О литературных журналах.

 В одной из передач ЦТ секретарь редакции журнала «Новый Мир» сетовал на то, что толстые журналы мало кто читает. Практически одни писатели. Вот, мол, во время перестройки тиражи были миллионными, а теперь мизер. Но кто в этом виноват? Не сами ли редакции этих журналов? Тогда они были рупором либеральной интеллигенции, которую  сейчас власть поносит, как хочет.

Теперь эту либеральную интеллигенцию записали в маргиналы и не дают ей печататься. Зато критерии советской этатической бюрократии, не красящейся уже в красный цвет удобной ранее идеологии, остались теми же. Это старые советские идеологические клише, наукообразные штампы из учебника Акмеологии. Пособие для цензоров, таким образом, осталось. Да и цензоры остались. Те же секретари, явные или тайные агенты спецслужб государства, одной из которых является ЕР.

Чего же они хотят? Оставить всё как есть и бороться с сетературой, которую они поливают грязью. Да, на литсайтах, где публикуются непечатабельные авторы, много пустой породы, как и в официальной литературе, плетущей словесные кружева. Трудно простому человеку найти там что-то как и в графоманских сайтах. Чисто технически. Критика сетературы, являющаяся формой рекламы, отсутствует. Ориентироваться в сетературе трудно. Зато помнится пиар серых произведений Чхортишвили, когда его псевдоним был на устах у каждого псевдоинтеллигента. Всех сориентировали по приказу или по совету высоких начальников, решивших использовать рыночные механизмы в своих целях.     

       Почему же народ читает не совсем то, что ему советуют акмеологи? Может быть потому что акме  состоит не только из личной максимальной самореализации, но и в максимальном познании истины и справедливости. И когда в книге разоблачается ложь и говорится открыто то, что ты сам чувствуешь, но не можешь высказать либо из-за своего косноязычия, либо из-за страха, то ты это читаешь и пересказываешь друзьям. Ты сопричастен торжеству истины. В этом секрет популярности той литературы.

      В литературе ищут  не информации, она – лишь средство ( акмеология даёт критерии только для допустимого содержания лит. произведения), а занимательности, игры мысли, эстетического удовольствия от художественно выраженной мысли. Так во всём мире, где нет цензуры. У нас же писать приходится для цензора, поэтому как  в советском анекдоте, надо вставить, что за окном мужики пилят дрова. Это – чтобы показать связь с жизнью. Или писать детективы и эротические триллеры.

         Журналам, чтобы продаваться,  следует печатать не просто хорошо владеющих языком или пером, но и критически настроенных к действительности и выражающих чаянья читателя.

          В стране, где бюрократия превратилась в класс, при том, в господствующий класс, считающий, что государство – это его вотчина, знающий, что хорошо, а что плохо для народа, литература снова учится говорить между строк. Это очень продуктивно для литературы в перспективе. А умный читатель будет получать эстетическое удовольствие от того, что он понимает эзопов язык. И власти будет спокойно. Сохраним цензуру!

             Или отдадим либеральной интеллигенции её рупор и будем печатать критику литературы и сетературы, понимая, что свобода слова нужна не сама по себе, а для процветания страны, как и свобода в экономике и сама демократия.

Столпы бюрократии полагают, что видимости достаточно, а требования большей свободы – это происки внешних врагов. Но это, конечно, не так. История это уже не раз доказывала.

 Ещё одно объяснение популярности тогдашних лит журналов, может быть, ещё и в том, что люди надеялись на реальные изменения в лучшую сторону для себя. Элита же, совершив перекраску под знамёнами либерализма, конечно же понимала либерализм - как карт-бланш для себя на присвоение всей, сколько-нибудь ценной собственности. Нормальный либерализм - как принцип свободной конкуренции  (но не волков с овцами, как наши начальники истолковали его для себя) при государственном ограничении монополизма и равных условиях для всех (правовое обеспечение свободного предпринимательства), был скомпрометирован. Демократия  свелась к доступу криминала  и чиновничества к реальной власти путём использования административного и финансового ресурса. На форумах идёт спор между старой савецкой идеологией, в лице плакальщиков по утерянному раю-СССР, и  неосавецкой  идеологией,  в лице путинистов, доказывающих, что они построили  чуть ли не «капитализм» в связке с социальным государством. И он намного лучше, чем «социализм»  в СССР. Сначала нужно оговориться, что госфеодальный СССР был так же далёк от социализма, как нынешняя частно-феодальная Россия от капиталистической. Лучше ли новая версия тоталитарного государства? Лучше, в том смысле, что Запад перестал быть мифом и полным ходом пошло заимствование торговых технологий и других форм, присущих европейской и американской жизни. Товары с Запада заполнили пустые савецкие прилавки. Но  признать, что произошла вестернизация экономики можно было бы только, если бы эти прилавки заполнили отечественные товары. Экономика на 70% осталась подконтрольной государству (чиновным кланам, подобным мафиозным) и чиновникам-бизнесменам и криминальным бизнесменам,  легализовавшим свои капиталы. Нет ни конкурентной среды, ни свободы предпринимательства. Нет капитализма, а есть использование рыночных механизмов в условиях регулируемого чиновниками  монополизма.  В этих условиях общество введено в заблуждение. Реальный выбор; коммунисты с путинистами или капиталистические либералы с социалистической политикой (как в сев. Европе), заменён фальшивым выбором между старыми тоталитаристами и новыми, рядящимися в капиталистические шкуры, при том, что от демократических кудряшек благополучно избавились в процессе путинской стабилизации. Парадокс заключается в  том, что сбитый с толку антисавецки настроенный обыватель, не приемлющий идеи тоталитарного коммунизма, представленного широким, но не переставшим от этого быть маргинальным, слоем госиждивенцев,  вынужден скорее склоняться к путинизму, чем к либерализму, путая его с "реформами" главных савецких идеологов, во главе с Гайдаром.

     Естественно, если старая элита была заинтересована в либеральных, антисавецких писателях для смены вех и уничтожения феодального экономического абсолютизма, то обновившаяся элита, добившаяся того, чего желала, а именно мутной воды 90-х для приватизации госсобственности между своими, ныне превратилась в заядлых консерваторов, враждебно относящихся ко всему критическому, как подрывающему основы.

Отсюда и редакторы- хамелеоны и полная деградация лит журналов.