Некоторые аспекты соотношения сознания и мышления.

Обычно, когда говорят или пишут о каких-то заумных вещах, принято цитировать "великих" философов и учёных. Однако, несмотря на всю сомнительность подобных аргументов в научной полемике, позволю себе нарушить великую общечеловеческую заповедь "не сотвори себе кумира", сказав, что из всех гениальных цитат милей мне одно - "я знаю, что ничего не знаю". Вот, что сказал бы Сократ, спроси его о сознании и мышлении. Знал Сократ, о чем говорил, умнейший был человек, не то, что современные всезнающие ученые. Безаппеляционность современных ученых в вопросах природы и сущности мышления и сознания просто поражает. Знал бы родоначальник рационализма в науке Р. Декарт, к чему приведет дальнейшее развитие этого метода – не стал бы спешить с его апробацией. Тогда еще не утрачена была связь рационального мышления с метафизикой. Для того же Декарта, мышление было не сводимо к одной телесности, как сейчас, а было единственным атрибутом души, представляя собой нечто бестелесное, духовное. Что, в конечном счете, и обусловливало постоянность мыслительных процессов, поскольку только душа знает, что происходит внутри нее. Именно душа является мыслящей субстанцией, природа которой состоит в одном только мышлении, а не мозг, как самоуверенно полагают современные «научные рационалисты». Современные ученые не понимают, или не хотят понимать, что высшая нервная система человека, как и искусственный интеллект, основанные на нейронных связях и сетях, это всего лишь формы проявления нетелесной души, основными атрибутами которой есть желания и воля. Можно только представить себе, как понизиться лет так через 100 личная самооценка многих современных ученых, когда они узнают, что именно желания и воля являются высшим проявлением мышления, а не понятийное мышление, протекающее в форме суждений и умозаключений. Что суждения не столько отражают объекты действительности в их связях и отношениях, а являются для всякого мыслящего существа способом самоидентификации и самоопределения. Каждое суждение есть больше мысль о существования себя, «я мыслю, следовательно я существую» (Р. Декарт), чем мысль о чем-либо ином. Собственно, это во многом объясняет, почему у каждого человека своя правда, и каждый верит в то, во что ему хочется верить. А иллюзию «истинности для всех» создает социальный, экономический, политически или научный договор между людьми, основанный на общности их интересов. Так называемые «последовательные логические связи» между суждениями необходимы вовсе не для решения мыслительных задач, «понять что-нибудь», а являются формой адаптации души или компьютерной программы искусственного интеллекта в окружающих их материальном и виртуальном мирах. С точки зрения телесного опыта души человека, мышление – это действительно психический познавательный процесс обобщенного и опосредованного отражения действительности в ее наиболее существенных признаках и взаимосвязях.

Но это ни в коем случае не дает объективного ответа на вопрос о том, что есть мышление. Все-таки сказывается отсутствие у современных ученых, несмотря на очевидные достижения рациональной науки, философского образования и энциклопедического ума, свойственного ученым масштаба Р. Декарта, И. Ньютона. Б. Паскаля и многих других. Этот недостаток интеллекта современных ученых, в данном случае биологов, генетиков, психологов и даже философов, - причина подобных «успехов» науки в понимании природы и сущности мышления. Надо сказать, что пресловутый ленинский «шаг вперед и два шага назад» очень точно характеризует все достижения современной науки вообще. Каких, к примеру, больших успехов добились современная философия, психология, социология, базирующиеся на достижениях биологии и генетике в понимании феномена сознания. Если быть честными, ровно настолько, насколько и в понимании природы и сущности мышления. Современное понимание сознания, как способности идеального воспроизведения действительности, включающие в себя специфические механизмы и формы такого воспроизведения на разных уровнях, при всем желании, очень сильно проигрывает гегелевскому пониманию сознания как способности сознавать предмет, соотноситься с самим собой и миром вообще. Вне опыта соотнесения с миром сознание теряет своё самостоятельное значение и становится только способностью рефлексии относительно мыслимого содержания. Именно поэтому в философии иногда из сознания «выделяют» собственно субъект и под «сознанием» в узком смысле понимают отношение субъекта и его объекта. Этим сознание отличается от мышления, которое само является «субъектом движения», а не сознание, которое ему (мышлению) предшествует и есть телесным воплощением желания и воли души. На философском языке это означает, что сознание есть способность субъекта сознавать объект. Иными словами, перефразируя слова Декарта, «я мыслю потому, что существует «сознающее свою форму и способ данности» сознание субъекта (тела или души). При этом тело и душа – это те позиции, в которые может перейти «сознающая себя сущность», то есть сознание. На языке современной науки это означает, что сознание, как и мышление – это суть духовные феномены, а не свойство высшей нервной системы или нейронных сетей. Все ровно с точностью до наоборот: сознание и мышления творят и создают нейронные сети и высшую нервную систему. Сознание и мышления хоть и могут обладать телесностью и быть адаптированными в живых и искусственных разумных системах, но, в то же время, и не тождественны им. Сознание и мышления являются такими же атрибутами объективной действительности, как и материя, пространство и время. Однако объективность мышления и сознания – это объективность иного, более высшего порядка, чем объективность материального мира.