Чему РПЦ может поучиться у украинских униатов

На модерации Отложенный

Есть в г. Мюнхене, что в Германии,  кладбище, которое как бы прячется под покровом одного  из лесных массивов города, а потому называется Waldfriedhof, "лесное кладбище". На нём захоронен один украинский деятель, чьё имя может вызывать у одних- образы террора и крайнего национализма, у других-  чувства гордости за свою родину. Под одним из обелисков покоится прах известного Степана Бандеры.

 Раз в году тут появляются представители украинской диаспоры с духовенством Украинской Греко-Католической (по другому- униатской) Церкви, чтобы отслужить панихиду по усопшему. Священник обращается к пришедшим на сугубо украинской, с галицийским оттенком, мове. По его словам, Степан Бандера- национальный герой, трагический погибший в борьбе за освобождение Украины. Ни слова не говорится о врагах, с которыми он боролся и от чьих рук он пал.
 
В воскресенье я решил посетить богослужение в той же украинской церкви. Многое напоминает обычную православную службу, разве что украинский язык выдаёт национальный характер прихода. Отстояв до конца литургию (хотя там можно и сидеть), услышал в заключительной молитве священника поминание Иосафата Полоцкого, имя фанатичного епископа 17-го века, ярого защитника Брестской Унии, который огнём и мечом насаждал её на православных землях. В голове мелькнула мысль, что если эта церковь черпает энергию для своего существования из жизнеописаний деятелей истории, чьи руки обагрены кровью, то выходит, что  весь её уклад должен покоиться на порочном основании. 
 
Однако, мой взгляд стал снова наблюдать за происходящим. Уже во время литургии показалось мне непривычным отсутствие суеты, толкотни и шушуканья, к чему я  уже привык в русских православных храмах. По окончании службы прихожане стали чуть сдержано приветствовать друг друга и подходить к кресту.  Внешне выглядело всё благопристойно и, если отвлечься от предвзятого отношения к УГКЦ, вызывало благоприятное впечатление. В глаза бросился опрятный вид священника, его аккуратно подстриженые волосы, отсутствие живота под рясой, взгляд вдумчивый и приветливый, никаких суетливых движений. Не нашёл я в церкви свечного киоска, где бы продавались свечи и прочая утварь , похоже,всё организовано так,  чтобы ничто не мешало молитве. А свечи лежали в одном из ящичков при входе, рядом- кружка для пожертвований, каждый приходящий мог брать для себя свечу, не забывая о добровольном пожертвовании. Впечатляла дисциплина, которая, видно, не была навязана извне, но которая шла изнутри, из внутреннего убеждения. В глазах людей ни тени заупокойного настроения, по замыслу Христа воскресенье должно быть светлым... 
 
Выходя из церкви я задумался о церковной практике в православной России.
Вспомнились почему то слова песни В.Высоцкого:
 
Я коней заморил, от волков ускакал,
Укажите мне край, где светло от лампад.
Укажите мне место, какое искал,
Где поют, а не плачут, где пол не покат.
 
О таких домах не слыхали мы,
Долго жить впотьмах привыкали мы.
Испокону мы в зле да шопоте,
Под иконами в черной копоти.
 
Я не призываю переходить в Украинскую католическую церковь, сфера её влияния ограничена в виду её национального характера. И не берусь обсуждать её догматические основы, но кое что  Русской православной церкви не мешало бы перенять для себя, а именно ориентацию на благопристойность и церковную культуру, а этого действительно не хватает в Русской Церкви. Её называют в России хранительницей русского национального духа. Но только ли это присутствует в ней?  Есть ещё другой дух, который я бы назвал боярским чванством и купеческим торгашеством. Всегда считалось, что миссия церкви заключается в духовном просвещении народа. Но, видимо, получилось всё наоборот:  средневековые нравы феодальной России оказали на церковь больше влияния, чем она на них. Епископы и архимандриты, которые потчуют себя в постный день осетринкой, всегда напоминали мне бояр из русских сказок, а священники, озабоченные прибылью от заказных треб, никто иные, как купцы, подпоясанные кушаками. И всё это собрание бородатых людей, одетых в рясы, живёт в своём отдельном полуфеодальном  мире, имеет своих водителей, секретарей, завхозов, келейников, парикмахеров, портных, поваров и нуждается во внешнем мире лишь отчасти, потому что от него исходит угроза их спокойному существованию.
 
 Да, Украинская греко- католическая церковь подчиняются Ватикану, но это не означает, что всё в ней должно с порога отвергаться. В конце концов, и в римско-  католической церкви осталось многое от раннего христианства, когда церковь была единой, нераздельной. Св. Амвросий, епископ миланский, который почитается также православной церковью, уже в 4 -м веке преподал западному духовенству правила поведения, церковной культуры, которые по сей день там практикуются. Но до восточной, православной церкви, эти наставления, видимо , не дошли. 
 
Защитники современного положения русской православной церкви могут сказать, что преданность и стойкость в православной вере покрывают все её огрехи.  Но нельзя забывать, что поведение духовенства может  послужить соблазном для простых мирян, потому что сказано было: "Невозможно не прийти соблазнам, но горе тому, через кого они приходят" (Лк. 17, 1).