"Киевом дело не ограничится, на очереди – Минск и Москва"

Все те методы и технологии захвата власти, которые были применены на Украине, вскоре будут применены и в России.

Когда-то власть брали методом военного переворота и организации вооруженного восстания. Все это было просто, однако имелось относительно слабое место: для всех наблюдателей это было незаконное (то есть представляемое как нелегитимное) действие, что давало возможность прежней власти применять по отношению к готовящим такой сценарий все свои военные возможности.

Если это действительно носит характер революции – то есть движения, поддерживаемого большинством, – это для лидеров взятия власти не опасно. Если это переворот, заговор меньшинства (тем более являющегося клиентурой внешних сил) – это предельно рискованно, поскольку власть, подавляя их, оказывается легитимной в своих действиях и предстает выразителем воли большинства.

Отсюда была выработана другая технология, представленная в переворотах конца 1980-х – начала 2000-х гг. в странах Восточной Европы, СССР, Югославии, Грузии и на Украине в 2004 году.

Технология эта была названа «цветными революциями» или «оранжевыми» технологиями и представляла собой организацию выглядящих массовыми и формально не нарушающих закон действий, представляющих власть, с одной стороны, неспособной с ними справиться, с другой – не дающей ей формального повода использовать для подавления переворота силу.

Власть в этих условиях начинает выглядеть бессильной, а ее противники – представляющими настроения большей части общества. Сторонники власти начинают отказывать ей в поддержке, а законопослушная часть общества перестает подчиняться, потому что перестает считать ее достойной своего подчинения. И власть рушится, как айсберг в теплом течении.

Опыт начала 2000-х (да и той же Украины) позволил отработать технологию противодействия: не применяя прямое подавление, локализовать выступления, по возможности их игнорировать, с одной стороны, заставляя соблюдать определенные рамки действий, на каждом шагу показывая, что правила игры определяет власть, то есть что она остается контролирующей положение силой; с другой – давая противнику устать от бессмысленности противостояния и потерять большую часть используемого «уличного мяса».

Это показало свою эффективность в 2011-12 годах в Москве. Этот же путь пытался использовать Янукович в Киеве.

«Оранжевая» тактика – это тактика осадного давления. «Контроранжевая» тактика – это тактика своего рода контросадного удерживания. При прочих равных, у власти всегда больше возможностей для такой «контросады». Обе стороны не применяют прямую силу, но власть использует ее точечно, не давая осадному давлению «ненасильственными средствами» прорвать очерченные для «мирного протеста» рубежи.

Все это – классическое для военной истории противостояние «щита и меча», снаряда и брони. Методы, оказавшиеся эффективными при предыдущем столкновении, в ходе их осмысления дают возможность выработки приемов противодействия им же.

«Оранжевое» и «контроранжевое» противостояние – это противостояние осад. Янукович пытался использовать это и в Киеве, не понимая, что методы прошлой войны никогда не могут в неизменном виде использоваться в войне новой.

Переворот на Украине победил потому, что одна сторона четко и вменяемо боролась за власть, действуя так, как и нужно действовать в таких случаях, а другая – инертно топтались на месте, вместо сопротивления вела переговоры, уступала шаг за шагом, дезорганизовывала и предавала собственных сторонников.

На Украине была использована в чем-то новая, гибридная технология захвата власти. Одна часть организаторов обеспечивает создание и поддержание образа «мирного протеста», другая – ведет открытые силовые действия. Первая группа является группой прикрытия, вторая группа – группой действия. Идет силовой поэтапный захват власти и ключевых объектов: сначала – для создания баз расположения своих силовых подразделений, потом – учреждений власти, потом – властно-символических объектов.

Образ «мирного протеста» и «мирного демонстранта» – это тоже оружие, такое же, как баррикады, щит или дубинка. Им защищаются от попыток оказать силовое противодействие силовым штурмовым действиям, и им нападают, представляя уже свои силовые действия отражением необоснованных жестокостей власти. И его же используют как оружие устрашения, давая возможность реальным организаторам переворота в лице совершающих агрессию государств угрожать и международными санкциями, и прямым применением силы для принуждения свергаемой власти к капитуляции.

Боевой сектор обеспечивает силовое наступление, «мирный» сектор – передышки для перегруппировки сил в те моменты, когда боевики терпят неудачи.

Одни обеспечивают анестезию, другие – хирургическое вмешательство.

Строго говоря, одни работают как пропагандистское прикрытие агрессии, другие – как армия вторжения, хорошо организованная, мобильная, подготовленная и обученная.

Все это разработано грамотно, умело и в соответствии с пониманием реальных законов политического действия, а не бессмысленной фразеологии о «законности», «бесценности человеческой жизни», «недопустимости кровопролития», «необходимости диалога» и «поиска консенсуса». Все это словоблудие есть пропагандистское прикрытие переворота и способ разложить и деморализовать противника.

Все это вскоре будет использовано в России и Белоруссии.

В Киеве организаторы переворота максимально учли опыт своих московских и минских неудач. И через некоторое время в еще более обновленном виде используют это там, где раньше проигрывали.

В Москве и Минске (а возможно, и в Астане) нужно делать выводы из успеха новых технологий в Киеве. Нужны контртехнологии, как были выработаны контртехнологии против прежних технологий «цветных революций».

И для того, чтобы они были успешными, нужно понимать, что политика – это всегда отношения по поводу власти, то есть по поводу принуждения и подчинения, а не соревнование в гуманности и приверженности идеям ненасилия и «прав человека».

Также нужно понимать, что есть некоторые достаточно очевидные вещи, одни из которых делать нельзя, а другие – можно и необходимо.

Перво-наперво: нельзя обманываться словами про «мирных граждан» и «ненасильственный протест». Эти слова – лишь пиар-образ для оправдания захвата власти и государственного переворота.

Этот образ – оружие. И для отражения наносимого этим оружием удара можно и нужно наносить ответный удар, в частности, честный открытый силовой удар. Когда в ходе военных действий на позициях войск начинает вещать громкоговорящая станция, убеждающая, что сопротивляться не нужно, – по этой станции бьет артиллерия. И никто никогда не объявлял это чем-либо неприемлемым.

«Мирные граждане» – это лишь защитная броня боевых отрядов. «Не стрелять в мирных граждан» – это значит не пытаться разрушать оборонительные сооружения противостоящей тебе вооруженной армии.

Нельзя вступать в диалог с врагом. Диалог с организатором переворота – это не поиск согласия. Это всегда либо попытка врага выиграть время для сосредоточения сил, либо его маскировка перед сторонними наблюдателями, либо его способ тебя обмануть.

Переговоры с организаторами «мирного протеста» – это то же самое, что переговоры с террористами.

Нельзя верить «западным партнерам». «Западные партнеры» – основные и подлинные организаторы маскирующегося под мирный протест государственного переворота. Все, что они будут обещать, – лишь средства парализовать твое сопротивление. Они никогда не выполнят свои обещания полностью, всегда найдут чем оправдать их неисполнение и нарушат все гарантии, которые дадут тебе.

Если в условиях «мирного протеста» в твоей стране появились «западные посредники» – значит, они появились для того, чтобы помочь своим клиентам, играющим роль мирных демонстрантов. Если они появились без твоего приглашения – к ним нужно относиться как к организаторам и инструкторам государственного переворота. Лучше всего задержать их по обвинению в его организации и либо судить, либо выслать.

Нельзя допускать на государственные посты людей, имеющих личные бизнес-интересы за рубежом; при этом неважно, сам ли он их имеет или же члены его семьи. Судя по всему, именно этот фактор сыграл ключевую роль в безволии Януковича. Очевидно, нужны новое законодательство и новые меры по предотвращению участия политиков и их семей в бизнесе за рубежом.

Суверенитет страны нужно защищать. Агентуру и клиентуру его противников нужно подавлять.

Нужно понимать, что в современных условиях организация акций, подобных «болотному процессу» или киевскому Майдану, – это почти всегда неприкрытая форма государственного переворота и внешней агрессии.

Разговор же о «мирном протесте» – лишь прикрытие этого переворота. Призывы к неприменению силы против «мирных протестантов» – работа по психологическому разложению сил сопротивления и перевороту.

И еще. Когда киевские технологии будут распространены на Россию и Белоруссию, сюда поедут не только технологи, инструкторы и западные советники, но и боевики. Благо границы прозрачны, мобильность их высока, а Москва от границы Украины не намного дальше, чем Харьков от Львова.