люди соблюдают сначала свои обряды. А уже потом реагируют одинаково на кризисы. Вот и вся причина тоталитаризма. Не ищите схожую одинаковость у горожан, потерявших связи с местностью. Местностью, где родились не они, но там где еще остались их корни, живут родственники. Рефаги никого не помнят, оттого их трудно собрать. Мысли у них подобны разбегающимся по кухне тараканам. Каждый сам за себя. Каждый думает, что он личность, что что то представляет. Тотальность рефагов только собирается в собственный океан, собственный мировой порядок. Пока же мы говорим про традицию и традиционных людей. Мы расследуем, почему у традиционных своя тотальность.
Из-за кризиса не все становятся нацистами. Многие зерефы знают о фашизме не самую его суть. Ко всем своим выводам и поведению зерефы не имеют отношения. За них выводы уже сделали ремиды. Чтобы было понятно: зерефы традиции - это маленькие дети. Что им показали взрослые, то они и повторяют. Они получают готовую форму социальных рефлексов как обычные продукты, что выращивают на огородах или выпекают в пекарнях, а они едят их в готовом виде. За зерефов все придумали не ремиды, но и предки. Зерефы, как и все традиционщики потому так часто упоминают предков, ссылаются на их заветы. Вместе с тем родителям поведение "завещали" родители родителей. И так далее. Это не зерефы врожденные консерваторы. Никто не является от рождения никем. Это сама жизнь превращается с рождения в бытовой обряд и не отличается разнообразием.
Но из всего ряда рефлексии конечно самые осознанные консерваторы - это зероты, они же традиционная феодальная элита ( смотрите книгу Иерархический человек - Авт.). Если вывести весь ряд рефлексии - зероты, зерефы, ремиды, то ремиды - это новая элита. Учителя, адвокаты, особо выдающиеся заслуженные артисты, писатели и конечно чиновники. Чтобы предстать в виде новой элиты современности, они потратили много своей энергии. Во имя карьеры они положили свою жизнь. Мы не для того определи их элитой или новыми учителями, а они не для того понесли стоько издержек и затрат, чтобы у них забрали все плоды их труда. Если хотите, то карьера в том числе и рефлексия - это труд, очень энергозатратный труд.

Одни хотят вырасти материально, а другие духовно. В конце концов, они получают, что заслуживают - почет и уважение в обществе. И тут случается кризис...
Если вы хотите знать, откуда столько раздражения, неприятия действительности с поиском виновников. Если вы хотите знать, откуда столько отрицания, ксенофобии, национализма, шовинизма. Присмотритесь не к толпе на площади. Этот митинг недовольных всего лишь верхушка айсберга, что скоро возможно превратить эту территорию в Гренландию. Это только начало замерзания. Но даже эти обледеневшие потоки человеческого чувства нас не интересуют. Нас интересует традиция. Нас интересуют самые уважаемые люди общества. Не элита из прошлого этого народа. А элита настоящего момента. Они только-только стали получать выгоды от своего элитного статуса. Они так старались и так стремились подняться. Нас интересуют местные ремиды. Только они могут дать этому потоку обледенелых чувств форму самого ужасного айсберга. Месть ремидов -это не уличное хулиганство и даже не серийные преступления все маньяков города. Это нечто посерьезней. Говорят, сильный может победить одного, а умный тысячи. Эти тысячи людей как раз направляют ремиды- вчерашние элитарии. Эти умные потеряли и-за кризиса все. Ну и где же их пресловутая элитарность? - спросите вы. Где высокая мораль и нравственность? Какой пример они показывают людям? Где-где,там же где и общее благоденствие народа, - на помойке. До того как стать ремидами, ремиды были зеремидами, во всяком случае их отцы. Все осталось в памяти. Вот так ремиды деградируют , опускаются вниз на целое поколение одуревают . В рефлексии они возвращаются в собственное прошлое. Они становятся зеремидами. Как будто они снова зеремиды, как будто снова молоды или живы их зеремиды отцы И хотят выжить вместе со всеми. Но всем зеремидам характерен поиск виновного, кто виноват и кт стрелочник. Обычно, когда они попадали в города, это было им не трудно сделать. Так и бывшим ремидам не трудно это сделать, тем более, что память и знания они не потеряли, а только усилили опыт нуждой. Если зеремиды указывают, кто виноват,но не знают что делать, то "помолодевшие" в рефлексии ремиды знают и кто виноват, и что делать одновременно. Теперь врагом будет, если это враг а самом деле, не просто чуждый общине человек, это враг будут обобщенным, исторически подобранный обстоятельствами. Так враг получает образ, собранным из знания и опыта очень умных "помолодевших" людей. Это вам не мещанские разборки двух разругавшихся соседей в пригороде. Ремиды, опущенные кризисом на дно, создают стройную форму для массовой неприязни. Они создают идеологию отрицания. Идеологию! Только ремидам, униженной интеллигенции это под силу сделать, больше никому. Без второго поколения горожан идея радикального отрицания невозможна. Это надо запомнить. Без униженного и оскорбленного всеми интеллектуального слоя, который никогда не перестает самоутверждаться, нацизм, фашизм и прочие виды тотальности никогда не примут законченный вид.