Остановить заразу

 Тут нет ничего удивительного: когда трон начинает шататься, царь бросается уничтожать раскачивающих. Тех, кто ему кажутся раскачивающими. Классовая борьба обостряется, и щепки летят... А как иначе – ведь рубят лес. Историки называют это по-разному: реакцией, террором, геноцидом... И в самом деле, это и реакция на качание трона, и террор – запугивание тех, кто способен протестовать, пытаясь уберечь государство от будущих бед, и геноцид – целенаправленное, сознательное уничтожение лучшей, наиболее совестливой и наиболее умной части народа. Своего, конечно, народа.

Это болезнь. Болезнь народа. И кончается она очень плохо. Попытки давить протест в царской России привели к Октябрьской революции. Империя Романовых погибла, потому что не хотела развиваться – развиваться так быстро, как это было необходимо народу. И в результате – океан крови. Наказание одним за лень души, другим за жестокость, третьим за долготерпение... Ну, а за сталинские художества – за тотальное презрение к человеческой жизни – мы расплачиваемся и сегодня. Зараза ведь действует не мгновенно – есть инкубационный период, иногда короткий, а иногда и относительно продолжительный, когда непосредственные виновники успевают умереть и по их счетам платят их внуки. Немцы за гитлеризм получили немедленно, наша же плата за сталинизм оказалась отсрочена на пятьдесят и больше лет.

Сегодня мы наблюдаем новый приступ болезни: власть бросается на народ. Не очень разбирая на кого и за что. Вот "Дождь" рассказал, как за репост в "В контакте" посадили молодого парня – Андрея Бубеева. В Твери. Мы думали, что переименуем Калинин в Тверь и все устроится – рынок всё наладит. Не устроилось, не наладил. За что именно судят Андрея? Что он такого репостил? Фото ростовского кладбища. Саму картинку с компютера "Дождь" не показывает. Опасается. И правильно делает.      

Похожий случай в Екатеринбурге (опять-таки, плох нам был Свердловск). Здесь судят мать-одиночку Екатерину Вологженинову. Она репостнула как раз вот этот призыв – остановить заразу. За это ее обвинили в разжигании ненависти к социальным группам "власть" и "добровольцы" и дискредитацию политического строя РФ (очень похоже на "антисоветскую деятельность"). Точно так же можно судить за разжигание ненависти к Солнцевской ОПГ. Или за разжигание ненависти к дирекции завода. Всё это социальные группы. Любая критика любой группы и даже только одного начальника – это разжигание ненависти. Тут только дай потрактовать – любую статью оттрактуют как хочешь. Опыт у нас в этом большой.

Призыв, который поддержала Екатерина, однако, ответа от общества не получил: не послушали, не остановили. И зараза, как ей и положена, стала распространяться.

И дораспространялась до того, что в Чечне Кадыров решил провести духовно-нравственную (как же они пачкают слова – сколько потом придется отмывать!) паспортизацию – каждому чеченцу от 14 до 35 лет выдать документ с указанием личных характеристик, тейпа и старшего человека, ответственного за него. (Как легко догадаться, чтобы было кого награждать, если молодой тридцатипятилетний человек поведет себя плохо.) Как вы понимаете, духовенство чеченское такую духовность на марше одобрило. Зараза, знаете, если ее не остановить, распространяется и распространяется.

И вот уже решили завести уголовное дело на Пионтковского. А за одно, чтоб два раза машину не гонять – и на эховцев, опубликовавших его статью. За что? Ну, понятно, за экстремизм. В чем состоит? В совете власти отделиться от Чечни.

Ну, конечно, власти – не нам же! У нас же нет возможности отделять или не отделять Чечню. Какой же смысл нас к этому призывать. Если есть призыв, то призывает Пионтковский не нас, а Путина с товарищами.

Шьют Пионтковскому разжигание ненависти и унижение достоинства по национальному признаку. Читайте хоть слева направо, хоть справа налево, но нет там и намека на возбуждение ненависти к чеченцам или, наоборот, ненависти чеченцев к русским. Ну, если не считать, конечно, цитаты из "Хаджи-Мурата". Нелицеприятно о Кадырове – есть. О Путине без симпатии – тоже есть. Но ненависти, унижения?.. И близко не стояло.

Я бы еще мог понять, если бы у нас была статья, позволяющая судить за прекраснодушие. Или за этнологические ошибки. Но до этого наши законодатели не додумались, да и слов таких в большинстве своем они не знают. Не может быть никакого отделения РФ от Чечни. Момент упущен. Сегодня не 97-й год. И не согласятся на это, прежде всего сами, чеченцы. Зачем им это? Используя слова самого Пионтковского, зачем им отделять Россию от Чечни?

Да, и этносы мы не разные – один мы суперэтнос. Иначе, если не понимать, что "русские по паспорту" не этнос вовсе, а часть русского суперэтноса, нам придется отделить от себя один за одним и все кавказские этносы, и все сибирские, и все поволжские. Многие из них похожи на жителей средней полосы куда меньше, чем чеченцы. Обычная ошибка многих людей, зачарованных воспоминаниями о пятой графе паспорта и не понимающих, что к этнологии она относится так же, как кадыровские нравственные паспорта к нравственности. Это всё из серии "У нас на сарае знаете что написано? А там вовсе даже дрова": американские евреи хотя и евреи, но американцами они от этого быть не перестают. То же и с русскими алтайцами, татарами, чеченцами и теми же русскими евреями.  

Но судить Пионтковского собрались не за этнологические ошибки и не за прекраснодушную надежду, что нашу ответственность за цепь наших преступлений по отношению к чеченскому народу можно так легко оборвать. А судят его за то, что он посмел не любить нашу власть. Вот его настоящее преступление. То же самое, за которое российская власть изломала в прошлом жизни десятков, если не сотен миллионов своих подданных. Только потому, те пытались стать гражданами.

Болезнь не новая и крайне запущенная. Нам бы в начале девяностых все силы на ее лечение бросить, а мы удовольствовались таблеткой аспирина: жар погасили, а угли тлеть оставили. Вот они и разгораются. А как же иначе? Без долгого-то курса антибиотиков?

Я не знаю, можно ли купировать сегодняшний приступ давней болезни. Может, сегодня уже и поздно. И нас будет колбасить в очередной раз до полного изнеможения. Но это не так и важно – можно или нельзя. Не пытаться остановить болезнь – вот чего делать точно нельзя. Когда зараза в организме активизировалась, у ответственных за жизнь организма клеток нет другого дела, как пытаться ее остановить.

Как? Только одно средство. Свет. За ушко, и на солнышко. Гласность. Как можно более широкая гласность. Волны гласности в интернете.

Зараза на свету не живет.