У Егора Бычкова был достойный предшественник

Общеизвестно, что глава нижнетагильского фонда "Город без наркотиков" Егор Бычков, насильно лечивший наркоманов, едва сам не угодил за решетку. Но мало кто знает о том, что задолго до этого в Санкт-Петербурге майор милиции Михаил Ладин использовал в своей работе похожие методы. С тем же положительным результатом. Публикую свою интервью с ним в бытность Ладина начальником отделения по незаконному обороту наркотиков Адмиралтейского РУВД Санкт-Петербурга

- Михаил Борисович, в выступлении Президента прозвучала цифра 3 000 000. Именно этим, как он считает, реальным числом выражается на сегодня общее количество наркоманов в России. Какой процент от общего числа наркоманов приходится на Адмиралтейский район Санкт-Петербурга?
По сведениям официальной статистики, в Адмиралтейском районе Санкт-Петербурга проживают около двух с половиной тысяч наркоманов. Но я считаю, что их никак не менее четырех тысяч. Наши местные наркоманы употребляют в день в среднем один килограмм героина. Если же говорить о торговцах сильнодействующими таблетками, таких как эфедрин, релодорм и т. д., то они обычно сбывают свой товар на четной стороне улицы Гороховой, являющейся границей между Центральным и Адмиралтейским районами, но на нашей стороне для них места нет. Методы, с помощью которых нам удалось отучить их от посещений нечетной стороны улицы, мы широко не разглашаем. Но могу сказать, что в числе профилактических мер имелись и достаточно жесткие. Ведь для успешной борьбы с торговцами зельем необходим фактор, при котором страх перед возможным наказанием должен стать сильнее, чем желание срубить по легкому пару-тройку тысяч.
- В своем ответе Вы упомянули про наркокурьеров. Ответьте, пожалуйста, где эти люди берут свой килограмм героина?
- Основными поставщиками героина в Россию издавна являлись Афганистан и Пакистан. Конкретными местами просачивания наркотика можно назвать Афганско -Таджикскую границу. Все мы регулярно слышим или читаем о вооруженных стычках, происходящих между наркокурьерами и пограничниками. Но надо отметить, что конфликты подобного рода возникают при попытках переправить через границу сравнительно небольшую партию наркотиков. Когда же речь идет о сотнях килограммов, то жизнь пятидесяти служащих погранзаставы попросту не берется в расчет. Пограничники об этом знают и стараются попусту не рисковать. В иных случаях “проводником” через границу становятся деньги. Бедственное материальное положение российских военнослужащих общеизвестно и на этом стараются сыграть крупные торговцы наркотиков, для которых пятьдесят тысяч долларов - это вовсе не деньги. Обо всем этом я знаю не понаслышке. Участие в боевых действиях в так называемых “горячих точках” коснулось и меня.

- А что можно сказать о кокаине?
- Пока только то, что он является очень дорогим, и своего рода элитарным наркотиком. Просто для контрольной закупки даже самой малой дозы кокаина, после которой можно будет говорить о факте сбыта, нужны очень большие деньги. Казенных денег на это нет, а рисковать собственными, отрывая их от своих семей, мы вряд ли вправе. Тем более, что ожидаемый результат можно назвать гадательным. Тогда как для проведения более мелких контрольных закупок у нас имеется своя “черная касса”, куда мы регулярно вкладываем все свои премиальные. В связи, с чем я не устаю повторять руководству: дайте мне две тысячи казенных рублей и на другой день я приведу вам торговца героином; дайте десять – и завтра мы загнем салазки торговцу “кокой”. Но пока мой голос звучит, как бы, в пустоту. В одном из номеров вашей газеты было напечатано интервью с мировым судьей, который жаловался на то, что все канцелярские принадлежности мировым судьям приходится покупать на свои деньги. Он же сказал, что заработная плата выплачивается судьям для того, что обеспечивать себя и свои семьи, а вовсе не для того, чтобы на эти деньги можно было работать. Все сказанное в этом плане целиком касается и нас.
- Вы назвали результат контрольной закупки “гадательным”. Что под этим следует понимать?
- Только то, что, лишившись денег, мы не сможем доказать ни чьей вины.
- Например.
- Сравнительно недавно на территории нашего района вдруг началась бойкая торговля наркотиками. Установить место продажи с помощью оперативных методик нам не удавалось. Приходилось давать “своим” людям деньги, а потом вести за ними наблюдение, чтобы отследить их передвижение до места, где осуществляется сбыт. Только на третий раз нам удалось вычислить сбытчика, который расположился в помещении высоковольтной трансформаторной будки. На первый взгляд, будка эта с отходящими от нее в разные стороны проводами, казалась действующей, но в действительности совсем недавно была отключена. Но, если там мы потеряли сравнительно небольшую сумму, то в другом месте нам пришлось расстаться со значительной частью собственных оперативных средств. Было это так. Из оперативных источников нам стало известно, что на первом этаже одного из домов двое мужчин торгуют героином. Внезапное проникновение в эту квартиру исключалось, так как все ее окна, были забраны толстыми металлическими решетками. Но и это еще не все. При появлении на пороге незнакомого лица, второй мужчина, по знаку отворявшего дверь, мгновенно спускал в унитаз весь, имевшийся в квартире наркотик и деньги. Там же со временем оказали и наши купюры, номера которых мы еще до проведения операции тщательно переписали. Помню, что подобное поведение этих “Костей Сопрыкиных” нас очень огорчило, и мы в итоге сумели найти против них метод, следуя которому оба они на пару лет слетали на зону. И потом горячо благодарили нас за это, так как, торгуя зельем, они сами употребляли наркотики и своими силами не могли “слезть с иглы”.

- Вы сказали, что ваши “Кости Сопрыкины” сами употребляли наркотики, но видимо, есть и такие которым не ведом их вкус.
- Есть! И, на мой взгляд, это самые отвратительные представители человеческого рода. Так как они наживаются на чужой беде. С такими сбытчиками мой отдел ведет самую непримиримую борьбу. Вплоть до того, что мы уничтожаем наркотики прямо у них на глазах. Поступая так, мы знаем, что расплачиваться с наркодилером такому сбытчику теперь будет нечем. И свой встречи с ним он опасается гораздо больше, чем наших актов задержания и протоколов обыска.
Бывали случаи, когда после такой встречи с наркодилером сбытчик навсегда отставлял свой рискованный промысел. Ко второй категории наркоманов я бы отнес тех, кто, держась в пределах одного суточной дозы или так называемого “чека”, никому не причиняет никаких существенных неудобств. Кроме, разумеется, причинения вреда собственному здоровью и некоторого ущерба своей семье. Хотя стоимость одного “чека” героина сегодня не превышает стоимости одной бутылки водки. И с подобными мужскими тратами многие жены давно уже смирились. Миримся с тихими наркоманами и мы, но только до той поры, пока их привычка не становится в тягость соседям по дому или квартире. Третья категория, о которой мы уже говорили, торгует наркотиками, чтобы иметь средства на их приобретение. Их изобличение не составляет труда. Получив от наркодилера большую дозу наркотического средства, скажем, пять граммов, подобный торговец-наркоман редко способен удержаться от того, чтобы самому не вкусить от этого изобилия. Погуляв несколько дней, сбытчик вдруг вспоминает, что через два-три дня ему нужно будет отдать деньги за товар. Разбавив оставшуюся часть наркотика чем угодно, вплоть до стирального порошка, он бежит предлагать свой товар направо и налево. Тут мы его и берем. Но лично я считаю, что таких людей нужно в первую очередь лечить, а не судить. А методы лечения могут быть самыми разными. Например, трудоустроить. Или попытаться сделать так, чтобы наркоман, испытывающий наркотическую ломку, попробовал, как мы говорим, “съехать на водке”. Из запоя человека вывести легче. Важно только не прозевать тот единственный момент, когда наркоман опротивеет сам себе и между петлей и просьбой о помощи выберет второе. Медлить в таких случаях нельзя, так как его решимость побороть свою слабость будет слабеть час от часа. Но лучше всего переломаться “на сухую”. Прежний кодекс об административных позволял нам отправлять наркоманов на сутки. Правда, иногда приходилось уговаривать судью. Но многие из тех, кому суд назначал по десять-пятнадцать суток, выйдя на свободу, преодолевали физическую зависимость. На этом этапе его требовалось трудоустроить и сделать так, чтобы его судьбой озаботились врачи. Это не всегда удавалось, и люди вновь начинали употреблять наркотики. Другие же, придя в норму, заводили семьи и приглашали своих бывших врагов на свадьбу. Мне пришлось присутствовать на трех таких свадьбах в качестве почетного свидетеля. И скоро пойду крестить ребенка бывшего наркомана, который избавился от своей болезни не без помощи сотрудников моего отдела.
- Каковы основные трудности в борьбе с наркотиками?
- Трудностей хватает. Борьба с распространением и употреблением наркотических средств напоминает поединок с многоголовым змеем, у которого на месте одной отрубленной головы вырастают две, а то и целых три. Ни для кого не секрет, что пока мы тянем из болота одного больного, в трясине оказываются две-три новые жертвы. И сама трясина становится все страшней и глубже. Восемь лет назад самым модным наркотиком считалась маковая соломка, а сегодня мы имеем героин, стойкое привыкание к которому наступает уже после двух приемов. Другая трудность - это противодействие нашей работе со стороны различных структур и инстанций. Иногда очень высоких и важных. В наркотический оборот вовлечены огромные деньги. Наркотики самый прибыльный вид бизнеса после торговли оружием. Вы помните что в нашем районе около 4 000 наркоманов, каждый из которых просто обязан купить в сутки один “чек” героина. А некоторым нужно пять. Если теперь вспомнить, что один “чек” стоит двести рублей, то пока мы с вами беседуем, наркоторговцы в нашем районе могли стать богаче на миллион рублей. Поэтому, стоит нам задержать крупного сбытчика, как у него тут же появляется “крыша”. Нас, например, пробует уверить в том, что он вовсе не сбытчик, а засланный в банду “казачок”. Мы эту информацию проверяем. Если задержанный действительно оказывается нашим человеком, то мы все равно возбуждаем в отношении него уголовное дело, но в качестве меры пресечения ему выбирается подписка о невыезде. В месяц за сбыт наркотиков мы возбуждаем около шести уголовных дел. Некоторые из арестованных пробуют нас купить. Последний раз предлагали семнадцать тысяч “зеленых”. Мы отказались.
- Как жена относится к Вашей работе?
- Плохо относится. Зачем ей муж, который может по сорок восемь часов кряду гоняться за наркоманами. Но пока терпит. Две дочери у нас с ней растут.
- Что прямо сейчас смогло бы реально помочь Вам в вашей работе?
- Закон о наркоманах. И та его часть, которая оговорит порядок принудительного лечения наркоманов. Им нужны врачи, а не конвоиры. К счастью у наших наркологов есть неплохие наработки. Пусть получают патенты на свои программы. Выдают лицензии. Организуют центры лечения и профилактики. Ведь хороший врач-нарколог сможет получать за свой добросовестный труд ничуть не меньше, чем наркодилер. Мы обязаны опередить надвигающуюся на нас беду.

От редакции: Всякий человек не без греха. Кто-то излишне раздражителен, кто-то труслив и завистлив, а кто-то лжив. Но есть порок, делающий человеческую личность послушным орудием для всех грехов. Вплоть до самых ужасных, таких как убийство и самоубийство. И порок этот – наркомания.

Феликс Польский