мешочек moguaku. С петушком.

 

В Риме нам попалась увлечённая, с красивым тембром, экскурсоводша Лена. Окончательно всех покорила, когда с пулемётной скоростью ругалась на итальянском с другой экскурсоводшей, которая хотела свою группу провести без очереди в Сикстинскую капеллу.

Везя нас на дегустацию, рассказала, что Сиена с Флоренцией вечно враждовали. Как-то они не поделили границу виноградников. Чтобы разрешить спор, было решено из каждого города с первым криком петухов направить по всаднику. Где они встретятся, там и межа.   Коварные флорентийцы что-то там подожгли, их петухи запели раньше, соответственно,  виноградников им досталось больше.

В отместку,  сиенцы своё вино Кьянти стали делать вкуснее, обозначив отличие от Кьянти флорентийского, петушком на этикетке. Из-за микроскопической дозы, я не усекла, что Кьянти с петушком вкуснее просто Кьянти. Но раз Лена сказала, какие могут быть сомнения.

Потом мы  решили самостоятельно  дораспробовать.  Красивый бармен, прям Бельведер Апполонский, слово «Кьянти» понял.

 Но достал бутылку без петушка. Я подняла пятерню над головой, сказала ку-ка-ре-ку. Бельведер оказался тупицей.  Тут  за барной стойкой показалась девушка. Уверенная, что женщины, несомненно,  догадливей, объясняю своё ку-ка-ре-ку ей.  Девушка радостно закивала, ушла, но вернулась не с бутылкой, а с испуганным толстяком.  Тыча в бутылку, размахивая пятернёй над головой,  сердито кукарею в третий раз.

Толстяк замахал руками, когда я попыталась расплатиться за вожделенный фужер с петушком.

Муж, наблюдавший эту сцену,  заметил, что с каждым разом мои кукареки были всё более убедительными, и  пять  евро -  заработаны вполне честно.

Позднее я узнала, что и легенды там другие, и петушки на вкус не влияют, и Бельведер, возможно,  не тупица. Тем не менее, толстяку - грация.