Великий Октябрь и саранча как я прожил этот день

Ещё в конце прошлого года я задумался:

как, чем, каким образом отметить мне Столетие Октябрьской революции?

Столетие!..

А до второго Столетия едва ли удастся мне дожить в здравом уме и твёрдой памяти, едва ли.

И я решил:

во-первых, прочитаю внукам лекцию об Октябрьской революции. Перед 7 ноября у них как раз были каникулы. Я нагрянул к ним, усадил перед собой и начал издалека — с крепостного права. Слушали внимательно.

Но это, так сказать, частное мероприятие, а был у меня и гораздо масштабнее замысел:

написать во славу Столетия революции, Советской власти, в защиту их вождей и руководителей, прежде всего Ленина и Сталина, сто статей.

И на основе этих статей издать десять книг.

Жена ахнула, узнав о моём замысле, и с испугу заговорила со мной языком известной пожилой дамы из пушкинской "Сказки о рыбаке и рыбки": "Дурачина ты, простофиля! Ты же почти ровесник революции.

Вспомни, что недавно сказал:

Опять прислал Проханов чачу.

Я пью её и горько плачу:

Хоть восхищаюсь я Прохановым,

Как Ленин в юности — Плехановым.

Но наши восьмилетние внуки одобрили мою идею:

"Жми, дед! Где наше не пропадало!".

И что ж вы думаете? К первым числам ноября я выполнил план.

После такого книжного залпа я подумал, что 7 ноября могу не идти на демонстрацию.

Но тут по телевидению началось нашествие фильмов об Октябрьской революции.

Как саранча! Как оползни!

"Демон революции", "Троцкий", "Подлинная история революции", "Истинная история…", "Подноготная история…"

И ведь все — по серий шесть-восемь!

Уму непостижимо…

Ну, попробовали мы с женой смотреть.

Вот появляется на экране Троцкий. Но что такое?

Рядом с ним чья-то тень, и она его заслоняет.

Спрашиваю жену: "Таня, может, я вижу плохо. Кто там рядом с Троцким?" — "Как кто? Да Чубайс сперва выглядывал из-за его спины, а потом воплотился во Льва Давыдовича".

 — "А рядом с Парвусом?" — "Второй Чубайс!" 

— "А как царь Николай похож на Медведева!" 

— "Да наверняка Медведев и играл".

 — "А в роли Александры Федоровны, я думаю, дебютировала Наталья Поклонская". 

— "Кому же ещё!" 

— "А Наталью Седову, вторую жену Троцкого, кажется, изобразила Ксения Собчак, наш будущий президент. Если не Алексеева Людмила Михайловна, 1927 года рождения."

Но главное-то — необоримая скука, воинствующая бездарщина, аж скулы ломит.

Кто будет смотреть ваши сериалы?

И ведь какие вороха невежества и глупостей!

Скажу хотя бы только о двух-трёх из тех, о которых можно кратко.

Фильм о Троцком начинается с чудовищной сцены древнеримской децимации, то есть с казни, с расстрела на фронте каждого десятого в строю той воинской части, которая отступила с поля боя без приказа.

Не было никаких децимаций, ничем это не подтверждается.

Крови и без этого пролито столько…

И кадры нужно было беречь, каждый солдат на счету.

А на экране 10% личного состава истребляется собственной рукой…

Что ни говори о Троцком, но дураком-то он не был.

Это пассаж в том же роде, что в "Архипелаге" у Солженицына: бригада заключённых не выполнила план по лесоповалу, и троцкист Александр Исаевич её на месте расстрелял.

А кто, если уж отбросить все иные соображения, кто завтра вместо расстрелянных будет план выполнять?

Так начинается фильм, а как он завершается?

Хорошо известно, что испанец Рамон Меркадер убил сидевшего за столом Троцкого ударом ледоруба по голове.

А тут Троцкий героически погибает в отчаянной неравной схватке с молодым испанцем.

Какая красивая смерть!..

Вот так же 30 апреля 1945 года Геббельс объявил, что фюрер погиб в бою на баррикадах при защите рейхстага…

Я уж не говорю о таких частностях, как то, что Ленин в письмах называл Троцкого и Иудушкой, и свиньей, но никогда не разговаривал с ним "на ты".

А Троцкий не мог называть Сталина "Коба" — это было имя для узкого круга близких людей.

И ведь сколько денег народных отмусолили на эту кино-саранчу!..

И все фильмы продиктованы одним чувством:

жутким страхом за то, что натворили с великой страной заказчики фильмов.

Они же страшней всех Троцких и Парвусов вместе взятых,

ибо всё-таки не те, а эти удушили Советскую власть,

не те, а эти разрушили страну,

отринув от неё 14 республик — 4 миллиона квадратных километров со всем их населением, городами, заводами, морскими портами, полями, лесами, реками…

Чуть не десяток Франций!

Отринули и принялись навешивать всюду дохлых орлов и власовские флаги.

Да ещё так вихлялись перед американцами, что дали им возможность не только оторвать, но и натравить на нас самую большую из республик…

Был у меня такой случай.

Мой испанский друг Хосе Нуньо повёл меня однажды на Кунцевское кладбище.

Долго мы искали нужную могилу, Хосе волновался, что забыл, где она.

Наконец воскликнул: "Вот! Здесь".

Мы подошли.

Смахнули снег с надгробья.

Это была могила Рамона Меркадера.

Постояли, помолчали.

Хосе рассказал, что Меркадер отсидел в тюрьме двадцать лет.

Шесть лет его пытали, стараясь узнать подлинное имя.

Молодая женщина из обслуживающих влюбилась в молодого испанца, который сам вызвался ликвидировать Троцкого.

После освобождения они поженились и уехали в Советский Союз.

Здесь им дали работу, квартиру, они усыновили двух сирот.

Рамон умер в 1978 году на Кубе, но похоронили его здесь, под Москвой.

Он никогда не сожалел о том, что сделал, ибо Троцкий был врагом не только лично Сталина, но прежде всего и главным образом Советского Союза:

будучи уверен в нашем поражении, он подначивал Гитлера к нападению на нас, надеясь в суматохе войны вновь прийти к власти.

Так вот, мне, в почтительном молчании стоявшему у могилы Меркадера, от этих рахитичных эстетов, от платных бездарей со званием "народный" хочется защищать даже Троцкого в гениальном исполнении Чубайса.

Утром 7-го ноября в 10 утра стали мы смотреть, как было объявлено, "парад в честь легендарного парада 1941 года".

Всё пронизано ложью.

Во-первых, для молодого поколения этот действительно легендарный парад выглядит полной нелепостью:

немцы под Москвой, а тут какой-то парад затеяли!

Больше делать нечего было?

Нынешняя власть, лгущая не только словом, но и молчанием, боится сказать, что парад-то был ежегодным, традиционным, тот — в честь 24-й годовщины Октябрьской революции, и смысл его был в том, чтобы показать всему миру, что даже в труднейшем положении мы соблюдаем свои традиции, сохранили твёрдость духа и уверены в победе.

И действительно, ровно через месяц, 5-6 декабря начался разгром немцев под Москвой, который едва не кончился их полным крахом.

Но вот сейчас на Красной площади какой-то седой оратор произносит поздравительную речь.

Ни одного живого слова, сплошная казёнщина.

А кто это? Градоначальник Собянин.

Позвольте, но ведь это военный парад в честь военного парада, и раньше речь всегда произносил верховный главнокомандующий.

Что, Путин начал слагать с себя некоторые тяжёлые должности, и вот теперь Собянин главковерх?

Нет, Собянин пока ещё не верховный, это просто они хотят легендарному параду, по поводу которого тогда ахнул весь мир, придать областной или даже городской масштаб:

ну вот, мол, отстояли тогда населённый пункт Москва…

Это давнее их старание.

Назвал же однажды главный оратор великую Сталинградскую победу "удачным эпизодом войны".

Но всё-таки что-то случилось:

Мавзолей Ленина не замаскировали рогожей — то ли забыли, то ли кто-то решил так.

Неужто допёрло?

Парад кончился, и жена тотчас скомандовала:

"Выключай телевизор, сейчас опять полезут все эти троцкие да парвусы, чубайсы да жириновские!".

Я выключил, тем более что ведь эти фильмы перемежаются слабоумными ток-шоу, в которых русофобской саранче дана полная свобода.

Особенно усердствуют академик, видите ли, Пивоваров, откуда-то взявшийся Амнуэль, Сытин, тоже вроде знаменитого академика Дундука…

Но всех превосходит своей яростью ясновельможный пан Якуб.

Да, на эти зрелища и иностранцев особенно забористых импортируют.

Недавно Роман Бабаян в ответ на русофобские извержения посоветовал пану вспомнить, что 600 тысяч наших солдат полегли при освобождении Польши от немцев.

Так он выпалил, гад: "А кто вас звал!". А?

Им, выходит, под немцами лучше было.

Так они истребили 6 миллионов поляков, или это ваша пропагандистская туфта?

Нас звали вперёд ваша бедственность, нас звали души погибших поляков, нас звало сострадание.

Мы видели бездарность, беспомощность и трусость ваших правителей.

Они же через неделю после нападения немцев бежали из Варшавы в Краков, а ещё дней через десять, бросив страну на произвол агрессора, удрали в Румынию.

Польша сейчас благодаря твёрдости Сталина в спорах с Черчиллем — это примерно 300 тыс. кв. км.

Так вот, над каждым квадратным километром нынешней Польши витают две красноармейские души…

Подними рыло к небу, пан…

Сказал в ответ ему что-нибудь из этого наш ведущий передачи?

Он, как и все его коллеги, в ответ может только восхищаться нашей открытостью, прозрачностью, беззащитностью и невзрачностью.

Да, я выключил телевизор, и мы пошли на демонстрацию.

Первым, кого мы встретили на пути к метро, был генерал армии

И.Д. Черняховский.

"Здравствуйте, Иван Данилович, — сказали мы. — С праздником великого Октября! Как жаль, что вы не можете пойти с нами…" Бронзовые губы осветила горькая улыбка.

Через торговую галерею мы вышли на площадь Тельмана.

На ней стоит его памятник с поднятым кулаком: "Рот фронт!".

Мы ответили ему этим же кличем и жестом антифашистов 30-х годов.

На Пушкинскую приехали около двух часов.

Небо столицы уже полыхало от красных знамен.

Первый поклон — памятнику.

"Как это вам нравится, Александр Сергеевич?"

В его глазах мы прочитали:

Товарищ, верь, взойдёт она,

Звезда пленительного счастья!

Россия вспрянет ото сна,

И на обломках самовластья

Напишут ваши имена!

Мы направились к кинотеатру "Россия", в соседнем большом здании за ним я в молодости работал на радио.

Там строились колонны демонстрантов.

По пути встретили какого-то нерусского парня с прекрасным большим портретом Ленина.

Я подошёл к портрету, как полагается, снял шапку и приложился.

Кто-то щёлкнул фотоаппаратом.

Я знаю, он не одобрил бы, даже возмутился.

Но можно же раз в сто лет!

И вспомнилась мысль Ленина:

"Если даже революция терпит поражение, она всё равно побеждает". Бесспорно!

Она не только зажигает жаждой свободы множество сердец, но и мир материальный двигает вперёд.

Дошли до кинотеатра, и тут хотелось опять говорить словами Пушкина:

Люблю я бешеную младость,

И тесноту, и блеск, и радость…

Тесноту?..

Да, в частности и тесноту праздничных колонн.

А уж сколько тут было молодости, блеска и радости!..

А знамён!

И не только наших, тут были знамёна и Бразилии, и Греции, и Китая, и Испании…

Одна девушка показалась мне дочкой наших соседей по даче.

Я спросил: "Марфа, это ты?". Она засмеялась: "Итальяно!..".

Я тотчас отозвался: "Гарибальди!..".

Со своим флагом тут были и каталонцы.

А у меня в "Завтра" недавно было напечатано стихотворение "Барселона".

И прочитал им только две строчки эпиграфа из Маргариты Алигер:

Между той и этой Барселоной,

В сущности, вся жизнь моя прошла…

И, при родном им слове "Барселона", — взрыв восторга!

Колонны двинулись и стали поворачивать налево по улице Горького.

9 ноября в репортаже "Правды" я прочитал:

"Тысячи людей смогли свободно прошествовать по главной улице столицы…"

Дорогие друзья Алексей, Руслан и Лариса, да вы что?

Какая свобода? Какое "прошествовать"!

Новый главнокомандующий то ли сам, то ли по приказу, зная, что будет шествие, не перекрыл движение транспорта по улице, и тысячные колонны были вынуждены двигаться только по тротуару для пешеходов.

Эти главковерхи не могут хотя бы без локальной подлости по отношению к народу, это у них в печёнках, не постеснялись даже многочисленных на сей раз иностранцев…

А когда вернулись домой, начались телефонные звонки.

Первым позвонил Валерий из Рязани, потом художник Александр из Нижнего Новгорода, московская учительница Валерия Алексеевна, Екатерина Глушик.

Иркутск… Алма-Ата… Ленинград…

Заглянул в компьютер: албанец Гелиос Чучка, венгр Ласло, племянник Юра из Минска…

У них там выходной день. Какой молодец батька Лукашенко!..

Юра прислал песню, в которой его одноклассники, живущие ныне в Израиле, славят Советский Союз. Тоскуют по родине…

Всё, что в жизни радует нас,

Все, что так приятно для глаз,

Всё, что ставим детям в пример,

Сделано на родине — в СССР!

О! Чуть не забыл сказать, какие книги-то смастачил за год Столетия Октября.

Вот, кому интересно, гляньте:

1. Путин против Ленина

2. Путин против Сталина

3. Иуды и простаки

4.Бараны в бараньих шкурах

5. Непотопляемые и двоякодышащие

6. Карнавал в Кремле

7. Пятая колонна

8. Выход есть!

9. Моя война

10. Письмо внукам

Ровно десять!

План выполнен!

И все — во славу Октября, все — отпор клеветникам.

А ведь год ещё не кончился.

Спасибо внукам за поддержку.

И жене спасибо, что не прихлопнула.

Ну, правда, тут кое-что переиздание, но, пожалуй, это восполняется тем, что из Пекина в переводе на китайский прислали моего "Гения первого плевка" (о А.Солженицыне, главном клеветнике России).

Я думаю, нескучное чтение к празднику.

Пусть почитает дорогой товарищ Си.

А из Испании (Бильбао) получил сборник "Poesia Sovetica".

На обложке — Советский герб и мухинская пара "Рабочий и колхозница".

Что может быть прекрасней к Столетию!

Тут я оказался под одной обложкой с Евгением Евтушенко.

Вот уж не чаял!

Но, во-первых, здесь только такие прекрасные его стихи, как "Хотят ли русские войны" и другие.

Что можно возразить?

Во-вторых, под обложкой ещё и столь достойные соседи, как Твардовский, Гамзатов, Рождественский…

Нет, товарищи, я за демократию, за рынок!

За них именно, когда они в руках таких патриотов, как мои щедрые издатели — вулканический Александр Проханов, неколебимый узник либерализма Юрий Мухин, бесстрашный Сергей Николаев, неутомимый Анатолий Алёшкин и неведомый мне ценитель поэзии из Бильбао.

Есть спрос на советские статьи да книги — и они издают.

Слава великому Октябрю!

Слава Советскому человеку!

Слава Советской литературе!