После разговора с Чуйковым, немецкий генерал Кребс застрелился: что ему сказал советский

Перед рассветом 1 мая 1945 года последний начальник штаба верховного командования сухопутных войск Вермахта генерал Ганс Кребс сам нашёл командный пункт 8-й гвардейской армии в Берлине, и явился к Василию Ивановичу Чуйкову. На хорошем русском языке он сообщил: фюрер погиб; он, Кребс, уполномочен вести переговоры о перемирии, и вручил Чуйкову письмо за подписью Геббельса.

В письме сообщалось, что Гитлер покончил жизнь самоубийством; Гиммлер оказался предателем, ищущим сепаратного мира и союза с англо-американцами; новым главой Германии стал адмирал Дёниц, который находится не в Берлине, а далеко на севере страны.

Чуйков немедленно связался с Жуковым. Тот выслушал – и тут же набрал Сталину.

«Перемирие? Нет. Сложите оружие и капитулируйте – а потом поговорим о дальнейшем»

Вождь был краток, и поставил три условия: «1. Где труп Гитлера? – узнать. 2. Никакого перемирия – только безоговорочная капитуляция. 3. Больше не звонить – хочу выспаться перед первомайской демонстрацией».

Посланный от Жукова на КП Чуйкова генерал Соколовский озвучил Кребсу наши условия: никаких переговоров о перемирии не будет! Только о полной и безоговорочной капитуляции.

Генерал Кребс у КП Василия Чуйкова. Фото в свободном доступе.

Глава германского Генштаба отвечал, что на переговоры о капитуляции у него полномочий нет. Что сначала потребуется именно перемирие – чтобы в Берлин могло приехать правительство Дёница, с которым и можно будет говорить о капитуляции.

Соколовский стал созваниваться с Жуковым, а Кребс – с Геббельсом (за высокопоставленным парламентёром специально протянули телефонный кабель из фюрербункера).

Жуков был непреклонен: не будет никаких переговоров о перемирии, не нужно никакого Дёница. Пусть Геббельс или Борман подписывают акт о безоговорочной капитуляции. Все должны сдать оружие; за это гарантируется жизнь, а раненым – медицинская помощь.

Цитата из стенограммы:

Кребс, периодически созваниваясь с Геббельсом, пытался возражать.

Но натолкнулся в итоге на ультиматум.

Соколовский (в центре). Фото в свободном доступе.

Георгий Жуков пишет, что он сказал Соколовскому:

Никто не хотел брать на себя «честь» подписания Акта о капитуляции

Генерал Кребс тем временем продолжал сидеть на КП Чуйкова. Он вспоминал, как был на первомайском параде 1941 года в Москве. Он и Чуйков обменялись репликами, которые потом вошли в фильм «Падение Берлина».

В 13 часов генерал Кребс ушёл. Примечательно, что, попрощавшись, он дважды возвращался. Сперва он забыл перчатки, которые положил на подоконнике вместе с фуражкой. Однако, фуражку-то он надел, а вот перчатки не взял. Потом – под предлогом, что забыл полевую сумку, которой у него вообще не было.

У Чуйкова создалось впечатление, что Кребс колебался: идти ли ему обратно в пекло, или первому из высокопоставленных руководителей сдаться на милость победителя. Скорее всего, он ждал, что его задержат и объявят пленным, и охотно, с облечением согласился бы на это. Но в плен Кребса не взяли. Вечером 1 мая он покончил жизнь самоубийством в фюрербункере.

Геббельс в марте 1945-го в Берлине встречается с «солдатами последнего призыва» Германии. Фото в свободном доступе.

То же самое сделал Геббельс – он уклонился от подписания безоговорочной капитуляции. Борман в ночь с 1 на 2 мая попытался выбраться из Берлина, но получил тяжёлое ранение, от которого и скончался в районе ж/д моста через Шпрее.

Акт о безоговорочной капитуляции пришлось подписывать начальнику Верховного командования Вермахта Вильгельму Кейтелю.

автор: