Власти требуется импорт мозгов. Свои как-то не очень заметны

2 июля 2010 года Государственная дума (если кто забыл, это нижняя палата российского вроде как парламента) спешно приняла в первом чтении законопроект о будущем научно-офшорном рае — иннограде Сколково. А накануне в Думе по сколковскому поводу прошли парламентские слушания. Они называются так потому, что в ходе слушаний депутаты выслушивают от федеральных чиновников, за что им придется голосовать. И вот на слушаниях первый замруководителя администрации президента Владислав Сурков, считающийся идеологом проекта “Сколково”, сказал, зачем нам нужен офшорный инноград. Затем, чтобы наладить “импорт мозгов”: “Мы должны создать привычку, что в Россию ехать работать — это нормально. Быть патриотом сегодня — это желать как можно большего количества иностранцев, работающих в России”.

Бесспорно, отчасти он прав. Иностранные трудовые ресурсы нужны России как воздух. Например, строительный комплекс уже никак не обойдется без граждан Молдовы (которую, как недавно выяснилось, мы оккупировали 70 лет назад). А ЖКХ — без граждан Таджикистана, умеющих уверенно махать метлами. Граждане РФ по таким специальностям работать больше не хотят — обленились. А иностранные специалисты — они, как правило, недорогие, да еще и без регистрации. Их можно в любой момент выкинуть на улицу. А то и замуровать в стену возводимого ими же элитного дома. И никто концов не найдет.

Но что касается импорта мозгов — тут кремлевский идеолог загнул. Единственное, с чем проблем в России действительно нет, так это с мозгами. Просто они размазаны по стране тонким слоем. И нужно найти лишь кусок хлеба, на который эти мозги будут намазаны, нож для проведения такой операции и руку, в которую можно нож вложить. Всевозможных блестящих умов — и технических, и гуманитарных — у нас поболе будет, чем разработанных запасов спасительного сырья. А если следовать логике Суркова, то завтра руководство “Газпрома” скажет, что главная его задача — импорт газа, а “Роснефть” призовет вовсю завозить иностранную нефть.

Другое дело, что долгие годы правящая элита России делала все возможное, чтобы обесценить интеллект и понизить социальный статус его несчастного обладателя. Деньги — вот что главное в условиях нашего режима, справедливо именуемого монетократией (властью денег). И еще — чиновная должность, прилагаемая к деньгам. Самое верное в жизни — любой ценой припасть к госкормушке, для чего требуются вовсе не мозги, а несколько иные органы. Если кто видел массовую акцию движения “Наши”, тот поймет, о чем я. (Интересно, кстати, будет ли отделение “Наших” в Сколкове?)

И вот те же самые люди, которые вытаптывали дотла российское интеллектуальное поле, теперь собираются прививать у нас иностранные мозги. При том отношение к собственным недорастраченным мозгам как было, так и остается весьма скептическим. Вот недавно премьер Владимир Путин приезжал в Российскую академию наук, бранил ее за неэффективность, а в пример большим ученым привел знаменитого (безумного?) математика Григория Перельмана, который и денег не берет, и великие научные достижения демонстрирует, практически не покидая кишащей тараканами кухни. Но как бы объяснить нашему высшему руководству, что в условиях современности (т.е. модерна, к которому мы вроде как должны стремиться по причине объявленной модернизации) наука — вещь индустриальная. Она требует сотен институтов и многих тысяч ученых, которые занимаются вроде бы непонятно чем. И чтобы получить один выдающийся результат, нужно извести мириады тонн научной руды. По-другому — не бывает. И бессребреник Перельман у нас существует только потому, что когда-то в СССР была создана институционализированная наука.

Для научно-технологического прорыва не требуется поселок из пятизвездочной недвижимости на подмосковных плантациях. У нас уже есть готовые наукограды — от Новосибирска до Обнинска и Дубны. Там уже сидят живые ученые. Им вовсе не нужен офшорный режим. А нужен — большой осмысленный госзаказ и грамотное управление плодами госзаказа. Но тем, кто сегодня пытается скоренько организовать инноград Сколково, по-моему, совсем не до того.

Как сказал на парламентских слушаниях сколковский начальник Виктор Вексельберг (кстати, налоговый резидент швейцарского кантона Цуг, где зарегистрированы многие солидные компании типа “Росукрэнерго”), из бюджета на инноград сразу дадут 60 млрд. руб. ($2 млрд.). А в недалекой перспективе — и все 190 млрд. руб. (больше $6 млрд.). Это значит, что при минимальной норме отката в 30%, какая существует в современной российской экономике, за время строительства чудо-города можно будет смодерниздить не менее $2 млрд. А для этого остро необходимо, чтобы новая научная столица России создавалась на голом месте, с привлечением исключительно иностранных спецов. В первую голову, наверное, специалистов по налоговой оптимизации с бермудско-багамских островов.

Кроме того, газета “Ведомости” недавно выяснила, что иннограду уже тесны его изначальные рамки. В ближайшее время для инновационных нужд надо будет выкупить еще 196 га сколковской земли, которая по стечению обстоятельств подконтрольна весьма влиятельным людям. Уровня олигарха Романа Абрамовича и первого вице-премьера Игоря Шувалова. Эти соленые га будут выкупаться, вероятно, за бюджетные средства и по рыночной цене, каковая превышает $100 000 за сотку. Значит, кто-то за счет налогоплательщиков заработает еще пару миллиардов долларов. Причем сразу, не дожидаясь инновационного прорыва. Месяца три назад один “информированный источник” говорил мне, что научно-технический рай размещают в Сколкове, чтобы поднять рыночную стоимость прилежащих “земель Абрамовича”. Такая, мол, модернизационная мотивация. Я тогда, признаюсь, был молодой и глупый и поверил не до конца. Сейчас постарел и верю. До конца.

Но совершенно неправы те, кто говорит, что проект “Сколково” — это крупнейшая панама XXI века. Панама — это, как известно, история гигантской утраты денег частными вкладчиками, случившаяся на излете XIX века, когда строили Панамский канал. Тогда потеряли свои гробовые сбережения почти 700 000 человек. Но при этом главный каналостроитель Фердинанд де Лессепс, как принято считать, сам денег не украл. Просто сурово ошибся в расчетах. И к моменту начала панамского строительства у него за плечами был успешно реализованный проект Суэцкого канала. Потому де Лессепсу верили. И потом даже избавили от тюрьмы.

“Сколково” же — это огромный прецедент вытаскивания денег из государственного бюджета. И занимаются им люди, которые только и умеют, что пилить бабло. Опыт созидания, для чего действительно нужны живые смелые мозги, им неведом.

Очень может быть, что скоро Сколково станет-таки именем нарицательным. Международным брендом, означающим большую и заведомую аферу за счет налогоплательщиков. Ведь наши инноваторы очень хотят, чтобы российские бренды прославились на весь мир, как Google. И чует мое сердце — они этого добьются. Вопрос только в том, удастся ли им избежать тюрьмы, как де Лессепсу. Ведь у них даже структура, которая призвана править инноградом, называется УК — управляющая компания. Уж не проговор ли это по Фрейду? Ведь мы-то знаем, что УК — это Уголовный кодекс.

Да пошлет им Господь свободу.