Специалист по счастью. 1 часть

1.

Сама себя она называла главным специалистом по счастью. По семейному счастью. Хотя официально ее должность называлась «психолог «Службы поддержки семьи и брака при «ЗАГСе». К ней в обязательном порядке направляли юных девочек и мальчиков, которые в 18 лет приходили писать заявления о желании "создать ячейку общества". Через ее кабинет обязаны были пройти те, кто решил разбежаться в первый же год после «самого счастливого в жизни события». А рекомендовали к ней зайти всем, кто переступал порог этого заведения.

По собственной инициативе к ней чаще всего приходили молодые женщины, чтобы получить подтверждение своей уверенности в «судьбоносности» сложившихся интимных отношений, называемых сожительством и перерастающих в брак, по их мнению, прямо на глазах. Они очень удивлялись, когда она не позволяла им заполнять анкеты за своих избранников, которых они «знали, как свои пять пальцев», которые были для них «открытой книгой». Позже, если им удавалось затащить к ней эти самые «открытые книги», женщины были поражены непредсказуемости ответов своих «без пяти минут мужей».

- Маш, ты чего сама замуж не выходишь? Ты же все знаешь про то, кого надо выбирать и как довести до ЗАГСа так, чтобы он думал, будто это его инициатива, - пытала подругу Аня, неизменный спутник в отпусках и сотрудник турфирмы по совместительству.

- «Суха теория, мой друг, а древо жизни вечно зеленеет».

- Ты это чего стихами заговорила?

- Это, Анечка, не я. Это Гете, «Фауст».

- Хватит подавлять меня интеллектом. Тебе билет до Москвы на какое число?

- Давай на 29 декабря. Найдешь?

- Один-то всегда найду. В крайнем случае, на транзитный рейс тебя засуну.

- Спасибо, Анютик. Кофе здесь, конечно, дрянь, а булочки очень даже очень…- вынесла свой приговор новой кафешке Маша. - Надо идти давать советы. Мне сегодня целых три пары подсунули.

Первая пара сразу показалась Маше странной. Барышня сообщила с порога, что они с женихом верующие и батюшка Василий их уже благословил.

- Я так понимаю, что от тестирования вы отказываетесь? – решила все-таки уточнить Маша.

- Браки заключаются на небесах, - обреченно выдал заготовленную фразу жених, получивший резкий удар в бок локтем.

- А в армии жених уже отслужил? – поинтересовалась Маша.

- Жених- пацифист,- приняла оборонительную стойку невеста, почувствовавшая в вопросе подвох.

- Раз вы верующие, то должны знать, что причастность к православной религии не отменяет святой обязанности защищать свое отечество, землю отцов и дедов. Теперь в войсках есть даже свои священнослужители, и технику освещают, благословляют на защиту России, - Машу несло, но уж очень ей не нравилась эта девица. - Я позвоню отцу Василию, поговорю о вашей паре: готовы ли вы к браку...

- Иван, пойдем отсюда, - взвизгнула девица. Маска христианского смирения мигом слетела, она выбежала, хлопнув дверью.

- Спасибо, - буркнул Иван.

- Иди бегом в военкомат, дурачок. Там всего год службы, а с этой ждет тебя пожизненное, строгого режима…

Заполняя карточку посещения, Маша усмехнулась: «Ну, вот. Разрушила брак еще до его заключения».

Следующая пара появилась без опоздания.

- Точность – вежливость королей, - приветствовала их Маша. – Давайте знакомиться.

Пара была симпатичная: обоим под тридцать, оба с высшим образованием, работают на одном предприятии, но в разных отделах. Похоже, что страсти особой нет, но есть доверие, уважение и нацеленность на строительство традиционной семьи. В анамнезе крепкие родительские семьи без повторных браков. Тот самый случай, когда хочется сказать: «Совет вам да любовь».

Третья пара была с претензиями… Ему сорок. Дважды был женат. Ей двадцать семь, но за спиной тоже 2 брака. Никандр Генрихович и Илона Олеговна. С ума сойти! Если в этом браке будут дети, то даже не хочется представлять, какие имена им изобретут эти родители.

Главное для обоих - материальное благополучие, только понимают они под благополучием несколько разные вещи. Не будь он так пафосен и непереносимо самодоволен, она бы намекнула ему, что возможность приобрести рога вызывает не только головную боль, но и опустошает кошелек: не можешь соответствовать – оплачивай молодой жене дорогие удовольствия. А эта пиранья, его, судя по всему, живым не выпустит.

«А нам главное что? Предупредить скорый развод! Тем более, что этих отговаривать - себе дороже», - мысленно утешила себя Маша. Осталось заполнить карточки, обработать анкеты, занести пометки в статистическую табличку… Ура! Можно бежать домой!

Свою маленькую квартирку Маша очень любила. Спасибо родителям, братику и Сбербанку. А главное, кредит уже погашен!

- Холодильник-холодильник, что ты прячешь там внутри? Любимая рисовая кашка! Добавлю-ка я в тебя изюм и немножко молочка. Размешали… Разогрели… Класс! – Маша любила разговаривать сама с собой, словно сама себе объясняла, что она делает, зачем и почему. Издержки профессии.

Она включила телевизор, устроилась в большущем кресле, нашла очередной детективный сериал. «А ничего этот детектив под молочную кашку…»

-Что за люди, не дадут спокойно умереть! – привычно посетовала она на настойчивый и резкий звонок, направляясь к двери. - О, Анюта! Проходи, я тут у телека кашкой балуюсь.

- Пляши, специалист по счастью! Вот твой паспорт, а вот билеты! 29 декабря в 19:20 до Москвы, правда придется пересесть в Питере, ну, и посидеть там немного. Но в 01:10 30-го ты будешь уже в столице нашей Родины. А вот обратно ты полетишь 8 января по прямой! Что, заслужила я кофе с ликером?

- Заслужила! Сейчас я быстро фруктовый салатик сделаю.

- Ночью прилетишь. Тебя хоть встретят?

- Вот завтра позвоню брату и узнаю. В крайнем случае, дождусь утра и первым экспрессом до Павелецкой, а там на метро. Ты же знаешь, я люблю вокзалы. И по ночной новогодней Москве хочется побродить  Я закисаю, сидя на одном месте, вот поеду и подзаряжу батарейки.

- И за меня там погуляй. Может счастье свое встретишь…

- Я тебя умоляю, Анька, ну какое счастье. В лучшем случае, мимолетный роман без последствий!

- А я верю в легенду про половинки, - вздохнула Анюта.

- Две половинки, подруга, это не счастье, это задница!

- Да, ну тебя. Никакой в тебе романтики, Машка.

- Чего нет, того нет!

Два дня до маленького зимнего отпуска Маша отработала на подъеме. Любимый красный саквояж уже был собран. Билеты лежали на видном месте, поднимая настроение и обещая прекрасные часы путешествия, новые встречи и впечатления. О возвращении пока не думалось.

2.

В аэропорт Маша приехала к 16: 00. Зимние дороги коварны, а потому лучше иметь запас по времени, чем опоздать хотя бы на 5 минут. Она любила атмосферу вокзалов, суету, легкий адреналин начинающегося приключения. В кофейном автомате было горячее молоко. Отойдя с пластиковой кружечкой к огромному витринному окну, она смотрела, как из темноты полярной ночи выпадают, кружась, беспокойные снежинки и падают на округлые крыши припаркованных машин.

Вот ввалилась с улицы группа военных. Шумно отряхивая снег с шапок и шинелей, они топали ногами, смеялись, громко разговаривали. Она, как и многие в зале, повернулась в их сторону и улыбнулась: как школьники, честное слово.

Какой-то социальный инфантилизм. Счастливые, румяные, «все красавцы на подбор», только Черномора не видно…

Маша опять повернулась к окошку, а там снег уже валил стеной. Явно начиналась вьюга. Когда за 2 часа до вылета регистрация на рейс не началась, стало понятно, что вылет задерживается. Еще через час народ потянулся к справочной. Объявили, что рейс отложили на 4 часа. Похоже, братец будет только рад:

- Алло, дарлинг, у меня тут рейс на 4 часа отложили. Узнай, что там в Питере с погодой. Может, проще будет оттуда поездом… Перезвони. Жду.

- Извините, девушка, вы про Питер спрашивали, - кто-то коснулся ее плеча.

Она резко повернулась и уставилась в его яркие карие веселые глаза. Он смотрел на нее не моргая… У нее под ложечкой противно засосало, как бывает перед сложным экзаменом. Они стояли, смотрели друг другу в глаза и молчали, казалось, бесконечно долго.

- Вы что-то про погоду в Питере говорили, - нашелся он первым, и, моргнув, опять уставился на нее.

- Сейчас брат узнает и перезвонит, - машинально ответила она, не в силах отвести взгляд от его сияющих глаз.

- Здорово,- как сквозь воду услышала она. – А где ваш брат?

- Брат? - переспросила она, не очень соображая, о чем ее спрашивают.

- Ваш брат в Питере?

- Почему в Питере? Он в Москве, - она мотнула головой и наваждение отступило. Перед ней стоял один из тех молодых военных, которых она уже видела. На погоны смотреть не имело никакого смысла, т.к. она ничего не понимала в званиях, как-то отражавшихся на погонах, а на него смотреть было неловко…

- Меня Андреем зовут. Вы тоже ведь в Питер летите?

- Через Питер в Москву.

- А как вас зовут?

- Маша.

- Как видно, Маша, мы надолго застряли в этом аэропорту... А мы через Питер за Урал… У вас глаза очень красивые, - невпопад закончил он, и оба опять уставились друг на друга.

«Что-то не так, - мысленно говорила она себе, - что-то не так.» Молчаливое противостояние прервал телефонный звонок, прозвучавший музыкой спасения. Маша отвернулась и выхватила из кармана трубку.

- Димка! Ну, что там? О, как! Повезло тебе, дарлинг… Жене привет. Да не волнуйся, буду вылетать из Питера – позвоню, тогда и определимся… Целую…

- Засада? – спросил Андрей. – До утра будем сидеть?

- Да, засада, - не поворачиваясь, ответила она.

- Извини…те. Я так на тебя, то есть вас, уставился… Как дурак. Просто не ожидал… Пойду ребят обрадую…

Она почувствовала, что он ушел. Вот словно видела, как он повернулся и буквально убежал от нее… Только сейчас она заметила, что до сих пор сжимает в руках очередную пустую пластиковую кружечку из-под молока. Она подхватила свой саквояж, кружка полетела в урну. Надо было найти тихое местечко и немного посидеть, а может, и подремать, если повезет. «Ночь в аэропорту – это, конечно же, романтика, но и романтики должно быть в меру, - мысленно сказала она сама себе. - А с этим Андреем прямо чертовщина какая-то… По всем приметам, любовь с первого взгляда. Да кто в эту любовь верит? Но, похоже, она может подловить и недоверчивых... Только этого мне еще и не хватало в довесок к бессонной ночи. Все, лучше об этом не думать…» Последнюю фразу Маша, видимо, проговорила вслух, потому что приятная пожилая дама (именно дама, а не тетка), рядом с которой она устроилась, удивленно спросила:

- Что вы сказали?

- Говорю, до утра нам тут сидеть.

- Правда? А объявляли, что через 4 часа полетим.

- Скоро объявят, что рейс отложен еще на 4 часа.

- А вы оптимистка, - иронично заметила пожилая дама.

- Мне брат позвонил. Питер не принимает, там ураганный ветер и лед на посадочной полосе.

- Тогда давайте знакомиться. Мария Ивановна.

- Я тоже Мария, только Андреевна.

- В Питер на Новый год?

- На Новый год, но в Москву, к брату.

- А я домой. Приезжала к сыну, первого внука нянчить.

- Поздравляю.

- Спасибо.

- Как-то вы невесело…

- Да с невесткой мы никак общего языка не найдем.

- Хабалка?

- Есть немного. Сын у меня сложный человек, вроде и покладистый, но внушаемый и обидчивый. Между собой они, слава Богу, ладят. Вот я и решила быстренько отправиться восвояси. Он счастлив, а что еще матери надо…

- Простите, а у вас еще дети есть? – участливо поинтересовалась Маша.

- Нет. Один он у меня. Совсем один, - печально отозвалась Мария Ивановна.

- Но, смею предположить, у вас есть задушевные подруги.

- Да, милая, как ты определила?

- Человек вы общительный, терпимый, не спешите судить других, а с такими легко дружить.

- А вы не по годам мудры, тезка.

- Просто я психолог, специалист по счастью.

- Вы такая славная, Машенька, теплый вы человек… А вот психолог неважный…

- Почему вы так решили? – встревожено спросила девушка…

- Да вот, ходит вокруг нас кругами военный летчик, по-моему, капитан. Смотрит на вас полуобморочным взглядом, а вы не замечаете его страданий.

- Я боюсь, Мария Ивановна.

- Его?

- Себя.

- А ты не бойся. Я, конечно, не психолог, только похожи вы, как родные брат и сестра, а это говорит о том, что вы пара, и души у вас тоже похожи.

- Вы так думаете?

- Я вижу. Машенька, посмотрите только на него, и он сразу же к вам подойдет… Ну?

Маша подняла глаза и тут же встретилась с его такими же карими… И опять это наваждение… И опять это тянущее ощущение под ложечкой… И глаз не оторвать… И еще что-то такое, чего не может быть… В кино – сколько угодно. А с ней этого не может быть. Андрей подошел и сел рядом, где уже почему-то не было петербургской дамы…

- Я вот что подумал, Маша. Не надо вам лететь в Москву.

- Это еще почему?

- Потому что вам надо лететь со мной.

- Вы, Андрей, очень спешите.

- Маша, а давайте перейдем на «ты».

- Давай на «ты».

- Так ты полетишь со мной? Вот прямо сейчас?

- У меня что-то не так с лицом?

- С лицом? - переспросил он.

- Я так похожа на идиотку?

- Напротив, ты похожа на мою будущую жену.

- А не означает ли это, что в вашем Богом забытом гарнизоне вышла замуж последняя хромая и одноглазая уборщица офицерской столовой?

- У нас город рядом, а там барышень – пять человек на место!

- На место уборщицы?

- На место невесты.

- Нет-нет-нет. Я в конкурсе участвовать не собираюсь.

- И не надо. Для меня ты вне конкурса, - он посмотрел на нее, и она опять онемела. Они сидели и так смотрели в глаза друг другу, будто все слова уже сказаны, и все решено, и понятно же, что им надо лететь вместе, а иначе и быть не может. Не должно. Иначе неправильно…

- Это неправильно, - громко вслух произнесла она и очнулась.

- А есть какие-то правила? – удивился он.

- Представь себе, есть, - сказала она, стараясь не смотреть ему в глаза. – За девушкой сначала нужно ухаживать, дарить ей цветы. Нужно понять: подходим ли мы друг другу, есть ли у нас общие интересы, общие цели.

- Хорошо, я все понял, - сказал он и быстро ушел.