Нефть, газ, лес: Чем еще Россия может заинтересовать Китай

Товарооборот между Россией и Китаем вырос на 4% с января по май 2019 года и достиг 42,46 миллиардов долларов. Судя по данным главного таможенного управления КНР, китайский экспорт в РФ в январе-мае сократился на 0,7% и достиг 18,16 млрд долл., зато импорт из России вырос на 7,8%, — до 24,305 млрд долл.

В 2018 году торговля между странами выросла на 27,1% и составила более 108 млрд долл., впервые в истории превысив планку в сто миллиардов. Экспорт из России в Китай составил 56,066 миллиарда долларов (рост на 44,1%), импорт в РФ из КНР — 52,218 миллиарда долларов (рост на 8,7%). Доля Поднебесной в общем обороте внешней торговли РФ выросла с 14,9% до 15,7%.

После публикации этих данных министр экономического развития РФ Максим Орешкин в интервью китайскому агентству «Синьхуа» 11 июня заявил, что в ближайшие несколько лет торговля между странами выйдет на новый уровень и достигнет 200 миллиардов долларов. Подписанный недавно в Москве в ходе визита председателя КНР Си Цзиньпина российско-китайский меморандум о взаимопонимании и стимулировании развития двусторонней торговли должен помочь достичь этого целевого значения.

Орешкин также отметил, что «двум странам нужно не только реализовывать крупные проекты, но и делать диверсифицированные поставки товаров конечного потребления и инвестиционных товаров». И это важное уточнение, ведь сейчас в структуре российского экспорта в Китай преобладают сырьевые товары.

Как пишет «Газета.ру», «Россия все очевиднее становится сырьевым придатком КНР, поставляя китайцам нефть, металлы, лес. Тогда как наши партнеры по Евразийскому экономическому союзу, Казахстан и Белоруссия, успешно наращивают несырьевой экспорт и уже вписались в глобальный китайский проект «Один пояс — Один путь».

Такой неутешительный вывод издание делает на основе структуры российского экспорта в КНР. В 2018 году основная доля поставок пришлась на минеральные продукты — они составили 76,19% от всего объема экспорта. Сюда входят минеральное топливо, нефть и продукты их перегонки, руды, штукатурные материалы, известь, цемент и другие позиции.

8,62% от всего объема экспорта России в Китай пришлось на древесину и целлюлозно-бумажные изделия. 4,5% в структуре экспорта занимают продовольственные товары и сельскохозяйственное сырье. Только 3,26% пришлось на машины, оборудование и транспортные средства, 2,83% - на продукцию химической промышленности, а 2,38% - на металлы и изделия из них.

Наибольший прирост экспорта России в Китай в 2018 году по сравнению с 2017 годом зафиксирован по таким товарным группам, как: «Топливо минеральное, нефть и продукты их перегонки; битуминозные вещества; воски минеральные» — рост на 15 млрд долл. США; медь и изделия из нее — рост на 614 млн долл. США.

Зато самое сильное сокращение произошло по группе «Электрические машины и оборудование, их части; звукозаписывающая и звуковоспроизводящая аппаратура, аппаратура для записи и воспроизведения телевизионного изображения и звука, их части и принадлежности» — на 500 с лишним миллионов долларов.

При этом первое место в китайском импорте в Россию занимают машины, оборудование и транспортные средства — 57,12%. На втором — текстиль и обувь (11,17%), на третьем — продукция химической промышленности (9,91%).

Перекос в структуре товарооборота виден невооруженным взглядом. А, главное, стороны, похоже, не видят в этом ничего плохого. Во всяком случае, на недавно завершившемся ПМЭФ лидеры России и Китая подчеркивали важность именно энергетического направления сотрудничества.

«Энергетическое направление — одно из наиболее весомых, продуктивных и широко охватывающих составляющих двустороннего сотрудничества. В прошлом году объем торговли энергоносителями между Китаем и Россией превысил 40 млрд долл.», — сказал Си Цзиньпин.

Получается, что и наращивание товарооборота до 200 млрд. будет происходить, в основном, за счет энергоресурсов. В первую очередь, благодаря строящемуся газопроводу «Сила Сибири», который позволит поставлять до 38 млрд. кубометров газа в год.

Между странами уже подписан 30-летний контракт на поставки газа, но, как заявил 10 июня глава «Газпрома» Алексей Миллер, сейчас компания обсуждает с Китаем увеличение объемов еще на 6 миллиардов кубометров в год. Ожидается, что прокачка газа по трубопроводу начнется 1 декабря 2019 года, а на проектную мощность система должна выйти через пять лет.

«Мы обсуждаем с CNPC возможность увеличения поставок по текущему маршруту, а также дополнительных поставок по другим маршрутам, таким как „Дальний Восток“ и „Алтай“. Это так называемый проект „Сила Сибири-2“. Обычно мы с китайцами договариваемся не так быстро. Это не полгода и не год, а более значительный период. Но хочу сказать, что переговоры идут интенсивно. И, возможно, вы увидите выход на какие-то новые подписанные объемы», — заявила ранее глава «Газпром экспорта» Елена Бурмистрова.

«После запуска газопровода в Северо-Восточный Китай мы можем выйти и на 200 миллиардов американских долларов. Но не забывайте, что будущее этих показателей будет зависеть от цены на газ. Просто мы будем диверсифицировать наши поставки газа, и продавать его не только на Запад, но и на Восток», — пояснил «СП» доктор экономических наук, замдиректора Института Дальнего Востока РАН Андрей Островский.

В то же время, другие страны ЕАЭС стараются наращивать в Китай именно несырьевой экспорт. Например, Казахстан успешно продает Поднебесной подсолнечное масло. Также спросом в Китае пользуются казахстанское зерно, мука, кондитерские изделия, мясомолочная продукция, молоко коровье и даже верблюжье.

Белоруссия же начала поставлять в Китай молочную продукцию. За январь — апрель 2019 года РБ организовала перевозку 64 контейнеров с молочной продукцией в Китай.

Россия также пытается поставлять в КНР и масло, и молоко, и принципиальное одобрение на уровне глав государств на этом направлении имеется. Однако, как пишут СМИ, переговоры увязли на низовом чиновничьем уровне — в согласованиях фитосанитарных норм и таможенных процедур.

Правда, сейчас перед РФ открывается окно возможностей в связи с торговым конфликтом между США и КНР. Например, наша страна могла бы поставлять сою вместо американцев. А на днях в СМИ появились новости о том, что на китайские телефоны Huawei, попавшие под санкции, может быть установлена российская операционная система «Аврора». Эти сообщения были быстро опровергнуты на официальном уровне, но дыма без огня не бывает.

Несмотря на это, руководитель Центра азиатско-тихоокеанских исследований, заместитель директора ИМЭМО РАН Василий Михеев считает, что такое понятие, как «сырьевой придаток» в современной экономике не актуально, и если торговля сырьевыми ресурсами приносит России доход, в этом нет ничего плохого. Что касается развития двусторонней торговли, оно должно осуществляться не с помощью целевых показателей, а благодаря решению внутренних проблем российской экономики, созданию благоприятного делового и инвестиционного климата, до чего пока далеко.

— Объем нашей торговли с Китаем действительно во многом зависит от рыночных цен на сырье, прежде всего на нефть и газ, — говорит Василий Михеев. — Если мировые цены растут, то растут и цены на наши поставки, и номинальный объем экспорта увеличивается.

Но я совершенно не согласен с тем, что преобладание сырьевого экспорта делает нас «сырьевым придатком» Китая. Само это понятие происходит из советского прошлого, когда мы клеймили мировой империализм и пытались защищать слаборазвитые страны.

Наличие сырья — это большое благо и огромный ресурс развития. Другое дело, как используются доходы от продажи этого сырья. Это уже вопрос к экономической стратегии России. Но если наша страна может зарабатывать на мировом рынке за счет экспорта сырья, это хорошо, а не плохо. И хорошо, что есть страны, в которых существует спрос на это сырье.

Постановка вопроса о необходимости «увеличивать долю обработанных изделий в экспорте» — это, опять же, из старого советского политэкономического понимания того, что такое хорошо и что такое плохо во внешней торговле. На самом деле, все, что приносит прибыль и является законным товаром — это хорошо.

Искусственно политически ставить вопрос, что если больше доля машинооборудования в экспорте, то это лучше, неправильно. Торговля осуществляется, исходя из сравнительных издержек производства. Это азы экономической теории. Что-то выгоднее производить у нас и продавать, что-то выгоднее покупать. Здесь не может быть понятий «плохо» или «хорошо», как не может быть понятия «сырьевого придатка».

Не нужно пытаться что-то увеличить искусственным путем. Будет в России производиться то, что интересно Китаю, значит, будет расти доля не «хороших» товаров, а просто других товаров, помимо сырьевых.

«СП»: — Каких, например?

— У нас есть много направлений, по которым возможен рост. Прежде всего, существуют большие резервы в области атомной энергетики. В области сельского хозяйства тоже есть определенные возможности. В целом это товары, производство которых осуществляется в России с меньшими издержками, чем в Китае. Сейчас мы имеем то, что имеем, и если это приносит прибыль, это хорошо.

«СП»: — Максим Орешкин сказал, что следующая цель в товарообороте — 200 миллиардов долларов. Можно ли ее достичь?

— Такой подход меня откровенно удивляет. Что это за цель — 200 миллиардов долларов, как ее достигать? Почему 200, а не 250 миллионов? Может, нашим министрам просто нравится цифра 200. Тогда почему не 222 миллиарда — тоже красиво — три двойки. Это выглядит немного наивно. Например, если мировые цены на нефть и газ в три раза возрастут, вот и получится 200 миллиардов.

Сейчас возможности российского экспорта помимо сырьевых отраслей довольно ограничены. Но главное, что непонятно, зачем ставить такие цели. Люди покупают и продают товары исходя из соображений выгоды, а не указаний даже очень уважаемых министров экономики.

«СП»: — Если ставить целевые показатели не нужно, то как развивать двустороннюю торговлю?

— Постановка целевых показателей в современных рыночных условиях — это мышление пещерной политэкономии социализма. Очень жаль, что у наших чиновников оно еще сохраняется.

Необходимо создавать условия для развития бизнеса, это очевидно. Если в России будет комфортно инвестировать, к нам придут китайские и другие инвесторы и будут производить то, что можно вывозить за рубеж, в том числе в Китай. Если у нас будет комфортно и безопасно работать, бизнес сам начнет наращивать свою активность. Государственное регулирование — это последнее, что нужно для развития торговли. Ее нужно не регулировать, а, напротив, не мешать. Нужно создавать более приятные и удобные условия для ведения торговли, тогда и дело пойдет, и товарооборот будет расти. Но это не должно быть самоцелью.

Главное для развития наших торговых отношений с Китаем — это общая позитивная политическая атмосфера, а она у нас есть. А второе — это условия ведения бизнеса и инвестирования в России, и здесь очень много вопросов. Если сделаем российскую экономику привлекательной, будет и экспорт увеличиваться, в том числе в Китай.