Осторожно: российская интеллигенция

Геннадий Водолеев

http://ari.ru;

Евангелия свидетельствуют: самое жестокая, уничижительная критика из уст Христа звучала в адрес книжников и фарисеев – самых ярких представителей интеллигенции той древней цивилизации. Один из их непростительных, смертных грехов состоял в том, что служением Господу лицемерно покрывали личное безмерное своекорыстие. Сами же ведали, что творят непотребное. Им внимали, их примеру следовали многие. Тем самым эти «просветители» сбивали с пути истинного множество прочих людей, делая этим собственный грех неискупимым. Предрасположенность к подобному блуду и вовлечение в него множеств прочих людей оказалось неустранимым родовым свойством определенной породы интеллектуалов всех времен и цивилизаций. Не погружаясь в пучину рассуждений по поводу определения понятия «интеллигенция», представляется допустимым полагать интеллигентами всех, кто таковым полагает себя сам, имея к тому некие формальные основания: сертификат о соответствующем образовании, литературную речь, некоторый объем знаний в какой-либо сфере и т.п.

В этой обширной общественной страте содержится набор всех видов интеллектуалов, в том числе и тех, кто творит, множит истинную человеческую культуру, охраняет и воспроизводит в поколениях нравственную чистоту.

О последней категории здесь не речь. Их мало, они малоприметны, при жизни обращены больше вовнутрь своего духовного мира и почти не возмущают жизнь окружающих людей. Исполняют свою великую социальную функцию вопреки всему и всем. Замечают и ценят их деятельность спустя десятилетия и столетия после них.

Тема разговора посвящена той 9/10 части интеллигенции, что напористо пробивает себе пути к карьерам, обретениям, почестям, званиям, благам, сообразуясь исключительно со своими личными, корыстными интересами. Пренебрегая во имя успеха всем тем, что проповедует, поучая уму-разуму всех прочих.

Удивительного в этом человеческом племени много. Прежде всего, повадки, устремления, наборы приемов борьбы за личный жизненный успех - примерно одни и те же во всех культурах, цивилизациях, этносах – с ними можно ознакомиться уже в полном наборе по письменным источникам времен ранних династий египетских фараонов.

Присмотримся, однако, ко временам, что к нам поближе.

Ныне только клинический олигофрен не доставляет себе удовольствия поглумиться над агитпропом КПСС с его тупостью, якобы неодолимо-свинцовым, тотальным идеологическим контролем. Со всеми вытекающими сокрушительными последствиями. Тему обьективности и справедливости уничижительной критики оставим, обратим внимание пока только на одну существенную деталь – на все сто партийно-советский агитпроп был укомплектован интеллигентами-гуманитариями: философами, журналистами, литераторами, врачами, режиссерами итп. Причем отбирали всегда из множества желавших попасть в престижную структуру власти. Можно согласиться, что яркие, даровитые гуманитарии от таких предложений, как правило, отказывались. Но не следует тогда и забывать, что яркие даровитые в своей собственной творческой среде травились и угнетались всячески во все времена. В целом же агитпроп КПСС формировался исключительно среднестатистическим (по профессионально-этическим качествам) российско-советским интеллигентом, который ну абсолютно ничем принципиально не отличается в худшую сторону от нынешнего российско-демократического типажа. Последний только тем и хорош, что менее нуждается в идейной мимикрии, потому более пригоден в качестве анатомического пособия.

Гуманитарии-интеллигенты были достаточно представлены и в других структурах партийного аппарата КПСС. Остальную часть которого, к слову, составляла исключительно инженерно-техническая и научная интеллигенция. Рабочий класс и трудовое крестьянство были представлены половиной членов КПСС и избирались в соответствующей пропорции в совещательные партийные органы, делегатами конференций, съездов, пленумов и др.

То есть, если и принимали голосованием партийные решения, то исключительно те, что были подготовлены партийным аппаратом и консультантами из привлеченных специалистов. Эти же две последние категории состояли из интеллигенции только. Основной отряд российско-советской партийной элиты составлял потомственная московская интеллигенция. Чем она наполнила реальное социалистическое строительство в СССР – известно. Как она «разрулила» и продолжает Великие Демокрастические Реформы в России – зримо всему миру воочию.

Общий закон современных обществ прост и понятен: чем мощнее, многочисленнее собственная научно-техническая, да и «творческая» интеллигенция, тем мощнее, развитее техносфера, тем производительнее жизнеобеспечивающие технологии. Тем более мощным является государство, доминируя над другими и в силе армии, и в ее вооружении. Простого, прямого однако, соотнесения между численностью интеллигенции и всевозможными преуспеяниями общества не существует. Всякого вида интеллектуалов должно быть в меру, и фронт занятости для них должен быть, и подобающее материальное возмещение за их квалифицированный труд надо обеспечить. Можно, к примеру, представить, что половина людей в обществе по образованию педагоги, вторая врачи. Ну и что тогда бы получилось? Хуже могло бы быть только в случае, если бы все в обществе были журналистами-папарацци. Диспропорции в численности и воспроизводстве основных разновидностей интеллигенции, их недостаточная подкормка, «недопеченность» в мировоззренческом, духовном плане чревата серьезными деформациями, напряжениями в обществах, задержкой развития экономики, другими недугами. А перекормленная, заласканная интеллигенция даже в ее некоторых фрагментах порождает отклонения иного свойства. Так получилось исторически, что лучше, ярче всего это воплотилось в российской действительности.

Говорят, что истинным интеллигентам свойственно обостренное чувство социальной справедлиовости. Применительно к основной массе российской интеллигенции это справедливо с поправкой: здесь если и присутствует это обостренное социальное чувство, то по отношению только лично к себе, интеллигенту, несправедливо обойденному достойной оплатой, карьерой, незаслуженно обделенному благами, почестями. При неколебимом убеждении, что он этого заслуживает уже только фактом своего существования. И неистовое, исступленное желание это исправить любыми способами, средствами - любой ценой. Магистральный путь известен – во власть, в структуры, обслуживающие властных. «Входной билет» здесь – традиционное угодничество, прославление любых вождишек, откровенное бесстыдное холуйство.

Те, кому удалось это в нынешней России, и составили ударный отряд нынешних казнокрадов и мздоимцев – самой устойчивой, ничем не вразумляемой, кроме как расстрелами, модификации госслужащих. С неутолимыми аппетитами вывезли уже почти все из страны, что только возможно, а оторваться не могут.

Кроме того, укоренившись во власти на любых уровнях ее иерархии, без колебаний и каких-либо сомнений прибегают к преступным средствам, любым подлостям и гнусностям, чтобы удержаться, укрепиться в этом статусе, отбить любые попытки привлечения к ответственности. С готовностью вступают в сговор со структурами организованной преступности, иностранными спецслужбами, сбиваются в разнообразные кодлы-ложи, изо всех сил стремятся использовать разнообразных «правоохранителей» в качестве карателей. С аппетитом принимают услуги пиара любой степени черноты и гнусности, обильными проплатами нанимают орды деятелей СМИ для постановки нерассеиваемой ничем густейшей дымовой завесы дезинформации так называемого «общественного мнения».

Орды же тех интеллигентов, которым не повезло с властной карьерой, никогда тем не менее не оставляют этих своих попыток, наполняя собой многочисленные политические партии с надеждой с их помощью пртиснуться хотя бы куда, хоть на какой-то срок. Те же из них, кто изредка порывается к кормушкам, и ведут себя в точном соответствии с вышеописанной моделью поведения «интеллектуалов» во власти.

Тем, кому не хватило мест в «респектабельных», близких к элите и неплохо оплачиваемых партиях, приходится довольствоваться членством в непримиримо оппозиционных режиму образованиях с весьма скудной подкормкой, но опять же с надеждой, что будут в нужный момент востребованы кем-то. Здесь их сколь угодно ядовитая оппозиционность мгновенно заканчивается, как только позовут на приличную должность. Бесспорно, в этой категории обретаются малым числом и искренние, глубоко убежденные в правоте своего дела истинные интеллектуалы, которым еще Некрасов определил образом Добролюбова их традиционный удел: «Судьба ему готовила/Путь славный, имя громкое народного заступника/Чахотку и Сибирь». Образами которых статисты-оппозиционеры поныне размахивают как именитой торговой маркой для своей саморекламы. Кроме означенного множества интеллигентов, постоянно инициирующих в поисках мало-мальски хлебной политической функции на любом секторе этого поприща, существует не меньшее число тех, кто счастлив, если будет востребован хоть в каком-то качестве любыми властвующими, богатыми, независимо от природы происхождения их власти и богатства. То есть, являясь по сути избыточным резервом живой квалифицированной силы для реализации любых разрушительных, хищнических целей должностных лиц правящего ныне в России режима.

С учетов выверенных, справедливых характеристик этого режима как воровского, коррумпированного, роль интеллектуалтных статистов российского общества очевидно непривлекательна. Но самих этих статистов это нимало не смущает: получаемое ими личное благополучие делает ничтожными соображения нравственности, социальной справедливости, законности, соображения национальных интересов и тому подобного идейного «вздора». Даже когда на это настойчиво обращают внимание «коллег» нормалные интеллигентные люди.

Присмотримся-ка повнимательней к некоторым чертам типичного, среднестатистического портрета массовой российской интеллигенции.

Наиболее огорчительным, пожалуй, является извечное избыточное количество в среде «образованщины» лиц, готовых угождать, холуйстовать перед любым властвующим сословием, режимом, сильным лидером, любым мало-мальски значимым начальником. Естественно, небескорыстно. Неумеренное, непрестанное «высокохудожественное» и не очень восхваление здравствующих вождей, вождят разных калибров – дело вполне привычное для всех и едва ли не главная функция большинства из так называемой творческой интеллигенции во все российские времена. Занятие это отнюдь не такое уж безобидное для социума: в болшой мере именно благодаря откровенному, интенсивному угодничеству известных стране актеров, эстрадных кумиров, публицистов, писателей, художников обеспечивается устойчивость и длительность господства часто недостойных, невзрачных личностей на всех уровнях разнообразных властных иерархий.

Причем, никакие увещевания, даже публичные оскорбления, звучащие из уст нормальных людей, не в состоянии даже в малой степени снизить интенсивность этого извечного холуйского неистовства – поистине про это племя сказано: «Мочись в глаза – все божья роса». Ибо льстецы-«интеллигенты» прекрасно знают – не удалось быть услышанными, замеченными властвующими - не будут и обласканы и выдвинуты. Без чего творческой посредственности никогда не состояться как яркому дарованию, «таланту» о котором гомонят повсюду. А то, что шансы быть замеченным у оборотистых и алчущих благ «интеллигентов» очень велики, проверенно многократно временем: властвующие тем более нуждаются в именитых холуях – сладкопевцах, чем более убогими, ущербными, гнусными, являются сами. Поэтому именно эта излюбленная и благодатная функция «образованщины» остается ее самой востребованной родовой, фамильной чертом на все грядущие времена. К малоприятному родовому свойству российского образованного сословия относится и его неразборчивость: неважно, из чьих рук получать подкормку – лишь бы повкусней, пообильнее. Юрий Богомолов с прискорбием константирует это свойство и в среде нынешней генерации «мастеров культуры» а иже с ними, ярко проявившееся в случае со скандалом с криминальным авторитетом Тайванчиком и четко выраженное одним из известных в стране исполнителей: «… Моей семье его очень жаль, мы его любим. И все, кто его знает, спортсмены … художники, балетные звезды, и масса людей, которые с ним с удовольствием общаются, его любят». («Не отрекаются, любя», Известия, 10.08.2002).

Действительно, для множеств из российской творческой интеллигенции совершенно безразлично, из каких источников происходят обильные средства господина Тохтахунова и ему подобных – от наркотиков ли, современной работорговли ли, порноиндустрии ли. Тем самым выказывается самая действенная, решающая поддержка со стороны людей, в чем-то значимых, заметных профессиональной преступности, происходит ее публичное освящение, признание.

Чем очень сильно поддерживается ее «расширенное воспроизводство», несмотря даже на неплохую местами работу правоохранительных органов.

Очередная «фамильная» малопривлекательная черта российских гуманитариев-интеллигентов – какая-то клиническая предрасположенность к предельной жестокости при расправах с теми, кто угрожает их достигнутому благополучию, сытости, высокому социальному статусу.
Отчетливо помнится, как яркие представители московской творческой интеллигенции в канун расстрела оппозиции в 1993 году истошно верещали: «раздавите гадину!».

«Гадиной» были в основном нищие русские люди, обобранные и обманутые ельцинским воровским режимом, демонстративно расстрелянные из танковых орудий наемными убийцами в форме старших офицеров Российской Армии. А чего стоит опубликованная в прошлом году интеллигентами-известинцами статья яркого гуманиста и демократа Войновича покарать из-за терактов в США арабские страны по примеру Хиросимы и Нагасаки? Именно нынешняя генерация российской интеллигенции, наполнившие собой все «коридоры власти» во всех ее ветвях, породила политический режим коррупции, казнокрадства и воровства, запустивший процессы регулярного многомиллионного вымирания русских, их алкогольно-наркотической деградации, вышвырнувшей из жизни вымирающей страны миллионы беспризорных детей и подростков. Продолжающий сгнаивать миллионы обездоленных людей в тюрьмах за любые малозначительные правонарушения.
Почти единственная форма иногда проявляемого милосердия к собственным врагам – скорый расстрел с контрольным выстрелом, чтобы не продлять мучения жертве. Но это случается так редко, что этим отклонением легко можно пренебречь без ущерба для «имиджа» живописуемой породы.

Особо выдающимся качеством, так же ярко отражающим самую суть российской «образованщины», является ее непревзойденная способность к политической мимикрии с кукишем в кармане. Ее инстинктивные способности, развитые и усовершенствованные вековой практикой почти до уровня талантливого лицедейства, совершать поступки и произносить слова, которые всегда можно толковать к выгоде текущего момента, какой бы оборот ни принимали обстоятельства. К примеру, руководитель всех политработников Советской Армии, генерал армии, доктор философских наук от марксизма, самый пламенный, естественно, ленинец вдруг одномоментно, вместе со сменой режима превращается в писателя, пламенного разоблачителя коммунизма и стяжает на этом поприще еще более высокие дивиденды, чем при «проклятых коммунистах», вознесших его на вершину той власти. Генерал КГБ, утыканный боевыми орденами, с переменой режима мгновенно оборачивается сокрушительным разоблачителем советских спецслужб, публикующим роман за романом в добровольном, комфортном изгнании в цитадели бывшего врага - США.

Профессор, доктор каких-то там видов юридических наук, с громадным трудом после множества публичных славословий в адрес партийных вождей ставший членом КПСС, с ее крушением мгновенно становится пламенным демократом и оплотом всей российской демократии, без партийного контроля быстро прибравшим мздоимством, казнокрадством и мошенничеством к рукам целое состояние от бывшей госсобственности.

Исполнитель ролей вождей мирового пролетариата, пламенных борцов-коммунистов в СССР, обвешанный премиями, орденами, желанный член президиумов партийных конференций, сьездов, после запрета компартии становится во главе демократических колонн, форумов, поливает грязью, помоями тех, кому был всегда готов публично целовать зад. Попутно талантливо живописует в новых фильмах образы теперь уже преуспевших казнокрадов, бандитов в качестве отцов и спасителей нации.

При Гитлере подобная публика находит в своей родословной сплошное арийство, в банковских столицах мира они – дальние потомки древних родов Рокфеллеров и Ротшильдов. Теперь в России – сплошь наследники прежней титулованной знати Империи. Случись победное нашествие марсиан – среди этой публики найдутся во множестве их тамошние многочисленные родственники.

И таким метаморфозам особей этого слоя несть числа ни в прошлом, ни в настоящем. Подобное состоится с гарантией и в будущем. Обьективно это родовое свойство образованной публики создает весьма прочную социальную базу любому клану, любому победившему политическому режиму, включая оккупационный.

Древний принцип «Разделяй и Властвуй» реализуется любыми Новыми Господами Жизни, прежде всего в этой среде. Чего оказывается вполне достаточно для безопасного властвования над всем обществом.

Современная российская образованная публика коммерциализировалась подле всевозможных барышников от политики и финансов едва ли не второй. Потребности политического рынка находят всегда в этой среде быструю адекватную реакцию: «Идут, скажем, поиски национальной идеи – на которые литература отвечает «Имперским Романом». Происходит «укрепление президентской вертикали», разгорается «борьба с коррупцией» - литература старается «соответствовать»» (Виктор Топоров, «Квазиответы на квазивопросы», Известия, 22.06.2002).

Другие – в сфере образования – тоже действуют соответственно: «Кто сейчас может позволить себе роскошь преподавания в отечественном ВУЗе? – тот, кто зарабатывает хлеб в другом месте, тот, кто, грубо говоря, пилит деньги на входе, соучаствуя в экзаменационной и репетиторской мафии.» (Александр Архангельский, «С расходом свесть приход», Известия, 22.06.2002).

И этим несть числа, они заполнят собою любые выморочные пространства, корысти ради имитируя бурный процесс высшего образования в стране, производящего благодаря имитаторам во все больших количествах муляжи образованности. В академической науке этот слой представлен тоже весьма впечатляюще: «… К сожалению, не изжиты традиции «пожирания» академическим сообществом своих самых одаренных и независимо мыслящих членов …Если уж Ломоносова не пощадили – до конца жизни преследовали, знать сильна Академия Наук. Она и сегодня не ослабла: все финансовые потоки, связанные с научными исследованиями, стремится подмять под себя; старается единолично влиять на формирование у руководства страны нужного мнения по поводу приоритетности тех или иных научных направлений» (Савелий Кашницкий, «Академики сожрали Ломоносова», Московский Комсомолец, 25.07.2002).

Слой образованных людей, составляющий основную часть российской интеллигенции, в силу вышеописанных свойств традиционно – благодарнейшая среда для спецслужб, политического сыска, так как панически боятся выглядеть в глазах власть предержащих нелояльными режиму. Потому многие стремятся быть упреждающе полезными. Лучше всего это получается, когда налаживаются устойчивые негласные отношения с органами политической разведки. Заодно появляется возможность тайным доносом сломать карьеру более преуспевающего и независимого коллеги и занять его место. В этой среде всегда демонизируются, окошмариваются силы сыска, что прямо-таки подталкивает многих искать дружбы со стоголовым, тысячеглазым всевидящим драконом. И множествам из числа научной, творческой интеллигенции удавалось таким путем сделать нешуточные карьеры, не имея к тому никаких объективных качеств.

Доподлинно известно, что первоисточниками трагедии с великими советскими учеными всегда являлись их «бдительные соратники», друзья, иногда и родственники.

Доносы, кляузы по начальству, злоречия, сплетни в собственной среде - банальная мелочь, естественный будничный фон жизни.

Вся внешняя культура общения в образованной среде, политкорректность в одночасье разлетаются вдребезги, если дело доходит до дележа хоть сколько-нибудь значимых жизненных благ. Прямо по Маяковскому: «На что уж кадеты, люди лояльные/Били в морду, крыли матюгом».

Высокохудожественно, точно это проиллюстрировано фильмом Эльдара Рязанова «Гараж». Эта среда – и благодатнейший неиссякаемый источник разнообразных дисциплинированных начальников. Которые, как правило, одномоментно, легко трансформируется в сословие «небожителей», когда все, кто внизу – неразумные букашки. Вполне по популярному афоризму этой среды: «Я начальник - ты дурак».

Метаморфозы людей даже с вполне приличным образованием, даже с впечатляющей гуманитарной подготовкой при удачном «хождении во власть» в абсолютном большинстве случаев похожи до банальности, являя собой только более бледные вариации на колоритный исторический пример: «Известный автор, именуемый в просторечии «бесноватым фюрером», судя по всему, тоже был способным литератором, к тому же имел задатки и живописца, любил Вагнера, знал толк в архитектуре и представлял собой вполне утонченную художественную натуру, что в конце концов не помешало его назвать зверем из ада» (Юрий Богомолов, «Наше Kampf», Известия, 13.06.2002). Кроме того, бездонная, безмерная потребительская «емкость» этого сословия всего, что можно присвоить, урвать деформирует до неузнаваемости, до издевательства любую систему социального распределения, в которой подобная интеллигенция обязательно участвует. Воспроизводя, усиливая из века в век напряжение в обществах, порождаемое хищничеством властвующих элит. Даже многие из тех интеллектуалов, которые посвятили свою жизнь вооруженной борьбе за справедливое общество и победили в своей стране оборзевшую политическую элиту, с охотой и удовольствием присваивали себе богатство изгнанных богачей, оставляли себе их уровень потребления, комфорта. Чему наследовали и их дети, возрождая, по сути, ту же систему несправедливости, против которой боролись их отцы.

И только единицы действительно великих людей не подвержены были этой исступленной, необуздываемой страсти, вроде Ганди, Сталина, немногих подвижников церкви.

Нельзя обойти еще одну интереснейшую особенность большинства наших интеллигентов: глубокая убежденность, что верно только собственное суждение, собственные решения, выводы – каких бы сфер жизни, природы и общества это ни касалось. Отсюда – неистребимая, фатальная критика, несогласие со всем, что делают другие люди. Особенно неистовствуют иные гуманитарии, на практике не умеющие организовать работу даже бригады на лесоповале, тем более строительство школы, больницы. Из их среды-то и «выдвигались» по преимуществу номенклатурные работники отделов пропаганды и агитации аппаратов КПСС, которые с аппетитом и неистовством определяли, что должно, что не должно делать во всех сферах человеческой жизнедеятельности, с удовольствием «казнили и миловали», поощряя и обласкивая холуев, отодвигая разумных и способных.

У любого политического режима с «образованщиной» в России всегда возникают серьезные проблемы примерно одного и того же свойства:
- Отобранные в структуры власти, ее лучшие представители с одной стороны, все тянут к себе без меры, обустраивая всячески только свой быт, развивая только свое потребление. Но с другой стороны, очень неряшливо и небрежно исполняют должностные обязанности, злоупотребляют в корыстных целях должностными возможностями. За все, что им пожаловано «высочайшей милостью» платят либо весьма посредственным качеством управления, либо чаще вообще никудышным. Исключение – только эпоха И.В. Сталина, когда интеллектуалам была обеспечена по тем временам весьма обустроенная жизнь, но с нерадивых, вороватых нещадно драли шкуру. Только в этот период российская экономика являла миру настоящие чудеса. Похожая ситуация сейчас в Китае.

- Обслуживающая власть творческая, научная интеллигенция в своем рвении по части реализации «планов партии» любого толка начинает нести отчаянный бред, вызывая в других слоях общества хохот, издевательства. Отчего режим теряет всякую популярность и с целью укрепления позиций начинает «закручивать гайки» на разный манер и с разной интенсивностью.

- Внутри прибившегося к власти и инфильтрованного во власть интеллектуального сообщества всегда возникают интриги, противоборства по известным множественным поводам такого накала, что это почти полностью поглощает внимание, силы управленцев-интеллектуалов, снижая и без того низкую отдачу этого «менеджмента». Снизить уровень, интенсивность интриг, противоборств внутри и между ведомствами возможностей нет никаких у любого режима, кроме как только пытаться ужесточить административный, дисциплинарный спрос за ненадлежащее исполнение своих обязанностей. Но, организованные в разнообразные кодлы, ложи управленцы легко нейтрализуют усилия любых государственных контролеров, если только это – не следователи НКВД. Таким образом, интеллектуальная опора режима из «образованщины» опять же обьективно (без умысла, естественно) работает против него. А в целом – и против общества тем, к примеру, что снижает его жизненный уровень до критических величин, увеличивая дистанцию в обеспечении благами между элитой и остальным населением до неприемлемых размеров.

- Те же российские интеллигенты, которым по разным причинам не удалось пробиться в слой «баловней судьбы», составляют вечную, ощутимую, глухую, скрытую угрозу политическому режиму многообразными путями: от «изготовления» и распространения ядовито-издевательских анекдотов, публицистических произведений до откровенно небрежного, никудышного исполнения многообразных гражданских повинностей, служебных обязанностей. Проблема «инакомыслящих», мощно и умело раздуваемая зарубежными оппонентами, обеспечиваемыми к тому же громадными финансовыми ресурсами, стала непереваримой для высшей партийной номенклатуры КПСС и органов КГБ. Изрядная часть этой публики тучей навозных мух норовит облепить со всех сторон не только всякого нового начальника, но и его заместителей, друзей, знакомых. И в особенности – членов его семьи. С единственной уныло-однообразной целью: прилепиться к потенциальному источнику благосостояния любой ценой, раз уже не повезло с официальной карьерой.

Дети же из преуспевшего ныне племени угодников теперь носятся как им заблагорассудится по дорогам и тротуарам России на дорогих иномарках, давя и калеча людей и животных.

Совсем уж невезучие из этого племени, кому не удалось прилепиться даже к пахучим местам, либо которых «отбраковали», сбиваются в кодлы разнообразной «оппозиции» и начинают всеми возможными путями и способами оттирать от кормушек власти преуспевших. Правда, оппозиционность мгновенно испаряется, как только фрондеру нарезают приличный кусок. А общественности предстает облик новообращенного яростного сторонника «конституционности и порядка». Непрерывная свалка кланов преуспевшей «образованщины» со стаями «лишенцев» из этой же породы, во-первых, поглощает девять десятых их и без того их незначительного продуктивного времени и сил. Во-вторых, становятся почти единственным истинным смыслом их существования.

Именно «околотронная образованщина» и те из ее среды, что лелеют надежду в это окружение попасть, не просто ретранслируют по пространствам премудрости своих «вождей», но, что гораздо опаснее, любое паскудное человеконенавистническое измышление, намерение предводителей режима живописуют на все лады как величайшее откровение гуманизма, справедливости, мудрости и т.п.

В среде российской образованщины, привычно исполняющей и роль чуткого гулкого эха, воспроизводящего многократно, на все лады в лесах и долах слово, сказанное местным или всероссийским вождем, существует еще и вечная, неистребимая прослойка наиболее активных, инициативных. Которые не просто ретранслируют «высочайшее мнение», но и убедительно, высокохудожественно обосновывают их прямо-таки нечеловеческую мудрость, прозорливость, провидчество. Высвечивают пороки предшественников, глумятся над портретами прошлых вождей. Там, где коллеги только еще неистово рукоплещут стоя, эти успевают уже воздвигнуть памятники, написать портреты, картины, создать киноэпопеи, стремительно пробиваясь в члены Политбюро ЦК, гауляйтеры, руководители правительств и министерств, и т.п.

У этой извечной российской проблемы нет, похоже, приемлемого решения, кроме как резкого увеличения доли национального дохода во всех его видах, направляемого на образование, духовно-мировоззренческое развитие каждого ребенка. В том числе и путем сокращения космического разрыва уровня жизнеобеспечения новой «господствующей элиты» и основной массы населения. Но преуспевшая «образованщина» этого делать никогда и не может, и не хочет: как же тогда с премией Судьбы «небожителям»?

Потуги нормальных, здравых русских интеллигентов сконструировать и заставить работать хоть какие-то механизмы гражданского контроля чиновничества, элиты вряд ли будут реализованы до Страшного Суда: ресурсы и «строительные механизмы» - в руках «образованщины». А ее позиция – понятна, известна, неколебима. Царя-реформатора или его аналог, способный помочь этому, у которого было бы все в порядке с головой и психикой, в России, похоже, появиться неоткуда. А появись – долго не протянет.

Несуразности, творимые Российской «образованщиной» - не кара Господня. Сам факт неистребимого наличия в обществе громадного числа сильно «недопеченной» интеллигенции – свидетельство лишь незрелости, ущербности технологий воспроизводства самого общества. Взрастить полноценного духовного человека – тяжелейший долгий труд родителей, семей, школ, всего культурного общества. Человеческий же чертополох вырастает в изобилии сам по себе.

Его всегда множество среди тех, кто страстно стремится к материальному, вещному успеху. И, чутко улавливая потребность общества в высокообразованных специалистах, массы подобных людей устремляются к получению сертификатов о высшем образовании. Нравственная ущербность, культурное невежество не мешают ничуть человеку стать толковым инженером, строителем, электронщиком, специалистом по компьютерным технологиям. Сертификат о полученном высшем техническом образовании традиционно толкуется его обладателем в самом расширительном смысле: обладатель по праву теперь пожизненно принадлежит к наилучшей, ценнейшей части общества. О том, что сертификат получен за знания в сфере канализационных и очистительных систем традиционно умалчивается по причине полной незначительности такой «детали».

Первый этап такой самоидентификации в качестве члена «образованного слоя» неизбежно подводит и ко второму: к неколебимо устойчивому олицетворению самого себя с образом Булгаковского профессора Преображенского, по праву пользующегося бытовыми условиями наивысшей бытовой комфортности, которых нет даже «… у Айседоры Дункан». И, кроме того, обладающего мировоззрением, позволяющим верно и широко судить по множеству сложнейших социальных проблем. А вжившись в образ, можно уже не утруждать себя изнурительной внутренней духовной работой – достаточно сколь-нибудь внешне похожей имитации свойств присвоенной по собственному произволу легко узнаваемой в обществе маски какой-либо именитости. Массовое лицедейство, мимикрия во множестве сфер человеческой жизнедеятельности, только имитирующие ценные гражданские, нравственные качества как ничто другое снижают духовность, нравственное здоровье человеческих сообществ. Вместо того, чтобы способствовать их прирастанию в поколениях. Именно здесь во многом истоки всех современных мировых кризисов.
Духовное же развитие человека мало связано с какими-либо ощутимыми дивидентами, но требует вечных, непрекращающихся усилий. Массовые примеры тому в среде российской интеллигенции отсутствуют, но в изобилии присутствуют противоположные.
Именно в силу этого, «образованщина» предпочитает идти только энергоэкономным путем, ведущим к скорым имущественным ощутимым обретениям. И в громадной массе своей придает своей жизненной практикой социуму, российскому в особенности, весьма малосимпатичные черты, поощряет его членов на многие непотребные, недостойные дела.

В массовом нежелании людей развивать свою духовность, следовать ее нравственным императивам, нет попустительства Господа, есть лишь использование людьми своего права вести по преимущественному необременительный до поры животный образ жизни. И купаться потом всем вместе, сообща в совместно производимых нечистотах. Множествам это не только не претит, даже нравится: «На миру и смерть красна!». Пусть даже в помойных, выгребных ямах!

Период неизбежных страданий за удовольствия подобной жизни и буйное сумасшедшее веселье всегда, как правило, короче отрезка жизни с наслаждениями. И строго индивидуален, скрыт стенами квартир больничной палатой, потому – не поучителен всем остальным прочим, еще благоденствующим.

«А может, так и надо? Может, в этом и есть великая сермяжная правда?». Что ж, для кого подобное действительно – великая сермяжная правда, тому так и надо!

Им грести вековым путем перепроизводства бездуховности, интеллектуального убожества, неизбежно приводящего к все более кровавым, масштабным социальным катаклизмам, мировым войнам. И даже благостная идея создания глобальной цивилизации никогда не может быть реализованной и обращенной к добру такими исполнителями.

Описанный набор типичных «черт характера» российской «образованщины» в практике жизни общества трансформируется в такие массовые социальные роли, которые приводят к тотальном деградациям и разрушениям, противостоять которым если и удается высшей политической власти, то прибегая к самому жестокому администрированию: как при батюшке-царе, так и при проклятых коммунистах. Чем наша образованщина была всегда крайне недовольна.

Будучи в любых должностях всегда предрасположенная заботиться только о своих корыстных интересах – «образованщина» всегда погрязает в коррупции. В демократической России, где в условиях устранения механизма сдерживания это произошло обвально, сплошь превратив все управленческие механизмы государства в совершенно непригодные структуры, вроде бакалейной лавки по торговле колониальными товарами для любых заезжих богатых туристов.

Забота исключительно о своем интересе при полном небрежении к общественным,