Натерпелись

АНДРЕЙ ЛОШАК призывает бороться с цинизмом власти, используя рецепты Бэнкси и 1968 года

Вначале небольшое и ритуальное для автора раздела «Общество» вступление про «выборы», затем, обещаю, будет интереснее.

В ситуации, когда власть в открытую плюет в лицо своим гражданам и хладнокровно смотрит, как оно там по лицу стекает, становится окончательно понятно, что конституционной борьбы в этой стране больше не будет. Они сами так захотели. Пытаться вести с ними диалог — все равно что разговаривать с телевизором. Никакого интерактива, сплошной императив. Ответная реакция общества — социальная апатия и чувство тошноты при слове «политика». Именно этого эффекта они и добивались. Главное, чтобы мы им не мешали. Надо отдать должное, в этом они преуспели. Вот, например, что сказал в беседе, посвященной поколению хипстеров, Василий Эсманов, создатель сайта Lookatme: «Эти антифа и экологи, люди, которые во что-то упираются, во мне вызывают… Не знаю, мне смешно, потому что люди с активной жизненной позицией в большинстве случаев выглядят идиотами». Социологическое
исследование «Молодежные тренды», проведенное этим летом по заказу канала MTV, подтверждает бесхитростную мысль Василия: «Современная молодежь очень социально конформна, ей чужд всякий социальный протест и даже недовольство… Очень важен социальный успех и уровень социализации вообще (ролевая модель — Иван Ургант, Паша Воля, Евгений Чичваркин — экстраверт, прекрасно социализированный и успешный)». И где теперь кумир молодежи Чичваркин? Что-то не было слышно ни об одной акции протеста против гонений на предпринимателя.

С референтной группой мне довелось столкнуться на съемках сюжета о двух юношах из Краснодара, выложивших в интернете собственный ремейк фильма «Бойцовский клуб». Двадцатилетние Саша и Дима проделали колоссальную работу, покадрово воссоздав анархический памфлет прошлого десятилетия, в котором чуть ли не каждую фразу можно признать призывом к насильственному свержению любой формы власти. Я думал встретить юных карбонариев, увидел же аккуратных молодых людей, мечтающих о карьере, достатке и семейном уюте. Один хочет стать бизнесменом, другой — прокурором. И оба очень просили не делать из них бунтарей: время сейчас такое, что лучше без политики, сами знаете. Ребята, выполняю вашу просьбу. Впрочем, бунтарей из вас не смог бы сделать даже Чак Паланик. Приходится признать: за прошедшее десятилетие в России выросло еще одно поколение совершенно по-советски несвободных людей, вдобавок еще и отягощенных консюмеризмом. С робкими, если не рабскими мыслями. Об этом чудесно писал сто с лишним лет назад светлейший князь революции Петр Кропоткин: «Хотя умственная смелость вовсе не есть ручательство за смелость практическую, но умственная мыслебоязнь есть уже, наверное, мерило мыслебоязни практической».

У менее «конформной» части населения политика вызывает чувство стойкого отвращения — как запах тухлятины в непроветриваемом помещении. Но в этом пространстве приходится как-то жить — вот и живем, стараясь свести контакты с источником зловония до минимума. После плевка интерактив с властью больше невозможен. Для тех, кому надоело утираться, остается один выход: городская герилья.

Герилья — это партизанская война. Никакого насилия, боже упаси! К счастью, времена красных бригад остались в прошлом. История показала, что террор — это зло, какими бы благими намерениями он не сопровождался. Нет, речь идет о новой форме ненасильственного и — внимание, ключевое слово — творческого сопротивления: арт-герилье.

Первыми политику и искусство смешали в своей программе французские ситуационисты. Город они воспринимали как арену борьбы и пластичный материал для творчества. В их манифесте говорилось: «Мы партизаны культуры будущего». Идеолог и создатель Ситуационистского интернационала Ги Дебор называл современный мир «обществом спектакля» и сам действовал как театральный режиссер. Его самой большой и успешной постановкой стала студенческая революция 68-го года, прошедшая под лозунгами «Невозможное возможно» и «Вся власть воображению!». (Это если не считать панка, который, по сути, был спроектирован последователем Дебора Малкольмом Маклареном.) Ситуационисты были очень веселые и находчивые люди. Думаю, сейчас они могли бы зашибать огромные деньги, работая event-менеджерами, если бы, конечно, расстались со своими левыми взглядами. Чего стоит их идейный вдохновитель Иван Щеглов — человек, о котором в России мало кто слышал. Потомок русских эмигрантов, Щеглов был одержим безумной идеей радикального переустройства городского пространства.

В своем манифесте «Формуляр нового урбанизма» он писал: «Планета помешалась, и имя тому помешательству — банальность. Все находятся под гипнотическим воздействием существующих “удобств”: канализации, лифтов, ванных, стиральных машин. Если предоставить современной молодежи выбирать между любовью и нововведением в области утилизации отходов жизнедеятельности человека, выбор остановится на последнем». Написано более 50 лет назад, а кажется, что вчера. Закончил Щеглов неважно: в одиночку попытался «деконструировать» Эйфелеву башню, был арестован и помещен в психушку, где подвергся электрошоковой терапии. Остаток лет пионер художественного сопротивления провел в овощном состоянии.
Основной тактикой арт-герильи ситуационисты считали détournement — «присвоение». Это эффективный и крайне экономичный способ для пропаганды своих идей. Берется уже созданный культурный объект и видоизменяется так, что начинает транслировать иной, зачастую противоположный смысл. «Мону Лизу» с пририсованными Дюшаном усиками ситуационисты считали старьем и бессмыслицей. Присвоение непременно должно служить высшим целям борьбы с существующими порядками. Идеальным объектом присвоения ситуационисты считали рекламу.

Позднее идею присвоения подхватили различные контркультурные течения. Канадский журнал Adbusters придумал даже термин: subvertising — «извращенная реклама» — и из номера в номер успешно извращает известные бренды и их рекламные кампании. Тактика присвоения на Западе используется в основном как оружие в борьбе с консюмеризмом. Правильно, им в лицо пока еще никто не плюет.

В Советском Союзе этим блистательно занимался «соц-арт», превращавший кумачовые лозунги в какую-нибудь веселую белиберду. Присвоение коммунистической пропаганды оставалось игрой внутри художественного сообщества, а после перестройки вообще лишилось смысла. Хотя Комар и Меламид продолжали генерировать идеи в том же духе, предложив, например, в начале 90-х вместо надписи «Ленин» на Мавзолее пустить бегущую электронную строку со словом «Ленинизм».

Также вспоминается смешная акция группы «Радек» под названием «Манифестация». Художники становились в час пик у светофора и, когда загорался зеленый свет, бодро возглавляли толпу, держа в руках какие-то бредовые лозунги. Возникала полная иллюзия манифестации шизофреников.

Сегодня множество UGC-сайтов ломятся от креатива, созданного в том числе и с применением технологий присвоения. Среди размещенных там «фотожаб» немало остроумной социальной и политической сатиры. Я долго недоумевал: неужели ни у одного из этих фонтанирующих «аффтаров» до сих пор не возникало желания расширить пространство борьбы? И вот — бинго! — такой человек нашелся.

Около месяца назад на улицах Москвы стали появляться странные плакаты. Расклеенные на обычных рекламных щитах, они с первого взгляда рекламой и выглядели. На самом деле это был классический détournement. На белом фоне, например, крупно написано: «Хохол русскому не брат» . Внизу более мелким шрифтом напечатаны логотипы Газпрома и «Первого канала». Или: «Тендер должен быть честным», ниже логотип правительства Москвы и компании «Интеко». Ну и так далее. На улице плакаты провисели несколько часов, зато в интернете их фотографии пользуются большой популярностью.

С помощью сложных манипуляций нахожу телефон их создателя Леши. Встречаемся в кальянной. Заказываем чай с чабрецом. 27 лет, выпускник физфака, хотя внешне скорее напоминает футбольного хулигана. Впрочем, в случае с Лешей одно не исключает другого. Спрашиваю, за каким чертом ему это все надо. Леша рассказывает, что он довольно давно обитает на «Лепре» и на «всевозможных демотиваторах»: «Это, конечно, прикольно, но сколько можно развлекать друг друга картинками? На “Лепре” есть гениальные вещи, но видят их только избранные. Надоел междусобойчик. Страна на глазах вырождается, пока мы тут веселимся». Леша решил, что пора идти в офлайн. Нарисовал с другом плакаты, напечатал в типографии по одному экземпляру и развесил. Бюджет акции составил 3000 рублей. «Пятьсот рублей за плакат! Я вот не понимаю этих хипстеров — они все такие, типа, творческие, а сидят по клубам и ни фига не делают. Я потратил всего три тысячи, зато сколько получил и доставил удовольствия! Эти же за один вечер больше просаживают».

Цель Леши — расшевелить, пробудить от спячки народ. «Не люблю зэковскую феню, но есть у них верное слово “терпила”. Вот у нас весь народ превратился в терпил — и это реально бесит». Среди планов Леши, которыми можно поделиться: напечатать псевдожурнал «Овощ» с зеркалом на обложке и подкладывать его в кафе и клубы. Написать на трамвае: «Перевозка овощей». А к плакатам «Единой России» добавить новый лозунг: «Привет, терпилы!» Есть и более радикальные послания, о которых мы услышим, когда придет время.

Леша отнюдь не левый радикал. Он, как референтный представитель молодежи, тоже очень любит Чичваркина, с удовольствием прочел его книгу и в будущем хочет быть похожим на него. Один из стикеров, которые Леша расклеил недавно в метро, рекламирует British Airways. Текст такой: «Построил с нуля успешный бизнес? Поспеши! Билеты в Лондон за 200 фунтов». При этом буква «Е» напечатана в виде логотипа компании «Евросеть».

Про ситуационизм Леша ничего не знает. Зато трепетно любит Бэнкси. Для тех, кто вдруг до сих пор не знает этого имени, небольшая справка. Бэнкси — самый известный анонимный художник. Он занимается guerilla art — партизанским искусством уличного граффити. Почти все его работы остросоциальны. Бэнкси ведет тонкую игру: успешно присваивая вражеское пространство, он позволяет ему затем присвоить собственные работы, чтобы на вырученные деньги с удвоенными возможностями снова вторгаться на территорию врага. Брэд Питт и Анджелина Джоли купили работу Бэнкси почти за два миллиона долларов, часть этих денег художник потратил на дорогостоящую акцию по разрисовыванию «стены безопасности», построенной Израилем вдоль палестинских территорий.

У Бэнкси есть множество последователей. Мой любимчик — 17-летний Картрейн, разукрасивший пол-Лондона трафаретами с сатирическими изображениями королевы и президента Буша. Теперь малыш вступил в неравную схватку с художником-мультимиллионером Дэмиеном Херстом. Картрейн слегка видоизменил фотографию знаменитого бриллиантового черепа Херста и продавал «фотожабу» через интернет. Адвокаты Херста подали на него в суд. Парню грозит штраф чуть ли не в полмиллиона фунтов стерлингов. В ответ Картрейн проник на очередную инсталляцию Херста и стащил оттуда пачку карандашей, размещенную там в качестве объекта. После этого Картрейн разослал письмо, в котором потребо вал у Херста снять с него все обвинения, иначе «ровно через месяц все карандаши будут заточены!».

Конечно, на Западе цели и условия ведения арт-герильи совсем иные. Наша ситуация требует больше мужества и изобретательности. Допивая чай, обсуждаем это с Лешей. Он не боится. Говорит, что прочел всего Паланика, а «Бойцовский клуб» вообще его любимая книга. Я спрашиваю, кем он работает. Автомобильное страхование. Господи, бывают же совпадения!

— Да я чего, — смеется Леша, — вот мой соратник по акциям Даня вообще в одной из крупнейших госкомпаний работает.

Не удивляйтесь, если скоро посреди тупых российских комедий и голливудских блокбастеров начнут мелькать двадцать пятым кадром эрегированные пенисы. Project Mayhem, кажется, уже в действии.

— Вот что меня еще бесит, так это мигалки! — говорит Леша. Я с ним полностью согласен. Вообще не знаю ни одного человека, которому нравилось бы это ежедневное унижение, которому нас подвергают. Но разве наше мнение кого-то интересует?

— Нужны флешмобы, — фантазирует Леша, — что-то новое, неожиданное. Вот классно же, что ни говори, Каспарова с летающим членом прикололи. Мы тоже должны такое придумывать. Ну вот стоят люди в пробке, тупо ждут, когда членовоз проедет. А надо, как только лимузин появился, выйти всем из машин и начать ему кланяться на протяжении всего пути. Представляешь, тысячи человек бьют поклоны, как китайские болванчики!

Круто. Предлагаю всем взять на заметку. Цветные революции, спонсированные из-за рубежа, — это низко. Но внутреннее осознание необходимости свободы — прекрасное чувство. Невозможное возможно.
Вся власть воображению!