Дмитрий Гудков / Палачи уже надевали фартуки и чистили пистолеты

«Зашел в камеру № 52, потом зашли 6 сотрудников ФСБ и оперативники. Я не понимал, что происходит, потому что оказался первый раз в СИЗО. Мне сказали раздеваться, я сел на лавочку. После того как они стали приматывать мои ноги к лавочке скотчем, я понял — все пропало. Все сотрудники были в балаклавах и медицинских масках. Подсоединили провода к большим пальцам ног и включили динамо-машину. Даже ничего не спрашивали. Я ощутил ток примерно до колена. Такое ощущение, как будто сдирают кожу. Меня били раз пять. Они сказали: «Если ты не понял, ты в руках ФСБ, мы с тобой играть не будем. Ответы «нет» и «не знаю» — не правильные ответы». Мне разбили коленки. На полу была кровь, сказали вытереть ее с пола кляпом, который был у меня во рту. Предупредили, если спросят, почему кричал — ответишь: «Пел». Спросят, почему коленки разбиты — скажешь, молился».

Это в суде говорит Дмитрий Пчелинцев из «дела «Сети» <small>(организация запрещена в РФ)</small>. Выдуманной ФСБ «террористической организацией», за пытки приписанных к которой молодых людей кто-то в спецслужбе получит новые погоны.

Нет никаких сомнений, что все то, что звучит в суде, – правда. Не только потому, что в деле нет ни одного доказательства «преступных намерений», кроме самооговоров (как у сталинского прокурора Вышинского, так и сейчас «признание – царица доказательств», неважно, какими средствами оно добыто). Но и потому, что я знаю, как фабрикуются такие дела – из ничего, на пустом месте и желании майора обмыть новые звездочки.

Вчера начались судебные заседания по такому же выдуманному делу «Нового величия». Совет по правам человека в один голос говорил Путину, что все оно – обвинение молодых людей в желании свергнуть его – абсурд, что из доказательств в деле – одни показания провокаторов.

Но Путин отвечал: «А у меня вот в папочке написано». И круг замкнулся. У него написано в папочке, папочку готовили те самые люди (или их начальники), кто это дело и выдумывал. А верит Путин только им, потому что сам такой. И назначает таких же судей. Какая уж тут ваша честь, там дай бог рога бы париком прикрыть.

Но последнее время государству надоело утруждать себя даже фальсификацией доказательств. Их ведь еще нужно выбить пытками. Обматывать скотчем, втыкать кляп, бить током. Долго!

Поэтому такие же, как судьи, назначенные депутаты придумали закон о нежелательных организациях, по которому можно осудить любого. Антон Михальчук в Тюмени: занимался просвещением, проводил лекции про политику под эгидой «Открытки». Преступник. Уголовное дело. Как и Настя Шевченко, как и Яна Антонова. Как и многие другие впредь.

Мы, не замечая этого, заходим в коридор, в конце которого выщербленная пулями стенка. Мы дети и внуки тех, кто уже был там, кто смог выжить в 37 и соседних годах. Как, как они могли дойти до такого? Вот так и могли. Незаметно, плавно, шаг за шагом, под веселое «Евровидение», под хоккейные чемпионаты, под дискуссии пикейных жилетов о том, голова Трамп или нет.

А в это время палачи уже надевали фартуки (кровь, знаете ли брызгает) и чистили пистолеты. Впрочем, при массовом потоке можно и дубинкой. В отдельных случаях сойдет яд – вон он, кремлевский повар, маячит лысой черепушкой, чего изволите.

И если пока репрессии не коснулись именно и лично вас, ваших знакомых, это не значит, что к вам уже не присмотрелся засидевшийся в младших чинах майор.