Проблема-2012. Следующий президент получит развалившуюся социалку

На модерации Отложенный В последнее время российская власть проявляет большую активность в социальном реформировании: мы втянулись в очередной этап трансформации пенсионной системы, приняты законы о бюджетных учреждениях и об обращении лекарственных средств, в первом чтении Государственная дума успела одобрить акт «Об обязательном медицинском страховании». И это не считая разной «мелочи» — типа передачи финансирования летнего отдыха детей исключительно регионам, введения обязательного страхования гражданской ответственности владельца опасного объекта за причинение вреда в результате аварии на опасном объекте.

Казалось бы, это отрадная тенденция: в тучные нефтегазовые годы в социальной сфере накопилось очень много проблем — в частности, увеличились до неприличных по европейским меркам различия в доходах людей; платность (официальная и коррупционная) быстро разъедала образование и здравоохранение, качество услуг которых опустилось до  критически низкого уровня; деградировала библиотечная сеть. Но почему шальные триллионы долларов в основном оказались не в карманах простых людей, в школах, поликлиниках и больницах, не в учреждениях культуры? И даже не в новых, высокотехнологических рабочих местах с высокой оплатой труда?

Ответ ясен: если в 1990-е годы у государства не было денег, то в 2000-е оно занялось собой в самом примитивном смысле слова. Дело даже не в роскоши кабинетов или числе секретарш, а в сращивании власти и собственности. Политико-экономический смысл этих годов был простым: чиновники перехватывали наиболее мощные финансовые потоки, расставляя своих людей на руководящие бизнес-должности, занимаясь рейдерством, уводя собственность в офшоры. А с народом поступили очень просто: набросали крошек с барского стола пенсионерам и бюджетникам, раскрасили телевизор низкопробной развлекухой и новостями о вставании с колен, получив в обмен безмолвие. И народ в этом не виноват: правители оказались умелыми политтехнологами латиноамериканского типа.

Апофеозом реформаторства 2000-х стала монетизация льгот. Денег у государства было достаточно, а всё равно существовали «нефинансируемые мандаты» в виде многочисленных скидок и дотаций. Взыграло желание разобраться с этой нетерпимой ситуацией, а получили массовые волнения, которые пришлось заливать десятками миллиардов незапланированных бюджетных трат. Вот и решили больше не замахиваться на давно назревшие реформы и продолжить практику точечного впрыскивания денег в социалку. Так родились национальные проекты.

Но кризис все быстро расставил на свои места. В частности, оказалось, что с деньгами в казне — проблема, причем надолго. Кидать народу даже крошки не из чего.

Остается вариант, состоящий из двух элементов:

— из последних сил ублажить электорат (и финансово, и пропагандистски), сначала из боязни социальных потрясений (начало кризиса: конец 2008 — начало 2009 годов), а потом в преддверии избирательного цикла 2011 — 2012 годов;

— начать сокращение социальных обязательств, снова прикрываясь пропагандистским зонтиком о выгодных для населения реформах.

Казалось бы, один элемент противоречит другому, но на самом деле авторы такой социальной политики проводят их не параллельно, а последовательно: сначала ублажим валоризацией, индексациями наиболее активную часть электората — пенсионеров, а потом, после выборов 2012 года, начнем резать социальные обязательства. Все принимаемые в последнее время социальные законы дадут именно этот эффект именно начиная с 2012 года. Что там можно ожидать?

1. Замораживание роста пенсий, запрещение на одновременное получение пенсии и зарплаты, повышение пенсионного возраста.

2. Скукоживание госзаданий бюджетным учреждениям, которые вынуждены будут расширять сектор платных услуг — прежде всего в здравоохранении, образовании и социальной защите.

3. Перенос ответственности за социальную проблематику от центра на регионы и муниципалитеты («Ищите деньги, где хотите, а Москва тут ни при чем»).

Эта малоприятная для населения перспектива ясно вырисовывается из тех социальных новаций, которые именно поэтому продавливаются без настоящего обсуждения через единороссовское большинство Думы. Так, например, проект закона «Об обязательном медицинском страховании» появился на сайте Минздравсоцразвития 25 мая, а уже через несколько дней группа депутатов от партии власти внесла его в парламент, где он с космической скоростью преодолел профильный комитет и благополучно 9 июля принят в первом чтении. Но даже при таких обстоятельствах этот законопроект успел получить резко негативную оценку экспертов.

Например, по оценке специалистов, представленные в виде главных новаций для застрахованных лиц возможности выбора врача и медицинского учреждения на самом деле присутствуют в российском законодательстве почти 20 лет. Более того, законопроектом, принятым в первом чтении, эти права существенно ущемляются. Во-первых, нельзя обратиться за медицинской помощью в другой субъект Российской Федерации, и, во-вторых, выбранный врач вправе отказать без всякого обоснования в обслуживании пациенту, у которого есть полис ОМС. Разумеется, это не единственный недостаток законопроекта, и потому нужна общественная дискуссия о путях реформы.

Остается задать вопрос: на что надеется человек, который в марте 2012 года станет следующим президентом России? Неужели непонятно, что на него повесят ответственность за нынешние непродуманные решения?