Россияне представляют собой народ, искренне считающий рабство естественным и единственно возможным

Серые и монополия на насилие

.

Игорь Черниховский

.

Общество, государство, может быть устроено по-разному, но, тем не менее, можно выделить две основные формы — демократию и диктатуру. Я понимаю, что не сообщаю ничего нового, однако, эта констатация в данном случае необходима для понимания того, что я хочу сказать далее.

Как это ни покажется странным, не только демократия, но и тоталитаризм является добровольным выбором граждан той или иной страны. Известно, что любой режим держится постольку, поскольку поддерживается большинством населения.

Чем это самое население более патриархально, а стало быть, инфантильно, тем патернализм, твёрдая, «отеческая» рука государства более востребована, а значит в государстве имеет место тоталитарная форма правления. Инфантильность же эта проистекает от вольного или невольного (чаще первое) принижения значения собственной личности, осознания себя абсолютным ничем и полного перекладывания заботы о себе на плечи государства, персонифицированного в образе Отца. Неважно, как этот отец называется — царь, генсек, фюрер или даже президент.

Готовность кормиться с чьей-то властной руки подразумевает отказ от индивидуальной свободы, перекладывание ответственности за своё благополучие, за свою судьбу в целом на плечи «кормящего», каковое благополучие определяется представлениями власти о нём. Так от века было в России, где правитель обладал абсолютной властью над жизнью и имуществом своих подданных снизу доверху.

Московия, мнившая себя Третьим Римом, на самом деле была, да и по сей день остаётся типичной азиатской деспотией, где государство полагает население своей собственностью, но никак не гражданами. С собственностью же можно делать всё, что угодно — содержать в порядке и подкармливать, а можно, если так сложатся обстоятельства, и подрастратить — бабы, как известно, новых нарожают.

Главное, чтобы это шло на благо государства, которое понимается, как благо очередного вождя. Для такой великой цели можно пожертвовать людишками по мере необходимости. Например, взрывать дома со спящими людьми, дабы проложить дорогу к власти некоему субъекту с рыбьими глазками.Во всём этом есть один интересный момент. Чем патриархальнее общество, живущее при диктатуре, тем нужнее ему отец, вернее отцы, на которых следует молиться. Один отец на земле, другой, находится на небе, т.е. общество становится всё более и более религиозным.

Сталинский Советский Союз с его богоборчеством, на самом деле, не такое уж и исключение — на должность отца небесного был назначен Ленин, на земле правил пророк его Сталин. При всём формальном атеизме, коммунизм был сам по себе религией со всеми присущими ей атрибутами, что же до других верований, то большевики конкуренции не терпели, а потому их вера была главной, и, по сути, единственной.

Нынешний режим Московского паханата прекрасно вписывается в эту парадигму — воблоглазый отец на вершине властной пирамиды на Земле и Отец небесный, покорности которому учит набирающая всё большую силу уголовная организация, именующая себя РПЦ. Ещё раз — таковая структура, общественная иерархия, вовсе не навязаны обществу некими злыми силами — они плоть от плоти именно этого общества.

К сожалению, следует признать, что правы уроды из соловьёвских посиделок, когда рассуждают о том, что демократия, как таковая, чужда и не приживается в российских условиях. Конечно, на фоне этих рассуждений, совершенно феерично выглядит заявление Соловьёва о том, что единственной подлинной демократией был Советский Союз, первым введший у себя всеобщее избирательное право.

Но факт остаётся фактом — две попытки установления в России демократии обернулись пшиком, для сторонников демократической идеи весьма обидным.

Первая, в далёком уже 1917, когда большевики свергли временное правительство и установили в стране открытую террористическую диктатуру при полном одобрении большей части населения, вновь возжаждавшего твёрдой руки.

Второй раз, как известно, это были «лихие» 90-е, закончившиеся триумфальным въездом в Кремль маленького подполковника.

А ведь ещё до того, в самом начале того десятилетия, было ясно на чьей стороне народные симпатии. И во время августовского путча, когда большинство сидело по домам, и потом, в октябре 93-го, когда, чего уж там скрывать, именно русский народ шёл штурмовать Останкино и оборонял Белый дом.

Можно, разумеется, пенять на русскую историю, на извечное московское ордынство и веками прививаемый населению рабский, покорный характер. Но это, пожалуй, единственный в мире народ, искренне считающий именно это рабство естественным и единственно возможным, более того — агрессивно ненавидящим всех тех, кто пытается эту ситуацию как-то изменить.

На самом деле, украинские события ничего в русском народе не изменили, просто, умонастроениям и несложным мыслям, роившимся в таких же несложных мозгах российского охлоса было дано высочайшее подтверждение и одобрение.

Единственное, чем эта ситуация отличается, пожалуй, впервые — власть столь явно, не заморачиваясь на всевозможные эвфемизмы, столь открыто и явно поощряет, и ещё больше будит в народе всё самое тёмное. Более того, режим делегирует улице право на насилие, видя свой оплот именно в люмпенах. Как для «наведения порядка» внутри страны, так и для решения проблем за её границами. Именно эта публика составляет основной костяк «антифашистов», ныне воюющих на Востоке Украины.

В целом же, всё выглядит так, что режим пытается загнать подведомственное население в ещё большую тьму и дикость, чем те, коих оно сейчас пребывает. И это вовсе не отказ государства от монополии на насилие, или, что вообще абсурдно, его слабости.

Нет, это привлечение и использование в своих целях тех самых, пресловутых серых из «Трудно быть богом». Сейчас решается вопрос окончательного уничтожения любой оппозиции режиму, и серые в этом деле абсолютно незаменимы. Власть же, как бы дистанцируется от всех действий отморозков, тем не менее, весьма благосклонно наблюдая за происходящим.

Она может на словах даже осудить насилие, но палец о палец не ударит, чтобы его прекратить. Яркий пример тому, это то, что сейчас творится с «Матильдой», фильмом, снятым вполне лояльным режиму режиссёром. Кто поверит, что вся эта безумная каша, заваренная идиоткой Поклонской не получила высочайшего одобрения?

Не в «Матильде» дело, не будь её, нашлось бы ещё что-то. Другое средство для закручивания гаек. Причём, подобную «инициативу снизу» надо лишь чуть-чуть подтолкнуть, остальное доделает сам злобный и тупой охлос, всё те же серые, организованные в данном случае в «Христианское государство Святая Русь».

В стране, где можно отхватить реальный срок за лайк в социальных сетях, спокойно действует организация, открыто призывающая к насилию и угрожающая жизни своих же сограждан. Про шалости других серых, типа НОД или СЕРБ, про такие мелочи, как снятие таблички в доме, где жил Немцов, на фоне реальных поджогов машин и кинотеатров, можно даже не говорить.

Серые наступают спокойно и уверенно, зная, что сила, вся мощь полицейского государства на их стороне. Иначе и быть не может, ибо, как писали Стругацкие, за серыми обязательно приходят чёрные. Они, впрочем, уже пришли, направляя и управляя тупыми и злобными серыми, возомнившими, что они, и правда, что-то решают. Придёт и их черёд. Он такой, орёл наш, дон Рэба.

Авторский блог

Очень важно обратить внимание на то, что власть в России закономерно и плавно переходила от одного невежественного ничтожества к другому невежественному ничтожеству только потому, что эти ничтожества были конгруэнтны основной части народа и были духовно соразмерны с ней. За сто лет все эксцессы здравомыслия в России были всего лишь пузырями, выделяющимися в процессе брожения народного идиотизма в направлении матерения этого идиотизма. Если Ленин и Сталин убивали миллионы несогласных, то при Путине в этом нет никакой необходимости: брожение идиотизма практически завершилось на уровне 86%.