ФРАНЦУЗЫ ПОКАЗЫВАЮТ НАМ ПРИМЕР

МОСКВА, 15 июня — РИА Новости. Президент Франции Эммануэль Макрон после выхода Великобритании из Европейского союза хочет вновь сделать французский основным языком институтов ЕС, сообщает газета Wall Street Journal.

Как поясняет издание, в настоящий момент основным языком Евросоюза является английский. Он является официальным языком для 12,8% населения Евросоюза. Однако после выхода Британии из ЕС он останется лишь вторым официальным языком в двух странах — в Ирландии и на Мальте, где проживает только 1,2% населения Европейского союза.

В таких обстоятельствах президент Франции намерен вернуть французский на позицию основного языка Евросоюза, как было до присоединения Великобритании к союзу в 1973 году.

«Возможно, английский никогда не присутствовал так сильно в Брюсселе, как во время разговоров о Brexit. Но это доминирование не неизбежно», – добавил Макрон.

Я же, со своей стороны, добавлю следующее.

Неплохо бы и нам брать пример с французов в защите своего родного языка от англицизмов и прочего мусора. Мы же пока ограничиваемся разовыми акциями типа «декада русского языка», «год русского языка» и прочими сабельными наскоками. Потомки Наполеона в этом вопросе более последовательны.

Когда французы, например, почувствовали засилье английского языка на своей территории, они тут же приняли закон, серьёзно ограничивающий его влияние. Зато вряд ли кто-нибудь слышал, чтобы в этой стране когда-либо проводился «Год французского языка».

Когда французы увидели, что Интернет заполонён сценами насилия, то тут же приняли «запретительный» закон, за нарушение которого установили наказание в виде заключения сроком до пяти лет и штрафа в размере 100 тысяч долларов.

Когда французы, после известных погромов 2005 года поняли, что с «пришельцами» надо наводить порядок, то тут же приняли закон, устанавливающий более жёсткие правила допуска иммигрантов в страну, и в частности то, что отныне любой из них должен сдать экзамен по французскому языку и доказать, что он разделяет ценности Республики.

Вот так вот!

А почему мы не можем выдвигать такие же условия перед теми, кто едет к нам подзаработать? Не важно – из ближнего зарубежья или из дальнего, на полгода или на десять лет.

Попробуйте открыть свою фирму в Америке без знания английского языка. Да что там – в Америке! В Эстонии попробуйте! Вряд ли у вас что-то получится, хоть эстонский язык и не имел никогда таких эпитетов, как «великий» и «могучий».

Почему же мы позволяем заокеанским дельцам открывать здесь свои конторы и брать на работу наших сограждан только с обязательным знанием английского? Что, разве мы к ним приехали на заработки, или всё-таки – наоборот?

Кстати, совсем недавно мой приятель рассказывал, что однажды проснулся в холодном поту, т.к. ему приснилось, что он пришёл устраиваться в одну московскую фирму, хозяином которой оказался китаец, а главным условием приёма на работу было, естественно, знание китайского языка.

Приятель порадовался тогда, что это был всего лишь сон, но я немножко испортил ему настроение, напомнив о том, что бывают и вещие сны. И не исключено, что материализация этого сновидения может оказаться вполне реальной, если мы не прекратим всё в своём Отечестве ставить с ног на голову в неискоренимом желании понравиться Западу. Не лучше ли заняться усвоением его собственных уроков? Уроков самого Запада. Ну, хотя бы тех из них, которые нам демонстрирует поклонница толерантности – Франция?

А так как мы этого до сих пор не сделали, то и лингвистические предпочтения российского общества распределяются сегодня соответствующим образом: оптимисты у нас по-прежнему учат английский язык, реалисты уже изучают – китайский, ну а пессимисты…– автомат Калашникова.