Диагноз и лечение

Диагноз очевиден. Неочевидно, в какие слова его облечь – эмоционально-общедоступные, но оттого и крайне неприятные, или же в научно-беспристрастные. Говорить ли о психопатии и идиотизме или же о шубообразном росте агрессивности, сопровождаемом расстройством базовых интеллектуальных функций?

Но какими словами ни назови – суть-то от этого не меняется: взрыв злобы и глупости имеет место быть, и не нужно быть специалистом, чтобы его видеть. Почитать комментарии на каком-нибудь не излишне интеллигентском форуме, самом обычном – не надо искать что-то совсем "отвязнное", и волосы дыбом встают от демонстрируемого комментаторами (и не только ольгинцами) уровня интеллекта, но главное – от уровня агрессии, готовой излиться на первый попавшийся объект. Это же не случайно сегодня мамы швыряют своих детей так, что те летят по воздуху несколько метров, а затем яростно избивают своих приземлившихся кровиночек ногами. Это же внутри сидит. И не только у героини, попавшей в интернет. Ну, эта не сдержалась. А сколько пока сдерживаются? А сколько сдерживаются из последних сил?

Прогноз? Ну, об этом и думать не хочется. От таких дум психика защищается как может – подумаю об этом завтра... Впрочем, завтра, конечно, будет поздно. Видим мы этот прогноз. В ДНР. Впрочем, ДНР не ДНР – прогноз самый печальный: какой могут сделать жизнь вышедшие из берегов злоба и глупость? И один разъяренный идиот страшен. А – миллионы? А – десятки миллионов?

Но единственный толк толковать о диагнозе и прогнозе в том, чтобы, не задерживаясь на этих мазохистских темах, как можно скорее перейти к разговору о лечении. И вот здесь начинается самое интересное.

В отличие от диагноза и прогноза, тема лечения вызывает гораздо меньше общественного интереса. У пессимистов – потому, что они уверены: безнадёга всё это: доктор сказал "в морг", значит в морг. У оптимистов – потому, что они уверены, что знают, как лечить. У них есть целые программы, иногда и довольно детальные, что и как надо делать. Некоторые за эти программы предлагают голосовать избирателям. Только оптимисты не замечают, что программы их абсолютно нереализуемы. То есть – совершенно абсолютно, абсолютней не придумаешь. И поэтому никакими программами не являются. А являются фантазиями, грезами, снами наяву.

Что отличает программу от грезы? Не цель, не конечное, желаемое состояние общества. Отличает одно от другого возможность перейти из начального, современного состояния общества в желаемое, будущее.

Программа исходит из реальных возможностей того, кто программу будет реализовывать – что он может сделать, а что нет.

Программа рассматривает факторы, которые будут мешать ее реализации – например, действия сил, чьи интересы программа задевает. Программа рассматривает имеющиеся в наличие ресурсы. И конечно – состояние объекта преобразования, то есть общества. Исходя из всего этого, и разрабатывается комплекс дел, которые надо последовательно осуществить, чтобы добиться желаемого результата.

Для грёз ничего этого не нужно. Грёзы работают иначе – желаемое будущее просто сгущается из воздуха. Вот как соберем учредительное собрание, как назначим временное правительство, как проведем референдум, как устроим независимые суды, а за ними – как закатим люстрацию... Праздничный сон до обеда... "Если бы я был царь...". "Подожди, Генри Хиггинс...".

Мы можем сделать очень мало. Просто потому, что у нас нет еще "мы". Есть миллионы одиночек, объединенных неприятем господлости, но никак не организованных. Более того, у нас нет и предпосылок для организации – реализуемой объединяющей идеи прежде всего. Соответственно нет и "драйва", энергии, желания действовать. Да и откуда бы взяться желанию действать, когда нет общего видения, что делать. Впрочем, не общего, индивидуального видения у нас тоже нет.

Этими "у нас нет" и определяется то, что нам нужно было бы делать, – реальная, а не фантастическая программа. Программа эта не политическая, и она не может быть политической. По двум причинам.

Первая – политической жизни в стране нет. Она была уничтожена много лет назад. Закатана под асфальт. Еще в конце 90-х. И боюсь – задолго до 99-го. Всё, что пыталось сквозь асфальт прорасти, вытаптывалось без всякой жалости. Ну, эту причину мы еще как-то понимаем. А вот вторую понимаем гораздо меньше. Хотя она еще более очевидна.

Вторая причина – мы политически крайне слабы. У нас очень слабая поддержка людей. И это неудивительно – ведь мы людям ничего не предлагаем, одни наши грёзы. Что же им поддерживать?

Отсюда и план лечения. Отдаленная, но все же реализуемая цель – организация: соедиение клеток-одиночек в единый организм. А цель непосредственная – артикуляция, выговаривание, проговаривание объединяющей идеи.

Что это за идея? Развитие. Развитие общества через развитие каждого отдельного челдовека. Что это такое – развитие? И как это делается?

Об этом нужно говорить отдельно. И только об этом нам и нужно говорить.